Воспоминание о Вальсе

Мистер Клок хочет хлопнуть себя по лбу, тут же спохватывается, что у него нет лба. Ну конечно, как он мог не понять, это же никакой не Бенджамин, и не Франклин…

Безлунная осень как-то моментально становится осенью лунной, наваливается своей лунностью со всех сторон.

…Уважаемый Бен, приглашаем Вас в увлекательное путешествие на Луну…

Бен не заставляет себя долго ждать, сбрасывает штепсельный разъем, ключ на старт, продувает двигатель азотом, закрывает дренажные клапаны, убирает кабель-мачту…

Пуск…

Зажигание…

Вспыхивает топливо…

Контакт подъема…

Биг Бен отрывается от земли.

Рвется в облака.

Мистер Клок хочет открыть дверь, но вспоминает, что на Луне нет никакой двери.

Биг Бен хочет вытереть ноги у входа, но вспоминает, что у него нет ног, и входа нет, хочет повесить пальто, но тут же вспоминает, что пальто у него тоже нет.

Мистер Клок хочет показать Биг Бену луну, спохватывается, что…

….нет-нет, Луна есть.

А спохватывается мистер Клок, потому что смотрит на Биг Бена, а где часы у Биг Бена, а нету часов…

Мистер Клок хочет спросить про часы.

Смотрит на самого себя.

Не спрашивает.

Понимает.

Медленно встает на место циферблат, медленно поворачиваются шестеренки, движутся стрелки, гулкие удары нарушают тишину – бом-м-м-м, бом-м-м-м, бом-м-м…

Висит луна.

На луне башня.

На башне часы.

Пришла лунная осень.

Осень доброго Бена.

– Вы писали? – спрашивает редактор.

Откашливаюсь:

– К вашим услугам.

– Скажите, пожалуйста… вот вы называете башню Биг Беном…

– Ну да.

– А часы на башне у вас называются мистер Клок…

– Ну да.

– …а известно ли вам, что на самом деле башня называется башней Елизаветы?

– Да?

– …а Биг Беном называются как раз часы!

– М-м-м… не знал, не знал…

– Дальше… вот вы пишете про осень на луне…

Меня передергивает. Уже готовлюсь признаться, что на луне никогда не был, и не знаю, какая там осень.

– …а вы в курсе, что на Луне нет осени, потому что лунная ось почти не наклоняется?

– Надо же…

– Откуда же вы родом, что не знаете таких элементарных вещей?

Понимаю, что меня раскусили. Жестко. Безжалостно.

Редактор повторяет:

– Откуда вы?

Существа

Виргиния – читает Джейми. Джейми умеет читать. Так называется наша земля, думает Джейми.

Мы называем их существами, говорит тетушка. Мы называем их существами, говорит дядюшка. Про них не говорят, говорит сестра. Про них не говорят, говорит старший брат. А где мама, спрашивает Джейми. А где папа, спрашивает Джейми. А их нет, говорит тетушка. А их нет, говорит дядюшка.

Собирают на стол. Сегодня день Благодарения, сегодня индейка будет. Прошел темный Самхейн, холодно стало, поднимаются над полями белые туманы, листья облетели. Тетушка волнуется, что дособирали урожай с поля после Самхейна, как бы чего не случилось. Дядюшка говорит, что все будет хорошо. Дядюшке можно верить.

Через много лет история будет вспоминать, как первые поселенцы переживали первые зимы – думает старший брат. Про нас будут говорить, думает старший брат. Выходит в поле убрать пугало до первого снега. Возвышается черный силуэт мельницы на фоне полной луны.

Сестра помогает тетушке убирать посуду после ужина, вспоминает, что не сняла простыни во дворе. Выходит в темноту двора, простыни хлопают на ветру.