Чаш оф чи

– Может, расставить их по экземплярам, по изданиям?

Снова смешок:

– Да по каким экземплярам-изданиям, они же все в единственном экземпляре, вы что! Эх, чему вас только учат… Ну ладно, осваивайтесь тут, осматривайтесь…

Он улетает куда-то в никуда, в зияющую пустоту космоса, оставляет меня наедине с бесконечными рядами книг. Поворачиваюсь к корешкам, думаю втихаря почитать что-нибудь, не помню, когда читал что-нибудь последний раз, должно быть, тысячи лет назад.

Книги вспархивают – все, разом, разлетаются в разные стороны, хлопают страницами. Кидаюсь за одной, другой, третьей, ловлю, не ловятся, только сейчас понимаю, во что я вляпался, вот это влип…

– …а-а-а-п!

Щелкаю хлыстом, книги рассаживаются по веткам, это я для них дерево сделал, и жердочки сделал, чтобы прыгать, и много еще чего. Беру наугад одну, листаю…

«– …так вы говорите, что черное и белое – это одно и то же? – спрашивает офицер.

Я хочу ответить, что так было во все времена до поры до времени, да, господин офицер, я прекрасно помню эти времена, черные играли с белыми в самих себя, никто даже не задумывался, кто есть кто…»

Книгу отталкивает вторая книга, она тоже хочет быть прочитанной…

«Я сдаю позиции – стремительно, неумолимо, рыжий конь хрипит, фыркает, кажется, готовится пасть, загнанный насмерть. Понимаю, что нужно переходить к решительным действиям, навожу мишень, целюсь в скакуна цвета номер сто тридцать какой-то там. Он оборачивается, кто там у него сейчас в седле, девушка какая-то молоденькая, все они такие, жизни не нюхали, а туда же… Зачем она вставляет мне в дуло ружья ветку сирени, рыжий конь смотрит недоуменно, хочет перехватить ветку, сжевать…

Стреляю…»

Книги больше не разлетаются во все стороны, кажется, им понравилось у меня. кажется, хозяин будет доволен, хотя кто его знает, этого хозяина, вернется, начнет махать крыльями, эт-то ш-ш-то т-т-акое?

А это еще что такое…

Показалось…

Нет, не показалось, прислушиваюсь, приглядываюсь – так и есть, чувствую хлопанье страниц где-то бесконечно далеко, ближе, ближе, налетают клюют, больно, сильно, чер-р-рт, даже не сразу понимаю, что это книги, книги, книги, но какие-то другие книги, не похожие на те, что мне приходится пасти…

Вооружаюсь метлой, а больше нечем, разгоняю, одну, две, три, хлоп, хлоп, хлоп, ага, не нравится, спохватываюсь, а ведь можно в кои-то веки использовать лазер, зря он у меня, что ли…

– Стой! Что творишь-то?

Кто-то отталкивает меня, отчего я буквально кувыркаюсь в космосе, сбывается самый большой страх, потерять управление – нет, кто-то меня перехватывает, не сразу узнаю автора, что ему не так…

– Вы… вы что… это же книги! Книги!

– Да такие книги, что ужас-ужас…

– Ну, уж, какие есть… вы это, не вздумайте даже! Лазером он их… вон метла, вон метлой и действуйте, ишь, нашелся умник…

Не понимаю, отчего он так защищает книги, которые чуть не погубили мою стаю, впрочем, мне не положено задавать вопросы, мое дело – охранять эту странную библиотеку, чтобы не разлетелись одни, и чтобы не напали другие…

…не понимаю.

Отчаянно смотрю на книги, не понимаю, почему я не могу отличить книги, которые мирно сидят на ветках от книг, которые налетают, атакуют, больно ранят, почему, почему… Должен же я их видеть, они же разные, совершенно разные, они должны быть разными, черт их дери. Снова и снова проверяю частоту тех или иных слов, знаки препинания, длину предложений, количество деепричастных оборотов, – все не то, черт возьми, все не то… Если бы я был человеком, я бы мог что-нибудь почувствовать на уровне подсознания, но я уже миллионы лет как не человек, и никакого подсознания и чутья у меня нет…

– Ну как вы? – автор смотрит с презрением, ага, вот он уже мной и недоволен…

Признаюсь:

– Я не могу их отличить… я не вижу, где те, где эти…

Автор бормочет что-то насчет того, что я не последний книжный пастух во вселенной – даже не признаюсь, что я не только последний, но и вообще единственный в своем роде, и не только пастух, но и вообще кто бы то ни было…

Снова терпеливо перебираю частоту слов, частоту букв, что там еще бывает в книгах, средний возраст главного героя… нет, все не то…

Спохватываюсь.

Только сейчас понимаю, почему не могу их различить, ну, конечно же, все так просто, а я-то думал…

– Вы… вы сами их написали.

– Простите?

– Вы сами их написали… все эти книги…

– Еще вам что приснилось?

– Ничего не приснилось, вы сами все эти книжки написали, и за мир, и за… – не говорю проклятое слово, чтобы меня снова не атаковали, – у меня есть только одно объяснение, почему я не вижу эти книги… почему я не могу отличить их… вы сами их написали. И те, и другие.

– Ну и сами подумайте, чего ради мне было такие книги писать? – он кивает в сторону атакующих, – с ума я сошел по-вашему, или как?

Понимаю, что не нахожу ответа, что ответа нет, а значит, мне не остается ничего кроме как искать другую работу…

– Вы осторожнее с такими заявлениями, а то как бы другую работу искать не пришлось… – он будто читает мои мысли, а может, и не будто.

Хочу сказать, что и так придется, если я книги не вижу – не говорю, чувствую, что найти что-то в этой бесконечности будет нереально.

Вы ищите, ищите, я же вас не тороплю, я же понимаю, как сложно все это…

Ищу, ищу, понимаю, что меня не торопят, и в то же время понимаю, что не могут ждать вечно, и так уже прошло сорок тысяч лет. Аккуратно вытаскиваю из клетки пойманную злую книгу, тц-тц-тц-на-на-на, ай-й-й-черр-р-р-т, ты еще руку мне откуси, тварь…

Смотрю на дату написания, может, хоть это мне что-нибудь скажет, перебираю даты, даты, даты, посмотреть бы еще, что было тогда, какие времена, какие события бесконечно далекие…

Оглядываюсь, чтобы никто не видел, осторожно разматываю нить времени, бережно-бережно, чтобы не порвать, вы не думайте, я аккуратно, я её никогда не рвал, если порвет кто, вы имейте в виду, это не я. смотрю, все равно ничего не могу понять, пролистываю событие за событием, нет, все не то…

– Ну как успехи?

Автор появляется некстати, он всегда появляется некстати, как раз после очередного налета злых книг, когда мои подопечные сидят потрепанные и сиротливо поправляют вырванные страницы, я даже не успел их толком подклеить. Хочу что-то сказать в свое оправдание, он перебивает меня:

– Большое спасибо за работу…

Я уже понимаю, что это значит, что другого пастуха он, конечно, не найдет нигде и никогда, но такой пастух как я не очень-то ему и нужен. Думаю, куда податься дальше, чувствую, что не хочу никуда подаваться, я уже привык к книжным стаям, у меня есть целая вечность, чтобы перечитать их все… Как будто меня кто-то здесь оставит после такой картины – потрепанные книги, посреди которых я сам с мотком времени…

Еще раз смотрю на размотанную линию времени, начинаю понимать.