Шепот-шепоток. Как просить, чтобы дано было

– Езжай.

И добавила:

– Когда приедешь в другой раз – тогда и сочтемся.

Я даже почти не удивилась, услышав про «другой раз», как будто уже заранее знала, что мне, конечно же, еще суждено вернуться в этот милый деревенский дом.

Вернувшись домой, я пошла на всякий случай в поликлинику, хотя ничего не болело. Врач мне даже не поверил, что была какая-то травма – и осмотр, и рентген показали, что все в норме.

А когда пришло время отпуска, я отложила все свои планы, и помчалась к бабе Марье, хотя сама толком не могла предположить, зачем и почему я это делаю. Нашла такое логическое объяснение: рассчитаюсь наконец за исцеление, а там видно будет.

Она искренне обрадовалась моему приезду. И, наконец, поведала мне, что имела в виду, говоря: «Потом сочтемся». Нет, вовсе не деньги ей от меня были нужны. Вот что она мне сказала:

– Ну ты ведь сама уже видела, знаешь, что люди ко мне за исцелением приходят – я им помогаю по мере сил своих.

Я кивнула, хотя ничего не понимала – как именно она помогла и мне, и другим.

– Помощницей своей тебя сделать хочу.

Я оторопела. Такого поворота событий я никак не ожидала. Помощницей деревенской знахарки? Никаких таких склонностей к подобным вещам я в себе не обнаруживала.

– А я вот сразу поняла, что дело у тебя пойдет. Все получится, так и знай, – с мягкой улыбкой сказала баба Марья. – У меня-то ведь внучки нет. Передать науку некому. А тут – ты подвернулась.

– И что же я должна делать?

– А ничего. Сиди рядышком, слушай, да смотри.

И я начала слушать да смотреть. Каждый день приходили к Марье Петровне люди за исцелением, и я всегда присутствовала при ее «сеансах». Поначалу ничего не понимала. Сидит баба Марья тихонечко над больным, ничего не делает, только что-то шепчет. Вроде и тайн у нее никаких не было – не скрывала она, что заговорами лечит. Всем в деревне да и окрест об этом было известно. И все как один уважали ее и особенно подчеркивали, что она – «правильная бабка», настоящая знахарка-шептуха, не то что многие другие, кто только выдает себя за целителей, а сами лишь о деньгах думают.

Понаблюдав так несколько дней за сеансами Марьи Петровны, я спросила ее, почему же она меня ничему не учит. Может, мне надо хотя бы заговоры заучивать начинать?

– Заговоры, конечно, ты можешь выучить хоть все, – ответила она. – Да вот толку от этого будет мало. Не станут они работать у тебя.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что сначала надо шептать научиться. А это наука ох какая сложная! Почти никто ею и не владеет теперь.

– А у меня получится? – с сомнением спросила я.

– Захочешь – так получится. Да я уж вижу, что ты не отступишься. Раз до сих пор еще здесь, домой не уехала, и такая старуха, как я, не наскучила тебе еще…

Конечно, не наскучила! Если я, даже ничего не понимая, все равно сидела на ее сеансах как завороженная, и глаз не могла оторвать, глядя, как она что-то шепчет едва слышно, и как больному просто на глазах легчает от этого шепота. Оказалось, это самое большое чудо в моей жизни.

Слова, не слышимые ухом

Вот так и получилось, что первое, чему я начала учиться у Марьи Петровны – это шептать.

Я узнала, что шептать заговоры – совсем не то, что говорить шепотом. Это действительно особая наука, которой надо учиться. Сама Марья Петровна научилась шептанию от своей бабушки, которая тоже была сильной шептуньей. А та, в свою очередь – от своей бабули, которая Марье Петровне приходится прапрабабушкой. «Шепоток», как называют это искусство в семье Быковых, передается по наследству через поколение, исключительно от бабушки к внучке. Дочь Марьи Петровны этим искусством не владеет. Знахарка объяснила мне, что так заведено потому, что «дети отдыхать должны, чтобы силу родовую восстановить, ведь заговорное слово требует большой затраты энергии, и если бы в каждом поколении была своя шептунья, род мог бы не выдержать такой нагрузки. А внучек Бог не дал – есть лишь внуки, двое, уже взрослые, но мужчинам почему-то дар этот в роду Быковых не дается.

О том, что шепоток этот – сила особая, не каждому данная, знают и односельчане Марьи Быковой. Оттого никому и в голову не приходило в ученики к ней напрашиваться. А тут судьба так распорядилась, что я на пути Марьи Петровны со своими травмами и возникла. И что такое во мне, покалеченной и находящейся в бессознательном состоянии, она могла углядеть – для меня так и оставалось тайной.

– Тайны в этом никакой нет, – разъясняла мне Марья Петровна. – Кто желает получить силу шепотка, тот ее получит. Да не каждый сдюжит.

Вот так и затянулась наша встреча на много лет. Долго училась я, и не всегда легко было, но видимо, большое мое желание овладеть силой шепотка свое дело сделало. Не отступалась я, несмотря ни на что, упорно овладевала сей наукой. И все это время наблюдала за тем, как бабушка Марья лечит при помощи шепота.

И вот теперь пришло время рассказать обо всем по порядку вам, дорогие читатели.

Зачем? Затем, чтобы и вы сами могли тайну шепотка для себя открыть, а главное – на практике эти знания применять. И открываю я вам эти тайны не только с разрешения, но по настоянию самой бабы Марьи, Марии Петровны Быковой. Сказала она мне однажды:

– Сдается мне, что время особое сейчас пришло – когда нельзя больше в тайне от людей знания эти держать, да от бабушки к внучке только передавать. Я, как ни стараюсь, все же немногим помочь могу. А вот если научить многих людей, тогда и счастья на свете поприбавится.

– Но как же можно научить людей, если они даже вас не видели никогда? – спрашиваю я.

– А можно, – говорит, улыбнувшись баба Марья. – Через книжку можно так знания передать, что они не пустым звуком останутся, а в жизнь человека незримо войдут. Да ты книжку-то напиши, а об остальном силы невидимые позаботятся. Кому надо – тому и способности к делу нашему вложат, не беспокойся об этом.

Вот так я стала не только помощницей и ученицей бабы Марьи, но и автором книги, призванной передать не только ее знания, но и сами способности как можно большему числу людей.

Поэтому книга, которую вы держите в руках, содержит не просто знания, а еще и настоящие уроки для тех, кто желает освоить древнее искусство шепотка, чтобы помогать с помощью этого искусства и себе, и близким.

Рассказывать я буду о том, как училась у бабы Марьи я сама. Все расскажу по порядку, ничего не утаю. Пожалуйста, читайте – и учитесь вместе со мной. Во все вникайте, упражнения выполняйте обязательно. Не спешите, выберите сами для себя свой темп и сроки освоения упражнений. Учитесь легко и радостно, благодарите жизнь и ваших высших помощников.

Я надеюсь, что уроки Марии Петровны Быковой пойдут вам на пользу, помогут поправить здоровье, принесут благополучие и изменят вашу жизнь к лучшему.

Часть I. Уроки бабушки Марьи

Глава 1. Шепоток – великое древнее искусство

Что такое шепоток, и чем он отличается от шепота

Когда бабушка Марья сказала мне, что в первую очередь надо учиться именно шепотку – тому, как правильно шептать, и лишь потом обращаться к текстам заговоров – я начала очень внимательно присматриваться и прислушиваться к тому, как именно она шепчет.

Но я ничего не могла понять, потому что не слышала слов. Да и движения губ бабушки Марьи порой были едва заметны. Это не было предназначено для посторонних ушей, даже тот человек, которого она лечила, ничего не понимал и услышать не мог. Но ведь исцелялся же! Значит, какие-то силы исцеления «слышали» шепоток и включались в лечение.

Однажды я высказала это предположение бабушке Марье. Она согласно закивала головой и обрадованно сказала мне:

– Ну вот, наконец-то ты начинаешь понимать…

Хотя мне казалось, что ничего я не понимаю.

– Не для людей предназначен этот шепоток, – продолжила она. – Людям и слышать не обязательно. Вот то главное, что ты поняла. Стало быть, теперь можно и учить тебя.

Вот, оказывается, чего ждала бабушка Марья – чтобы я хоть что-то начала понимать. А ведь к тому времени прошло уже несколько месяцев со времени нашего знакомства, но моя роль «помощницы» сводилась все еще лишь к тому, что я смотрела, наблюдала, прислушивалась.

И вот наконец дождалась я, что начала бабушка Марья со мной долго и подробно разговаривать – раскрывать тайны своего искусства, а затем и потихоньку учить его азам.

Почему бывает опасно громко говорить

Приезжала я к бабушке Марье обычно летом, и жила долго, иногда по месяцу и больше, а затем наведывалась еще два-три раза в течение года, на неделю-другую – осенью, зимой, на Рождество, или в самом начале весны.