Сон в летнюю жизнь. Повесть. Перевод с чешского

Тот слегка покачивал головой, как будто и не удивлён и продолжал:

– Бедное создание, – но потом живо добавил, – Хорошо, что мы встретились. Хотел заехать к вам в Дубково узнать, будете все у нас в академии?

В этот миг Ольга забыла обо всём, что говорила дома о том, что в академию не поедет, а лишь робко ответила:

– Наверное, поедем. А Вы бываете на Карловицких концертах?

– Обычно, нет!

– Но Вы сказали, что хотели заехать в Дубково. Неужели ради Академического бала?

Доктор слегка задумался, будто в нерешительности, после чего галантно ответил:

– Я заеду… На этой неделе! До встречи, барышня Ольга!

И быстро повернулся к повозке, помахав напоследок шляпой.

***

Был ясный полдень. Солнце играло, как летом. В дальнем уголке сада на лавочке под кустами жасмина в приятной прохладе обе девушки уселись за рукоделием.

Воздух был напоён ароматом жасмина. Ольга обернулась, чтобы рассмотреть нежные белые цветы, распустившие свои бутоны. Лидушка вышивала, но то и дела отрывала взгляд от работы.

Потом схватила Ольгу за руку:

– Смотри!.. Нет, направо! Видишь как дядюшка Ондржей по сторонам оглядывается? Нас ищет? Нашёл! К нам идёт.

Бойкая головка еле сдерживала озорной смех.

– Не оборачивайся! Смотри сквозь ветки: он не видит, что мы его заметили, – прошептала она Ольге, – Смотри, как поправляет галстук, как отряхивается, манжеты осматривает… Боже! Подумать только! Дядюшка Ондржей поправляет галстук! Ольга, это многое значит! А в руках какие-то книги… Ну сейчас уморит своей философией.

Пан Ондржей приблизился, и Лидушка сразу склонилась над своим вышиваньем, только иголка в руках замелькала, будто девушка и впрямь поглощена своей работой. Ольга любезно взглянула на подошедшего.

– Не помешаю … – отозвался тот, встав неподалёку.

– Ни в коем случае! Присоединяйтесь. Я уже устала шить, да и грех всей красоты вокруг не видеть!

– Однако, дядя! Вы в парадном! По какому случаю воскресный наряд? – поинтересовалась Лидушка.

Пан Ондржей покраснел до корней волос:

– Да ничего особенного, – спешно отговорился тот.

– А как эффектно повязан галстук! А ты ещё вполне себе, дядюшка!

Пан Ондржей смущённо взглянул на барышню Ольгу, но та будто пропустила мимо ушей Лидушкины шпильки, и сказала:

– Не возражаете, если посмотрю Ваши книги?

– О нет! Просто… Я подумал, может быть… У барышень нет времени… У меня тут кое-какие лекции.

– А что у Вас ещё интересного с собой?

– Ты ещё спрашиваешь, что интересного?! Не трудно догадаться! Так ведь, дядя? Что-нибудь вроде Критики здравого смысла Канта!

Пан Ондржей нахмурился:

– Критику чистого разума не стоит переводить как критику здравого смысла, – сказал он серьезно.

– По-моему, тоже! Но я догадалась. Или что-то из Гегеля или Шопенгауэра?

– Полюбуйтесь, как наша Лидушка во всём разбирается, – улыбнулась Ольга.

– Вот так и запустила бы тебе в глаза песком, милая Ольга! Да люди вроде нашего дядюшки больше предпочитают книжную пыль!

– У меня с собой простенькие лекции, – пояснил пан Ондржей.

– Да неужели?! Дядюшка Ондржей принёс простенькие лекции! А не романы Поль де Кока?

– Но, Лидушка!

– А барышня знакома с «Дзядами» Мицкевича? – повернулся к Ольге пан Ондржей.

– Они переведены?

– Некоторые части.. По-моему, там невероятная глубина мысли. В самом деле… Мало у кого в мировой литературе так бывает. Читала барышня стихи Юлиуша Словацкого? Тут есть.

Ольга приняла из рук пана Ондржея несколько книг.

– А третья какая? – спросила она.

– Это очень интересная работа. Рекомендую..

Лидушка взглянула на название книги и тут же воскликнула:

– «Gedanken ?ber die Unsterblichkeit der Seele»?[2 - [1] [1] Мысли о бессмертии души (нем.)] И ты считаешь это «простенькими лекциями», дядюшка?

– Они и правда не сложные! Там так написано, что… неспешно начал пан Ондржей.

– Что даже нашему женскому разуму понятно, да? – оборвала Лидушка.

– Я не об этом.

Ольга, перелистывая страницы, сказала:

– Эта книга читана усердно. И не только Вами?

– Да… Неоднократно. Мне её передала…