Поэтика феминизма

Поэзия сестры Сор Хуаны Инес де ла Крус ставила под сомнение многие патриархальные конструкты. Например, распространенное мнение про отсутствие логики у женщин и присутствие ее у мужчин. На современной мексиканской банкноте в 200 песо можно прочитать отрывок из ее стихотворения «Глупые мужчины»:

Hombres necios que acusаis

a la mujer sin razоn,

sin ver que sois la ocasiоn

de lo mismo que culpаis.

Глупы мужчины, которые обвиняют

женщин без причин, не видя,

что их возможности такие же,

как и у тех, кого обвиняют.

Считается, что в Соединенных Штатах феминистская поэзия начинается с Энн Брэдстрит (1612–1672), первой поэтессы Нового Света, родившейся в Англии и жившей в Массачусетсе. Ее поэзия была в целом далека от антипатриархального пафоса и отличалась пуританской религиозностью. Но поэтесса при этом затрагивала некоторые гендерные вопросы. Например, в стихотворении, посвященном королеве Елизавете («In Honour of that High and Mighty Princess, Queen Elizabeth» / «В честь Ее Величества Светлейшей королевы Елизаветы»), она искренне восхваляла королеву Англии и Ирландии за ее мудрость и прекрасные качества правителя, свойственные не всякому мужчине.

Which I may not, my pride doth but aspire

To read what others write and then admire.

Now say, have women worth, or have they none?

Or had they some, but with our Queen is’t gone?

Чего я не смею, моя гордость пытается —

Читать то, что пишут другие, а потом восхищаться.

Теперь скажи: женщины чего-то стоят или нет?

Или стоили немного, но с уходом нашей Королевы перестали?

Среди предтеч феминизма в поэзии называют[3 - Chowdhury R. J. Restriction, Resistance, and Humility: A Feminist Approach to Anne Bradstreet and Phillis Wheatley’s Literary Works // Crossings. A Journal of English Studies. 2019. Vol. 10. Pp. 47–56.] и Филлис Уитли (1753–1784), которую привезли в Соединенные Штаты из Африки (Гамбии или Сенегала) в качестве рабыни. Бостонские хозяева всячески способствовали развитию девочки, она быстро выучила английский, увлеклась поэзией и начала писать стихи, а после ряда публикаций и вовсе стала знаменита. Филлис Уитли была первой чернокожей женщиной, опубликовавшей в Америке книгу стихотворений. И хотя ее поэзия также не поддерживает идеи феминизма, сама поэтесса стала своего рода воплощением женского самостояния, образцом для подражания многих чернокожих женщин, пишущих стихи.

Можно и дальше продолжать этот список, перебирая поэтесс разных стран, находя у них высказывания о месте женщин в обществе, о женском образовании и творчестве, оценивая их поступки и высказывания с точки зрения феминизма. Но такие поиски носят всегда ретроспективный характер: к прошлому мы подходим с инструментарием настоящего. Мы можем говорить об увеличении видимости женщин в европейской культуре и культуре Нового Света, об опытах женского письма, о языках самоописания в творчестве женщин XVI, XVII, XVIII веков, в то время как феминизм как совокупность идей о гендерном равноправии начал формироваться только в конце XVIII века.

Известно, что жена президента США Джона Адамса Абигейл Смит Адамс весьма форсировала вопросы женской эмансипации. В письме мужу от 31 марта 1776 года она ратовала за женские избирательные права и произнесла то, что впоследствии стало одним из лозунгов феминизма: «Мы не станем подчиняться законам, в принятии которых мы не участвовали, и власти, которая не представляет наших интересов».

У истоков феминизма стояли также события Великой французской революции 1789 года, когда женщины активно включились в политическую деятельность. Первая волна феминизма случилась и того позже: ее принято связывать с движением суфражисток, развернувшимся в середине XIX века. Все это показывает, что осознанные феминистки в поэзии появились все-таки позднее, чем во времена Сафо, сестры Сор Хуаны Инес де ла Крус, Энн Брэдстрит и Филлис Уитли.

Но и здесь возникнет множество вопросов. Кого считать осознанными феминистками? Как жизненные сценарии поведения соотносятся с тем, что декларируется в художественном творчестве? А если не соотносятся, то что из этого более важно в культурном контексте?

Можно и дальше рассматривать историю феминизма и женского письма за рубежом, говорить о Жорж Санд, Эмили Дикинсон, Симоне де Бовуар, Гертруде Стайн, Одри Лорд, Вирджинии Вулф, Сюзан Зонтаг, Юлии Кристевой и прочих, все это имело бы смысл, если бы речь в нашей книге не шла о России.

Женщины-писательницы появляются в России в XVIII веке. Некоторые исследователи считают первой русской писательницей дочь поэта Сумарокова Катерину Сумарокову (1746–1797). Но при этом она писала свои стихи, «повинуясь приказаниям отца», и от лица мужчины[4 - Абашева М. П., Воробьева Н. В. Русская женская проза на рубеже XX–XXI веков. Пермь, 2007. С. 45.].

Немалое литературное наследие оставила Екатерина Вторая (1729–1796). «Я не могу видеть чистого пера без того, чтобы не испытывать желания немедленно окунуть его в чернила», – признавалась она в мемуарах. Она сочиняла сказки, комедии, басни, либретто, эссе, занималась переводами и вела переписку с философом Вольтером. Разумеется, Екатерине, какой бы просвещенной императрицей она ни являлась, не была свойственна феминистская оптика.

Еще один пример – подруга и сподвижница Екатерины Второй княгиня Екатерина Дашкова (1743–1810), более десяти лет возглавлявшая Петербургскую Академию наук. Она писала стихи на русском и французском, драматические произведения, занималась переводами и издательской деятельностью, оставила потомкам мемуары и даже попала в опалу из-за публикации трагедии «Вадим» (1795). Известно, что княгиня Дашкова не любила косметику и наряды и превыше всего ценила ум и образованность, но при этом была верной женой и матерью и опять-таки отнюдь не феминисткой.

Феминистские идеи проникают в Россию в XIX веке[5 - Юкина И. И. Русский феминизм как вызов современности. СПб.: Алетейя, 2007.]. Не обошлось без влияния на российское общество романов де Сталь и Жорж Санд, в которых созданы образы сильных женщин, нацеленных на саморазвитие. Про женскую эмансипацию на отечественной почве немало говорили западники и сторонники демократического развития России.

Виссарион Белинский в очередной своей статье-обзоре русской словесности призывал оставить «мусульманский взгляд на женщину и в справедливом смирении сознаться, что наши женщины едва ли не ценнее наших мужчин, хотя эти господа и превосходят их в учености. <…> Мнение, что женщина годна только рожать и нянчить детей, варить мужу щи и кашу или плясать и сплетничать, да почитывать легонькие пустячки – это истинно киргиз-кайсацкое мнение. Женщина имеет равные права и равное участие с мужчиной в дарах высшей духовной жизни, и если она во всех отношениях стоит ниже его на лестнице нравственного развития, – этому причиною не ее натура, а злоупотребление грубой материальной силы мужчины, полуварварское, немного восточное устройство общества и сахарное, аркадское воспитание, которое дается женщине»[6 - Белинский В. Г. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М., 1948. С. 139.].

Об эмансипации женщины размышлял и Герцен. В повести «Сорока-воровка» (1846) и романе «Кто виноват?» (1846) он задумался о печальной участи крепостных женщин и поставил вопросы гендерного неравенства в российском обществе. Существует мнение, что именно Герцен «придумал первый русский феминизм»[7 - Прокудин Б. Феминизм Александра Герцена.] В дневнике 1842 года он писал: «Древний мир был односторонен, он не признал права женщины; но мы можем перестать быть Вертерами и Тогенбургами, не впадая в его односторонность». «Свободное отношение полов, публичное воспитание и организация собственности. Нравственность, совесть, а не полиция, общественное мнение определят подробности сношений».

Образы сильных и принципиальных женщин наполняют повести и романы Тургенева. А Чернышевский пошел дальше всех, изобразив в первом феминистском романе «Что делать?» (1863) «новых людей», отстаивающих «новые идеи», в том числе право женщины на полную самостоятельность. Героиня романа Вера Павловна уходит от деспотичной матери; повинуясь чувствам и разуму, меняет одного мужа на другого; наконец, организует женскую пошивочную мастерскую, работающую по принципу артели. В своем знаменитом четвертом сне Вера Павловна видит историю женского угнетения: рабыню, служащую господину, античных женщин, продающих свою красоту, средневековых Прекрасных дам, нелюбимых мужьями. А затем перед ней предстает богиня из будущего с лицом самой Веры Павловны. Она говорит: «Когда мужчина признает равноправность женщины с собою, он отказывается от взгляда на нее как на свою принадлежность». После чего открывает Вере Павловне счастливое будущее, где все равны, живут в прекрасных зданиях и занимаются трудом, который приносит не только общественную пользу, но и удовольствие.

XIX век в России был полон смелых, решительных, самостоятельных женщин. Так, в разговоре о литературе XIX века не избежать имени княгини Зинаиды Волконской (1789–1862), поэтессы, писательницы, певицы, блистательной хозяйки литературного салона, в котором появлялись Пушкин, Батюшков, Боратынский, Веневитинов, Вяземский, Жуковский, Мицкевич, Чаадаев и другие. Она была музой и кумиром многих литераторов, хотя высший свет недолюбливал взбалмошную аристократку. Среди ее сочинений есть опера «Жанна Д`Арк» и «Сказание об Ольге», правительнице Древней Руси, известной жестокой местью древлянам за смерть князя Игоря.

Другой яркий жизненный и литературный пример – кавалерист Александр Александров (1783–1866), офицер Русской императорской армии, участник Отечественной войны 1812 года, командовавший полуэскадроном и служивший некоторое время адъютантом Кутузова. До 1806 года Александрова звали Надеждой Дуровой, она была дочерью гусарского ротмистра и воспитывалась в гусарской среде. Выданная замуж против своей воли и родившая сына, к которому так и не привязалась, Дурова оставила семью, вернулась к родителям, а затем, переодевшись в казачью одежду, уехала за полком. Как известно, Александров в повседневной жизни носил исключительно мужскую одежду и воспринимал только обращение «Александр Андреевич». Он был знаком с Пушкиным, который всячески поощрял его литературную деятельность, – но под именем Надежды Дуровой. От женского лица написаны мемуарные записки «Кавалерист-девица» (1836), принесшие автору известность и вписавшие его в историю отечественной культуры. «Свобода! Драгоценный дар неба, неотъемлемо принадлежащий каждому человеку! Я умела взять ее, охранить от всех притязаний на будущее время, и отныне до могилы она будет и уделом моим и наградою!»

Как пишет литературовед Ирина Савкина, первая половина XIX века, это время «в русской истории, когда в культурной жизни ясно ощущается женское присутствие, женщины выходят «из-за кулис» на «авансцену». Сами понятия женщина-писательница, женщина-поэт (поэтесса), женская литература начинают активно употребляться в русской критике и журналистике»[8 - Савкина И. Разговоры с зеркалом и Зазеркальем: автодокументальные женские тексты в русской литературе первой половины XIX века. М.: НЛО, 2007. С. 16.].

Первыми русскими поэтессами, которые заговорили в своем творчестве от имени женщины, стали Каролина Павлова (1807–1893) и Евдокия Ростопчина (1812–1858).

Вы думали, – своею славой

Гордится женщина-поэт, —

И горькой, гибельной отравы

В ее блестящей чаше нет?..

Вы думали, что стих мой страстный

Легко, шутя достался мне

И что не куплен он в борьбе…

Борьбе мучительной, ужасной?

Вы думали, – от жизни много

Улыбок насчитала я?..

О дети, дети!.. Слава богу,

Что вы не поняли меня!.. – писала Евдокия Ростопчина, по характеристикам современников, всегда смелая в высказываниях и поступках.

Каролина Павлова, в отличие от Ростопчиной к женской самостоятельности в культуре относилась более осторожно.

Вы в Петербурге, в шумной доле

Себе живите без преград,