Инг-Мари. Виртуоз магического сыска
Он сжал кулаки, и у Эбби что-то болезненно ёкнуло в груди.
– Я не хочу ничего портить. Когда моя работа будет завершена, я уйду, и Реми больше обо мне не вспомнит.
– Ты его не знаешь! Не знаешь, какой он. – Палец Леона обличающе нацелился ей в грудь. – Зачем ты вообще появилась?
Он развернулся и убежал. Хлопнула дверь, и Эбби осталась в коридоре одна.
Как же она ошиблась, решив, что Реми сбежал от недружелюбных родственников. Но все обстояло совсем иначе. Только что Эбби поняла, что все они любят его, каждый по-своему.
– Лерой?
Она повернулась к Реми и улыбнулась. Он явно удивился такой реакции, но ничего не стал спрашивать.
– Я вдруг понял, что тоже совершенно не голоден. Подождем остальных в гостиной?
Он протянул ей руку – это грозило войти у него в привычку. Эбби и сама не заметила, как вложила в нее свою ладонь, и Реми повел ее лабиринтами коридоров в гостиную. Эбби ожидала увидеть ту же обстановку, но они не спускались на первый этаж – на каждом этаже была своя гостиная. В этой все было таким белым, что красный ковер под ногами показался ей огромной лужей крови. От мерзкой ассоциации скрутило желудок.
– В чем дело? – спросил Реми. – Тебе нехорошо?
Поразительная внимательность. Эбби вздохнула и прогнала видение кровавого пятна из гримерной мертвой актрисы. К слову, красным был не только ковер, но и некоторые другие мелкие детали интерьера, так что в целом все пребывало в гармонии.
– Нормально мне, – рассеянно ответила Эбби, прошла к дивану и села, положив на колени шелковую красную подушечку. – Значит, йон Биргхир жених твоей сестры? Она вроде несовершеннолетняя.
– Договор о браке между детьми наших родов был заключен еще до рождения Кристин и, кажется, даже до рождения Люциуса. Это нормальное явление для большинства древних родов.
Эбби не поняла:
– То есть неважно, кто и на ком в итоге женится?
– Не принципиально. Кристин не против, Люциус тоже. Хотя поначалу с ним возникли некоторые проблемы.
– Некоторые проблемы?
Реми странно заулыбался, но в этот момент дверь открылась, и в гостиную широким стремительным шагом вошел Биргхир, а следом за ним – Эмиль.
– Вы уже здесь? Отлично. Можем начинать.
Они расселись, и Эбби оказалась точно напротив Биргхира. Это соседство действовало на нервы, строгий взгляд фэйри будто пытался просверлить ее насквозь. Эбби плотнее прижала к себе диванную подушку, закрываясь ею, как мягким щитом.
– Я считаю, что покушение будет совершено на церемонии взросления Кристин, – сказал Люциус.
– Ты думаешь, преступник стал бы заранее предупреждать о своих намерениях? – усомнился Реми. – А если бы мы все-таки перестраховались и спрятали Кристин за семью замками?
– Мы бы этого не сделали, – вздохнул Эмиль. – Это было ясно с самого начала. Даже сама Кристин была бы против такого решения. Церемония взросления слишком важное событие в жизни каждого из нас.
– Даже если может эту жизнь прервать? – спросила Эбби. Эмиль чуть заметно передернул плечами, почти как Реми.
– Это человеческая логика. Увы, в некоторых вопросах мы слишком разные. Традиции превыше всего.
Эбби действительно не понимала, как можно рисковать своей жизнью или жизнью близкого человека ради чего-то настолько мелкого. Хотя… Если бы ей запретили пойти на свадьбу с Дэниэлом, она бы сквозь огонь прошла, но сбежала бы.
Может, Кристин думала примерно так же.
– Церемония состоится, – сказал Эмиль, – через три дня. Уже почти все готово, приглашения разосланы. Охрану обеспечит Люциус. Но я буду благодарен, если вы объедините силы, раз уж так вышло, и сведете риск к минимуму.
Эбби все еще казалось, что это неразумно, и приходилось напоминать себе, что она не фэйри и для нее ситуация выглядит не так, как для них. Наверное. Эмиль выглядел спокойным, Биргхир – почти безразличным. Реми качал ногой, возможно, он как раз испытывал беспокойство или похожие на него чувства. Эбби покачала головой:
– Поступайте как знаете. Но я не понимаю, чем мы с Реми можем тут помочь?
– Свежий взгляд не помешает, – неожиданно ответил Биргхир. – Даже если он человеческий. К тому же я хочу попытаться поймать убийцу прямо во время приема.
Он бросил взгляд на Реми, и тот подался вперед, заинтересованно упираясь руками в колени.
– Хочешь устроить засаду?
– На живца.
– Отличная идея. А кто… – Реми вдруг резко выпрямился. – Нет. Просто забудь.
Эбби переводила взгляд с одного фэйри на другого. Они общались короткими фразами, прекрасно понимая друг друга с полуслова. Эмиль был спокоен и наблюдал за ними, будто ожидал чего-то подобного. И все шло по плану.
– Я сказал, что этому не бывать, – твердо повторил Реми, и ощутимо повеяло холодом. Они с Люциусом сцепились взглядами, и Эбби не выдержала.
– О чем вы говорите? Объясните по-человечески!
– Он хочет, чтобы ты стала наживкой в его ловушке, – процедил Реми и скрестил руки на груди. – Но этого не будет.
И вот все снова решили за нее… Эбби решительно стиснула подушку и заявила:
– Я согласна.
Эмиль довольно кивнул, принимая ее слова, а вот двое спорщиков недоуменно на нее посмотрели.
– Согласна с кем? – тихо уточнил Реми.
– С йоном Биргхиром. Если это все, чем я могу помочь, то я не против.
У самой внутри все сжималось от ужаса. На что она согласилась? Стать наживкой? Где в это время был ее трезвый прагматичный рассудок?
Она стиснула шелковые бока подушки пальцами и повторила:
– Я согласна участвовать в плане йона Биргхира. Но для начала хочу его выслушать.
Холод, веющий от Реми, уже ощутимо покалывал голые руки. Люциус сухо поведал о своей затее – устроить церемонию, как и планировалось, но на время приема после официальной части подменить Кристин на Эбби, которая должна будет сыграть ее роль. У девушек почти одинаковая комплекция и рост, а все остальное умельцы-фэйри организуют. Разумеется, за фальшивой Кристин будут внимательно следить, охрана не спустит с нее глаз, и как только в поле зрения появится потенциальный преступник, его тут же схватят. Вариантов наказания у фэйри немного, и его наверняка ожидает скорая казнь. Эбби не хотелось становиться причиной чьей-то смерти, но память услужливо подкинула мертвое тело актрисы на полу гримерной, а тех, кто погиб до нее, Эбби хоть и не видела, но знала об их существовании. Если смерть одного злодея спасет жизни его будущих жертв, то риск себя оправдывал.
– Это бред, – злился Реми. – Никакие чары не сделают из человека даже подобия фэйри! Ее раскусят в первые пять минут. Думаете, фэйри убивает законченный идиот? Нет, этот лис будет похитрее тебя, Люциус.
– Чары будет накладывать скоге.
Реми уставился на брата с изумлением:
– Скоге? Как вы ее уговорили? Нет, как вы ее нашли?
Эбби снова потеряла нить беседы.
– Кто такая эта Скоге?
Эмиль довольно сложил ладони под подбородком.
– Скоге – это не имя, мисс Лерой. Это самый скрытный и один из самых древних родов фэйри. Их магия не сродни нашей, измельчавшей и развеянной по ветру. Одна из скоге наложит на вас свое заклятье, и никто не заметит подмены.
Эбби казалось, что она блуждает в потемках. Вроде все слова по отдельности были ясны, но цельная картина никак не желает складываться. Незнакомые слова сбивали с толку. Она посмотрела на Реми, но он сделал вид, что не заметил этого.
– Скоге прибудет за день до церемонии, – сказал Эмиль. – А пока Кристин расскажет мисс Лерой о предстоящем мероприятии и обучит некоторым нашим правилам.
Все поднялись, и Биргхир внезапно склонил перед Эбби красноволосую голову:
– Благодарю за помощь, мисс Лерой.
Глава 6
Эбби как будто подменили.
– Я согласна, – сказала она на это дурное предложение, и Реми не успел заткнуть ей рот. Эмиль, конечно, довольно кивнул – проклятый кукловод.
– Согласна с кем? – тихо уточнил Реми, внутренне закипая от ярости.
– С йоном Биргхиром, – ответила она с таким невинным выражением лица, что захотелось перекинуть ее через колено и как следует отшлепать. – Если это все, чем я могу помочь, то я не против. Я согласна участвовать в плане йона Биргхира. Но для начала хочу его выслушать.
Реми заскрипел зубами. Кончики пальцев заледенели, ногти покрылись ледяной коркой. Очень плохо. Он разучился контролировать себя, и сейчас его поведение выглядело нелепым и детским. Но будь оно все неладно! Что творит эта женщина?!
– Это бред, – заявил он. – Никакие чары не сделают из человека даже подобия фэйри! Ее раскусят в первые пять минут. Думаете, фэйри убивает законченный идиот? Нет, этот лис будет похитрее тебя, Люциус.
Реми не сомневался, что инициатором гениального плана был не Биргхир, а Эмиль. Просто брат всегда умел преподносить ситуацию так, чтобы оставаться в стороне.
– Чары будет накладывать скоге, – как бы между прочим сообщил Эмиль и бросил на Реми лукавый взгляд.
– Скоге? Как вы ее уговорили? Нет, как вы ее нашли?
Эбби занервничала, заерзала на диване, комкая подушку:
– Кто такая эта Скоге?
Эмиль довольно сложил ладони под подбородком.
– Скоге – это не имя, мисс Лерой. Это самый скрытный и один из самых древних родов фэйри. Их магия не сродни нашей, измельчавшей и развеянной по ветру. Одна из скоге наложит на вас свое заклятье, и никто не заметит подмены.
Эбби повернулась к Реми, но он уже сверлил взглядом брата. Хотелось бы узнать, как давно он начал планировать эту операцию, раз не поленился разыскать ту, кто не желает ничьего общества и ничего не делает просто так.
– Скоге прибудет за день до церемонии, – продолжил Эмиль. – А пока Кристин расскажет мисс Лерой о предстоящем мероприятии и обучит некоторым нашим правилам.
Он поднялся, показывая, что на этом все. Реми еще было что сказать, однако Люциус внезапно склонил перед Эбби голову и сказал:
– Благодарю за помощь, мисс Лерой.
– Да не за что пока, – смутилась она. – Просто пообещайте, что со мной ничего не случится.
– Даю слово, – уверенно заявил Люциус, и Реми был вынужден признать, что его друг никогда своих слов не нарушал. Но какова оказалась девица! Выглядит сущим дворовым котенком – худющая, маленькая, вечно насупленная, чуть что – сразу кусаться. И готова пойти на риск ради совершенно чужого ей человека. Даже не человека, что особенно удивительно. Реми проводил Эбби взглядом и устало прикрыл глаза ладонью.
– Она лучше, чем мне показалось на первый взгляд, – сказал Эмиль. – Лучше, чем была та.
Реми ненавидел его в такие моменты.
– У той было имя, – напомнил он, с трудом сдерживая гнев. – И ты его прекрасно помнишь, брат. Ты же ничего и никогда не забываешь.
– Как и ты, – улыбнулся Эмиль. – Ты простишь нас когда-нибудь или планируешь наказывать до конца наших дней?
Люциус тихо хмыкнул, будучи в курсе той давней истории. И тогда, помнится, он выступал на стороне Эмиля и Леона. Но его почему-то не получалось в этом винить.
– Ладно, меня ждут дела. Я передам Кристин результаты нашей беседы, а ты, Реми, пока остынь, иначе напугаешь свою подругу.
Эмиль похлопал Реми по плечу и вышел. Люциус проводил его взглядом и сел обратно в кресло, закинув ногу на ногу.
– Ты дурак, Реми, полный дурак. И Эмиль это тоже понимает. Ты наказываешь не их, а себя, так что прекращай это.
– Если мне понадобится срочная психологическая помощь, я найду к кому обратиться.
– Тебе нужен не психолог, а мозги, – одернул его Люциус. – Или кто-то рядом, у кого они есть.
Реми подумал про Лерой и не сдержал ухмылки.
– Думаю, у меня есть кое-кто на примете.
– Не человек, Реми. Это мы уже проходили.
Реми снова помрачнел. Не все вещи так легко забываются, как хотелось бы, особенно потери. Это то, что делает их с Лерой еще ближе друг к другу. Их внутренние раны тянутся друг к другу, и этот процесс уже зашел слишком далеко.
– Что ты предлагаешь? – устало спросил Реми, наклонившись вперед и спрятав лицо в ладонях. Надо же, как глухо звучит его голос.
– В отличие от некоторых, я учусь на своих ошибках. – Судя по скрипу, Люциус поднялся на ноги. – И больше не буду давать тебе советов. У тебя хоть и дырявая, но своя голова на плечах. Но если обожжешься снова…
– К тебе не приходить?
Тень нависла над Реми, и тяжелая горячая ладонь потрепала по волосам.
– Я же говорю, дурак ты.
Звук его шагов, уверенных и четких, как и сам Люциус, удалился. Открылась и снова закрылась дверь. Реми отчаянно потер лицо, вскочил, сделал круг по комнате и, выругавшись, выбежал вон. Запах вел на второй этаж, и Реми вприпрыжку преодолел лестницу. Эбби только зашла в свою комнату, и Реми без стука распахнул дверь.
– Лерой! – Он замолчал, восстанавливая дыхание. Девушка большими встревоженными глазами смотрела на него и ждала продолжения. – Лерой, я…
– Прости, – перебила она. – Мне стоило посоветоваться с тобой, но это решение должна была принять я сама.
– Да знаю я. Я хотел сказать, что я с тобой. Мы прорвемся, и все будет хорошо.
* * *Скоге пахла горьким осенним дымом и кислым клюквенным соком. Ее смуглое гладкое тело было похоже на ивовый прут – гибкий и тонкий. Из выреза простой домотканой рубахи выглядывали острые ключицы, а из-под полы длинной юбки – аккуратные босые ступни с необычно толстыми черными ногтями. На длинной шее позвякивало ожерелье из медных монет. На вид скоге было не больше двадцати. На красивом личике сердечком выделялись большие зеленые глаза в обрамлении загнутых ресниц. Белокурые волосы спадали по покатым обнаженным плечам ниже поясницы. Двигалась скоге легко и грациозно, но не как человек. Как дикий зверь.
– Спасибо, что отозвались на нашу просьбу о помощи, – учтиво поклонился Эмиль Инг-Мари. – Для нашего рода большая честь принимать вас, сестра леса.
Скоге качнула головой, и монеты на ее шее мелодично зазвенели. Чарующий взгляд нереально зеленых глаз быстро окинул собравшихся и остановился на Эбби. Алые пухлые губы скоге изогнулись в улыбке, но Эбби не была уверена, что хотела бы, чтобы ей так улыбались. Слишком много было в этой улыбке власти.
– Да, это она, – ответил Эмиль на невысказанный вопрос. – Я говорил вам о ней. Вы возьметесь за колдовство?
Эбби стояла ни жива ни мертва. От девушки-фэйри несло чем-то жутким, иррационально пугающим, как темнота в пустой комнате. Безымянная скоге заглядывала ей прямиком в душу и видела там что-то, что явно вызывало у нее интерес.
– Я хочу остаться с ней наедине, – попросила скоге. Мелодичным приятным голосом. Хотя, скорее, приказала, и миловидная, трогательно беззащитная внешность не могла обмануть.
Эбби сразу оглянулась на Реми, стоящего за ее плечом. На нем, как говорится, лица не было. Ему не нравилось все, начиная с плана поимки преступника на живца и заканчивая идеей замаскировать Эбби под фэйри с помощью древних чар скоге. Но он обещал, что все будет хорошо, и Эбби хотелось ему верить. Ведь больше некому.
И он положил руку Эбби на плечо.
– Какова будет плата, сестра леса? – мрачно спросил он.
В мире фэйри ничего не делалось просто так, и скоге снова улыбнулась, но на этот раз ее искушающая лукавая улыбка досталась Реми. Снова звякнули монеты, к ним добавился звон металлических браслетов на руках. Скоге протянула руку и коснулась щеки Эбби длинным загнутым когтем.
Но Эбби не видела, как та успела подойти так близко.
– Платить будет не она. И не ты. – Она взглядом остановила Эмиля, собравшегося заговорить. – Платить будет он, и эта плата достанется не мне. Древним богам заплатит Реми из рода снежных эльфов. Когда придет его время отдавать долги.
От ее слов мороз пробежал по коже. Эбби почувствовала, как сжались пальцы Реми на ее плече, и ей сильно захотелось коснуться его, чтобы успокоить. Но взгляд скоге уже завладел ею.
– Человек из города на холмах, – прошептала она и прикрыла глаза. Тень от ресниц разукрасила ее гладкую кожу. – Древние наши боги говорили со мной. Я помогу. Оставьте нас.
И вот уже Эбби стоит в центре комнаты, и с той стороны двери кто-то поворачивает ключ. В сумраке слышно лишь, как позвякивают украшения сестры леса и шлепают по паркету ее босые ступни. Запах гари стал резче, и едкий дым начал медленно заволакивать помещение.
– Что вы делаете? – спросила Эбби. Ее сердце тревожно колотилось, а к нему уже добавился новый звук.
Стук ладони по натянутой коже.
Скоге танцевала в клубах дыма. Тлели сухие букеты в хрустальных вазах. Звенели браслеты, и им вторил бубен в руках скоге. Эбби перестала различать обстановку, лишь размытые силуэты. Скоге запела, голос ее то звенел, как порванная струна, то журчал и лился, как горный ручей, то становился глухим, как далекие раскаты грома. Песня убаюкивала, уносила в страну ночных грез. Эбби казалось, что ее тело ничего не весит и сама она уже давно не стоит на полу, а парит в воздухе, как лист, подхваченный ветерком. Взопревшей кожи легко касаются прохладные пальчики, царапают острые кончики звериных когтей.
Голос приближается, обволакивает облаком мягких душистых волос. И ни слова не понятно, но чудится, будто это по имени зовут. Ее, Эбби, зовут. Она наклонила голову, и шею опалило дыханием. Руки обняли за плечи, почему-то голые. Хотелось откликнуться, сказать, что она слышит. Дым забил легкие, и из горла вырвался не голос – сдавленный хрип:
– Ре…ми?
И голоса подхватили на разные лады это короткое имя. Бубен отбивал удары ее сердца, и огоньки тлеющих трав закружили хоровод. Эбби почувствовала, как силы возвращаются к ней, а вместе с ними – страх.
– Реми? – позвала она еще раз, ощущая, как крепнет голос. Запах дыма горчил на кончике языка. – Реми!
И затылок обожгло огнем. Тело вмиг налилось свинцом, чувство парения сменилось стремительным падением, и Эбби, вскрикнув, полетела в черную, пахнущую осенними кострами пропасть.
– Он сильно любил, – вздохнул кто-то и погладил по волосам. – И далеко увел. Мне не найти.
Эбби не могла открыть глаза, лицо заливали слезы – то ли от дыма, то ли от страха. То ли от горя, что вдруг возникло ниоткуда и затопило все вокруг.
– Когда поймешь, что хочешь вернуться, позови Айлу, я помогу. Но лишь раз. Прощай, дитя человеческое.
Мягкие губы коснулись лба, Эбби ощутила тепло прижавшегося к ней тела, а потом осталась одна в темноте.
Огоньки догорали, и дым оседал к земле. Эбби подняла руку, пытаясь ухватиться… за что? Она резко распахнула глаза и увидела над собой лицо Реми.
– Я здесь, – сказал он. – Все уже хорошо. Ты меня слышишь? Лерой?
Он держал ее за руку, а сама Эбби лежала на полу, прикрытая его курткой. Грубая ткань неприятно цепляла обнаженную грудь при дыхании. Это заставило Эбби окончательно прийти в себя.
Она была в одной из гостевых комнат второго этажа, но не помнила, как здесь оказалась. У окна стояла Кристин и выпускала через открытое нараспашку окно едкий дым сгоревшей травы. Скоге нигде не было видно.
– Где она? – сразу спросила Эбби и села, прижимая к себе куртку, под которой на ней были лишь брюки.
– Ушла, – ответила Кристин. – Сказала пару слов Реми и ушла.
Реми тихо хмыкнул, потом нахмурился и без предупреждения поднял Эбби на руки.
– Ай! – вскрикнула она и дернула ногами. – Опусти! Я не разрешала себя брать!
Реми молча перенес ее на диван и не очень аккуратно положил. Кристин поспешила на выручку.
– Оставь нас, брат, видишь, мисс Лерой нужно привести себя в порядок.
Она мягко, но решительно выпроводила хмурого Реми за дверь, за что Эбби была ей очень признательна. Скинула куртку и оглядела свое тело, изрисованное красной краской. Рисунки начинались откуда-то из-за спины, неровными алыми нитями ложились на плечи, широкими лентами обтекали груди и сплетались на животе в какой-то сложный узор.
– Что это такое? – Эбби потрогала рисунок ногтем. – Краска? Когда она успела меня изрисовать?
Ощущения были неприятными, хотелось поскорее искупаться и надеть свою одежду. И только потом слушать, что сотворило с ней это странное создание.
Кристин смутилась, и Эбби почувствовала подвох.
– Что? Что не так? Лучше скажи сразу.
– Это не краска, – сказала Кристин. – Это кровь. Кровь скоге. Вас отметили.
Эбби опустила взгляд на свою грудь. К горлу подкатила тошнота, и Эбби зажала рот ладонями.
– Вам плохо? – догадалась Кристин и указала на неприметную дверцу в углу. – Уборная там.
Эбби с благодарностью кивнула и бросилась туда. Обхватила руками изящную раковину, но спазмы прекратились. Эбби еще раз осмотрела себя, но уже в зеркало, потрогала татуировку на затылке – она болела и жглась – и схватила с крючка полотенце. Намочила и принялась яростно отмывать с себя кровь. Какой бы трижды волшебной она не была, это гадко. Мерзко и гадко. Эбби затопила жалость к себе, она прополоскала испачканное полотенце под струей воды, наблюдая, как по краям раковины вниз сбегают кривые алые дорожки.
– Вы в порядке? – спросила Кристин из-за двери.
– Да. В полном.
Эбби плеснула воды и в лицо тоже. Умылась, отфыркиваясь, как большой ежик, даже волосы намокли. Кристин оставила рядом с дверью чистые вещи, и Эбби быстро оделась. Блузка была, несомненно, ее, но выглаженная до идеального состояния. У самой Эбби вещи были такими только первые несколько часов после покупки, хотя она старалась следить за собой хоть немного.
– Мне жаль, – сказала Кристин и склонилась в легком полупоклоне. – Из-за меня вы собираетесь рисковать жизнью. Я ваша должница.
Эбби отмахнулась. Ей было неловко, неуютно, и вообще, она не такая храбрая, как им всем могло показаться. Просто… Да она сама не знала, о чем думала, соглашаясь на предложение Биргхира. Быть может, о том, чтобы Реми принял ее за равную, а не просто за человека, который будет с ним до поры до времени, а потом исчезнет, как будто и не было.
Эбби не хотела исчезать, пусть и ее мысли – лишь утешение самой себя. Сказки существуют лишь в воображении. Все остальное – грязная, страшная, одинокая, такая обычная жизнь.
– Мне не нужны должники, – покачала она головой, но Кристин была настроена решительно.
– Если так, то я стану вашим другом, – сказала она и гордо вскинула беловолосую голову. – Я, Кристин Инг-Мари, дочь Акселя Инг-Мари, главы рода снежных эльфов, даю свое слово. Если вам понадобится помощь, найдите меня.
Эбби вздрогнула. Вспомнились слова, которые то ли были в действительности, то ли примерещились в видении.
«Когда поймешь, что хочешь вернуться, позови Айлу, я помогу».
Так вот как звали белокурую скоге. Айла.
Эбби отправилась на поиски Реми и нашла его внизу в зимнем саду. Он сидел на открытой террасе в глубоком плетеном кресле и качался, что-то тихо насвистывая. Его окружали цветы и зелень, в которых он почти терялся. Виднелась только беловолосая макушка. Эбби пробралась к нему и остановила кресло-качалку за спинку.
– У скоге не получилось меня заколдовать? – спросила она.
– Лерой? – Реми запрокинул голову и улыбнулся. – Такое удовольствие мне испортила. Обожаю кресла-качалки. Надо купить себе такое в контору. Как думаешь?
– Я думаю, что задала тебе вопрос, а ты заговариваешь мне зубы.
– Не без этого. Но ведь почти получилось, да?
– Ничего подобного, – фыркнула Эбби. – Ну так что? Как все прошло?
Реми потянулся и нехотя встал, уступая место Эбби.
– Как все прошло, это надо спрашивать у тебя. Но сейчас Эмиль и Люциус закрылись и обсуждают, что делать дальше.
– Значит, не получилось?
Реми покачал головой. Эбби потрогала татуировку, до сих пор горячую, словно после долгого пребывания на солнце.
– Я думаю, что знаю причину, – сказала она.
– Это вполне возможно. Но чтобы скоге не справилась… – Реми скептически поджал губы. – Или твой жених был исключительно сильным магом, или он был исключительно сильным фэйри, а ты не заметила.
Эбби ударила его кулаком в плечо.
– Ты говоришь о Дэниэле! Так что поосторожнее со словами.
– Или ты меня прибьешь и закопаешь в горшке для фикуса?
– Ага. По частям.
Напряжение потихоньку отпускало, и Эбби устало опустилась в кресло. Реми начал медленно качать его, придерживая рукой за спинку.
– Церемония состоится завтра. – Эбби расслабленно откинулась на спинку и положила руки на подлокотники. – Чертовски мало времени на новый план.
– Знаю, – отозвался Реми.
– С Кристин все будет хорошо. Кстати, она сказала, что хочет быть моим другом. Очень решительная юная леди.
– Я знаю.
– Реми?
Он не ответил. Кресло продолжало мягко перекатываться взад-вперед, как детская колыбель. Эбби опустил вниз одну ногу и затормозила.
– Реми, послушай меня. Даже если я не смогу быть приманкой, твой брат и твой друг что-нибудь придумают. И ты все еще здесь, так что не смей думать о плохом.
Она извернулась так, чтобы видеть его лицо. Реми стоял с задумчивым видом и обрывал лепестки на цветке.