Против Сентября

– Хотите сказать… в прошлом водились драконы?

– Отнюдь… вы же помните, что эти драконы стоят тут не просто так?

– Ну да… охраняют границы… то есть, тьфу, что я говорю, обозначают границы старого города…

– То есть… когда-то вы были вот таким? От Чансери-Лейн до Алгейт-Ист-Стейшен? От Тауэр-Гейтуэй до Лондон-Бридж?

– Ну да… к чему вы клоните, дорогой Эдинбург?

– Все очень просто… а скажите мне, что в те стародавние времена было за воротами Лондинуума, там, куда смотрели драконы в туманную даль?

– Аббатство… другие города… стойте… я все равно не понимаю, к чему вы клоните…

– …к тем временам, когда вас не было, когда вы еще были не вы, а множество маленьких деревушек… Тауэр, Вестминстер, Холборн, Кенсингтон, Финсбери…

– И… и что?

– И то… кто-то из них точил зубы на Дублин, точил зубы много веков… кто-то из них заставил вас сделать это…

– Убить Дублин?

– Ну да… осталось выяснить, кто это сделал… не волнуйтесь, я помогу вам…

– …и мы… будем допрашивать по очереди всех подозреваемых?

– Разумеется.

– Но я так понимаю… что пока мы будем искать виновного, кто-то будет методично убивать другие города? – Лондон вопросительно смотрит на меня.

– П-почему?

– Очень просто, по законам жанра. Пока мы ищем виновного, будут новые и новые жертвы… Это же детектив, как вы хотели… Вот это меня и беспокоит, что пока мы найдем убийцу, погибнет множество городов…

– Да… вы правы… боюсь… что я не смогу это изменить…

– Вот именно…

– …но знаете… я сделаю все возможное…

Лондон смотрит на меня с недоверием и надеждой:

– Вы… вы полагаете… что возможно что-то изменить?

– Я думаю… – хочу ответить Да, тут же спохватываюсь, – я не знаю… не знаю…

Лондон вопросительно смотрит на меня. И на Уинчестер. Хочет сказать, что сегодня не ждал гостей, но тут же спохватывается, ничего не говорит. Вежливо встречает нас в прихожей, накрывает на стол, подбрасывает дрова в камин. Говорим о погоде, как ни в чем не бывало, обсуждаем последние новости, футбол…

– …вы убили Дублин?

От моего внезапного вопроса вздрагивают оба – и Лондон, и Уинчестер. Вопросительно смотрят на меня, Лондон недовольно морщится.

– Уинчестер… – продолжаю я, – вы… вы это сделали?

– Что… что вы несете…. Эдинбург… в своем ли вы уме…

– …но мы же знаем, что последними словами Дублина были – Винчестер, винчетсер?

– Он был застрелен… из винчес…

– …с чего вы взяли?

– Но это же… очевид…

– …отнюдь.

– Послушайте, Эдинбург… я что-то не понимаю… вы сказали мне, что мы идем арестовывать Лондон, как убийцу Дублина… а вместо этого вы…

– …восстановил справедливость. Потому что это вы убили Дублин.

– Вы сами подумайте, зачем мне его убивать?

– Очень просто. Чтобы подставить Лондон.

– Подставить…

– …разумеется!

– Вы бредите, Эдинбург… просто бредите… вы… вы… сами-то подумайте, зачем, ну зачем мне подставлять Лондон?

– Взгляните, что я нашел, – наконец-то разворачиваю пожелтевшие от времени бумаги, древние рукописи, – в стародавние времена вы были столицей здешних земель, а потом это почетное звание перешло к Лондону… и вы не смогли ему простить этого… проще всего было, конечно, убить Лондон, но это было не так-то легко, поэтому вы решили подставить Лондон…

…я не успеваю договорить, Уинчестер бросается прочь, прочь в темноту осенней ночи…

– Мы поймаем его… обязательно поймаем, – Лондон благодарно смотрит на меня.

– Надо быть осторожными, – киваю я, – он будет стрелять… все-таки он Уинчестер…

Дождь прячется от дождя

– Не обращайте внимания, – шепчу я дождю, – гроза просто завидует вам… просто завидует…

На всякий случай убегаем от грозы, а то мало ли, рассердилась гроза не на шутку. Понимаю, что и сам сержусь на дождь (на самом деле его зовут осенний дождь после полуночи), что мы все сердимся на дождь – но ничего не можем поделать…

– Вы не обращайте внимания, – продолжаю я, когда мы прячемся под навесом от самих себя, – в конце концов… вы снимались в кино… а они все нет.

Да, в этом-то и было все дело, что Дождь (осенний дождь после полуночи) снимался в кино, а мы даже не могли об этом мечтать.

Итак, мы прячемся под навесом от самих себя – как я уже сказал. Знать не знаю, откуда пошел этот странный обычай, что дожди прячутся под навесом, чтобы укрыться от дождей – и не могут.