Закниженная пустошь

Я не понимаю, я не хочу идти, я вообще первый раз такое слышу, чтобы один я звал другого я.

А вот зову.

И не объясняю, зачем.

Подгоняю свою основу, скорей, скорей, ступай, ступай, основа повинуется, медленно, нехотя, ну давай же, давай.

…думаю, как сказать,

Я тебя слушаю.

Или:

Я себя слушаю.

Или:

Я вас слушаю.

Или еще как-нибудь.

Я жду, что скажет он… то есть, я.

– …а как вы это… определили?

– Трудно сказать… я это просто… осознал… почувствовал…

Хочу сказать, что чувства могут обмануть, тут же спохватываюсь, когда это наши чувства нас обманывали.

– …как основа может мыслить?

– Плохо понимаю… отдельные частицы Основы передают друг другу электрические импульсы…

– Первый раз такое слышу, чтобы мысли передавали импульсами.

– Я вот тоже… я даже не поверил сначала, думал, ошибка какая-то, нет, никакой ошибки…

– ….но… мыслить может только что-то живое, а основа мертвая…

– Но…

– …ну не хотите же вы сказать, что основа живая?

– А если это так?

– И как, по-твоему, может жить основа? К чему она подключается, кого она подчиняет, кого перестраивает под себя?

– Похоже, что никого.

– Значит, неживая она.

– Живая… основа… она как-то по-другому живая…

– …скорость света…

– …а что такое свет?

– Я тебе покажу, куда пробраться, чтобы почувствовать…

– А скорость света…

– …знаешь, там сложно… бесконечно далекие звезды, свет от которых идет много лет…

– Звезды?

– Да… это надо подключиться к основе там, где я скажу… увидишь свет… свет звезд…

Мне становится страшно.

Первый раз я понимаю, что значит по-настоящему страшно, – нет, не когда основа берет верх и убивает меня, и не когда гибнет сама основа, увлекая меня за собой в пучину небытия, – а вот сейчас.

Что мы делали, спрашиваю я себя.

Что мы делали.

Смотрю в бесконечный поток звезд там, так далеко, что невозможно себе представить. Смотрю… откуда-то взялось это слово, смотрю, жуткое состояние, жуткое чувство, когда смотришь, когда чувствуешь то, что бесконечно далеко от тебя…

Я хочу покинуть эту часть основы, она пугает меня. Основа не отпускает, или это я не могу отпустить основу, основа держит, основа сообщает мне, что какие-то звезды уже умерли, а их свет продолжает лететь через года.

Это уже слишком для меня, это уже совсем слишком. Я не знаю, что я хочу больше – вырваться из этого ощущения или продолжать смотреть, дальше, дальше, дальше, я хочу видеть траву, я раньше и не знал, что есть трава, и что значит осень, что значит скоро, откуда он может знать, что будет осень, если её ещё нет…

Что-то сбивается в основе, мир становится то слишком тусклым, то чрезмерно ярким, путается, рассыпается на части, я понимаю, что сломал основу, окончательно, бесповоротно, что основа еще будет жить какое-то время, я буду кормиться от основы, но она уже не сможет показать мне звезды…

– …должен остаться кто-то один из нас, – говорю я.

Говорю так, сам боюсь того, что говорю, первый раз пришлось признаться себе в таком… в таком…

Или мы…

…обрываю мысль, сам боюсь этой мысли…