Сесилия Агнес – странная история

На ковре в библиотеке Нора споткнулась. Зажгла свет и увидела, что на полу опять валяется книга.

«Русские народные сказки»!

Как же так? Ведь она аккуратно поставила их на полку! Снова подняла книгу. Рука легонько дрожала.

Книга была открыта, как в прошлый раз, и на той же странице. Но в прошлый раз она туда не заглянула. А теперь глаза сами уткнулись в текст. В такие вот строчки:

Послушай-ка, что я тебе скажу! Служил ты мне верой-правдой, и вот тебе такой указ: Поди туда – не знаю куда, Принеси то – не знаю что!

Нора ошеломленно смотрела на эти слова. Перечитывала их снова и снова. Чем-то они ей вроде как знакомы. Эти странные, бессмысленные слова. Где она могла их слышать?

Она медленно закрыла книгу, поставила ее на полку. И тут вдруг вспомнила!

Сон!

Дагов сон, который он рассказал нынче утром. А она толком не слушала. Именно эти слова произнес во сне директор.

«Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что!» – сказал он.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Сперва Нора едва не помчалась к Дагу, чтобы все выложить, но вовремя вспомнила, что его дома нет, а потом у нее возникли совсем другие мысли.

Даг – большой фантазер, да и она тоже легко увлекалась и входила в раж. А делать из мухи слона совершенно незачем.

Всё, конечно же, куда менее странно, чем кажется.

Она успела обдумать ситуацию.

Упавшая книжка и сон – просто совпадение. Даг наверняка листал сказки и набрел на эти строки, запомнил их, сам того не сознавая, а потом они всплыли во сне.

И что книжка сама собой свалилась на пол, в общем, тоже вполне объяснимо, если вдуматься. По улице часто проезжают тяжелые грузовики, и тогда весь дом дрожит. Переплет у книги глянцевый, скользкий, вот она мало-помалу и вытряхнулась с полки.

Да и в истории с будильником тоже ничего удивительного нет. Комната у Норы солнечная. И как раз на подоконнике, где стоял будильник, было сущее пекло. Внезапный нагрев, разумеется, и привел механизм в действие. А как только солнце ушло, часы остановились. В этом все дело.

Но шаги? Как объяснить их?

Тут будет посложнее. Конечно, половицы в старых домах иной раз скрипели, и казалось, будто по ним кто-то ступает. Однако в соседней комнате пол целиком был мягкий, ковровый. А не дощатый. Но шаги звучали так, словно ступали по дощатому полу.

Хотя причин для беспокойства все равно нет. Шаги ничем ей не угрожали, она чувствовала, и это самое главное.

Словом, если вдуматься и не паниковать, в большинстве случаев отыскивалось вполне естественное объяснение. Поэтому Нора ничего Дагу не сказала.

Но однажды вечером, примерно неделю спустя, когда она после прогулки с Мохначом вернулась домой, Даг встретил ее в передней, и вид у него был возбужденный и таинственный.

– Знаешь, тебя тут по телефону спрашивали.

– Да? А кто?

– Понятия не имею. Разговор был какой-то странный.

Звонила старушка, спросила Элеонору Хед. Услыхав, что Норы дома нет, она растерялась и замолчала. Похоже, очень старая.

– Голос старческий такой, ломкий.

– Она не назвала себя?

– Нет, я даже спросил, а она ответила, что это значения не имеет.

– Предложил бы ей перезвонить.

– Я и предложил, но она, как услышала, что трубку взяла не ты, поспешила закончить разговор. Оробела, что ли.

– Значит, она не сказала, зачем звонит?

Ну как же, под конец попросила передать Норе – точнее, Элеоноре, она так говорила, – чтобы та наведалась в один маленький магазинчик в стокгольмском Старом городе. Адрес Даг записал. Там ей нужно спросить некую Сесилию Агнес.

– Сесилию Агнес? – Нора вопросительно посмотрела на Дага. – А фамилию она не назвала?

– Нет. Но утверждала, что в Стокгольм ты поедешь на этой неделе. И тогда непременно стоит наведаться в Старый город, так она сказала.

Ничего себе разговорчик! Нора нетерпеливо мотнула головой. Она вовсе не собирается в Стокгольм! В школе они, конечно, обсуждали поездку всем классом, но решили отложить ее до следующего года. Сейчас ни у кого нет денег, лучше подкопить, а уж тогда и ехать. Да и Стокгольм, в общем, на повестке дня не стоял. Большинство там уже не раз бывало.

– Я ей сказал, что ты вряд ли скоро поедешь в Стокгольм. Но она и слушать не желала. Говорила так, будто это ужас как важно.

– Что важно?

– Чтобы ты зашла в тот магазинчик в Старом городе и разыскала Сесилию Агнес.

– Но ведь это невозможно! Не получится. Все-таки хорошо бы ей перезвонить.

Даг считал, что это едва ли. У него сложилось твердое впечатление, что старушка перезванивать не станет. Она сообщила, что хотела, а там будь что будет. Голос у нее звучал решительно, когда она попрощалась и положила трубку.

– Да, странный был разговор. Я ничего не понял. А ведь какой-то смысл в нем наверняка есть…

Нора быстро взглянула на него. На секунду у нее мелькнула мысль, что, возможно, этот телефонный разговор – ответ на странный призыв книги и Дагова сна идти «туда – не знаю куда» и принести «то – не знаю что».

Может, ей надо в Старый город? Искать эту самую Сесилию Агнес?

Не мешало бы выяснить, что думает Даг.

– Даг!

– А?

– Нет, ничего. – Она вдруг отбросила эти мысли. Наклонилась и погладила Мохнача, который врастяжку лежал на ковре.

– Нора… – Даг сел на пол рядом с Мохначом. Задумчиво посмотрел на нее.