Таинственная Кабардино-Балкария. Сто невероятных, загадочных, труднообъяснимых фактов, явлений, событий, происшедших в республике, которую называют жемчужиной Кавказа

Черный проем (вход?), за грани которого не проникал дневной свет, теперь уже не столько отталкивал, сколько притягивал. Тем более что вдруг показалось (пришло ощущение?), что там, в темноте, кто-то есть. Отер пот со лба, прищурился и увидел (представил?) два силуэта. Большой и маленький – женщина и ребенок. Почему женщина и ребенок? Силуэты были столь расплывчаты, размыты, аморфны, что никак не позволяли идентифицировать себя. Просто они воспринимались именно так – женщина и ребенок. Более того, была твердая уверенность, что ребенок – девочка. Девочка, которая неожиданно подняла руку и призывно взмахнула ладошкой. Словно позвала к себе…

Тем не менее очередной шаг дался с невероятным трудом. Еще один, другой. Пришло понимание, что идти дальше нельзя, что пора остановиться, более того, бежать как можно дальше от этого места. Дрожь волнами пробегала по телу. Из проема тянуло холодом. Пот прекратил течь…

Тем временем мать и девочка стали как будто дальше, словно отодвинулись назад, не сделав при этом ни одного движения. Лишь девочка вновь призывно взмахнула рукой. Значит, она звала не к себе, а за собой? Куда? Зачем?

Проем в скале был совсем рядом, всего лишь в шаге-двух. Казалось, нога уже сама готовилась его сделать, ступив в темноту. Но проем оказался ниже среднего человеческого роста. Чтобы войти в него, надо достаточно сильно нагнуться. Мелькнула мысль: «Как же тогда видел женщину и девочку? Видел на уровне своих глаз. Значит, показалось. Привиделось. Следовательно, там никого нет. Вообразил черте что!»

Верх проема практически на уровне руки. Протянул ее. Медленно-медленно. До скалы. Глубже. Внутрь. На расстоянии ладони. Затем локтя. И…

И вдруг увидел себя стоящим около скальной стенки, с вытянутой на уровне плеча рукой, засунутой по локоть в узкую щель. Попытался вытянуть и не смог: по прямой руку нельзя было освободить – мешали изгибы щели. Пришлось выкручивать руку, помогать пальцами. С трудом освободившись, увидел, что глубокая царапина, нанесенная острым краем скального выступа, протянулась почти до запястья. Никакого проема перед глазами не было и в помине. Росла уверенность, что его на самом деле не было, что все привиделось в коротком сне, сморившем после тяжелого подъема, на солнцепеке у скалы. Только вот рука не давала покоя: жгла, ныла, обильно кровоточила. А еще притягивали взгляд капельки крови на скале – мгновение назад алые, они на глазах темнели под лучами солнца.

И спрашивается, зачем, под влиянием кого туда ее засунул?

Было ли все это или приснилось? Если было, то куда вела та дверь? В какой из миров? Можно ли оттуда вернуться?

Если нет, значит… Что значит?

«Где это тебя так угораздило повредить руку?» – на этот вопрос отвечал еще целую неделю после той поездки. И, кстати говоря, всю эту неделю голова раскалывалась от нестерпимой боли. Не помогали никакие, даже самые разрекламированные, таблетки. Врачи грешили на давление, но и оно оказалось нормальным. Естественно, с поправкой на возраст…

Греческая лестница

У селения Верхний Чегем расположена так называемая Греческая лестница, вырубленная в Средние века и вьющаяся по отвесной скале на высоту чуть не в двести метров! Сколько приходилось слышать о ней, как мечталось взобраться к узкой террасе, где из скалы бьет струя воды, где имеется пещера, в которой, согласно легенде, византийцы хранили добытое в горах золото…

Действительность несколько образумила: сегодня по лестнице, называемой балкарцами «Битикле», можно подняться всего на несколько ступенек – и то по стене, служащей ее основанием и сложенной из мелких камней на известковом растворе. Длина этой стены около 14 метров, а высота колеблется от одного до двух с половиной метров. Дальше ступени мало напоминают таковые, и подъем под силу лишь опытнейшему альпинисту, умеющему пользоваться веревкой и крюками. Тем более что время и непогода не пощадили столь необычное строение.

«Собственно Битикле, – писал в 1961 году исследователь Г. В. Пионтек, – представляет собой прилепившийся к отвесной скале наклонный ход – пандус приблизительно метровой ширины, где еще местами сохранились ступени, переходящий в интересную систему каменных маршей частично с забежными ступенями. Марши соединяют остатки двух боевых башен. Нижняя, полукруглая в плане, имеет диаметр 280 см. От нее сохранилась нижняя часть каменной кладки в 14–16 слоев общей высотой около трех метров. От верхней дошли до нас только крупные камни основания и следы кладки.

Далее вверх ведет крутой марш с остатками каменного барьера-ограждения. От него берет начало горизонтальный ход, расположенный на узком (минимальная ширина 1 м) уступе отвесной стены скалы. Среди местных жителей бытует поверье, что там на естественном карнизе имеются могилы. Очевидно, за могилы принимаются, в силу внешнего сходства, сохранившиеся фрагменты сооружений, по мнению автора, оборонительных. Когда-то горизонтальный ход был благоустроен и соединял воедино всю систему, завершавшуюся глубокой пещерой.

Многочисленные повороты делали горизонтальный ход практически неприступным. К тому же, чтобы попасть на него, нужно было проникнуть через 2 башни, систему маршей и наклонный ход в начале Битикле.

Во время обследования и обмеров Битикле у его подножия автором были обнаружены остатки еще двух крепостных сооружений. Одно из них, от которого сохранилось основание их камней среднего размера (до 120?80?60 см), будучи полуокруглым в плане, примыкало к началу наклонного хода и служило бастионом, прикрывавшим вход на Битикле. Другие камни циклопической кладки (размером до 350?230?70 см) служили основанием прямоугольной в плане башни, еще более усиливавшей неприступность Битикле.

На самом верху скалы, в тылу у всего сооружения находится основание еще одной башни (диаметр 540 см), господствовавшей над всем ущельем. Она была связана с верхними боевыми башнями системой наклонных ходов и лестниц, следы которых хорошо прослеживаются в остатках вырубленных ходов.

Вся система тщательно продумана, и даже если бы пало одно из укреплений внизу, взять лестницу было бы невозможно. В случае же блокады защитники могли продержаться длительное время. Имеющиеся выходы водоносного слоя в избытке снабжали осажденных водой. Пещера, башни, природные навесы и широкие площадки (до 8 метров шириной) позволяли делать большие запасы провизии»[18 - Пионтек Г. В. Селение Эльтюбю как потенциальный музей балкарского народного зодчества на открытом воздухе // Ученые записки Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина. Сер. Архитектура. Л., 1961. Т. 1. Вып. 1. С. 102–110.].

А вот какими впечатлениями о лестнице поделился корреспондент журнала «Вокруг света» И. Цибульский, приехавший в Кабардино-Балкарию в 1976 году в поисках белого тура. Сопровождал журналиста известный фотограф Евгений Монин (в цитируемом ниже тексте – Женя), большой любитель гор (на его могиле установлен кусок скалы с пронзительной надписью: «Горы, я любил вас!»), с которым один из авторов этих строк «познакомился» чуть ли не в первые дни своего рождения – Евгений Тимофеевич был его крестным отцом.

А в Джилги с ними пошли местные жители – восемнадцатилетний парень Тахир Батчаев и Малик, инструктор с турбазы «Башиль»:

«– Вот Греческая лестница, смотрите, – сказал Малик.

Мне не сразу удалось рассмотреть это сооружение, прекрасно замаскированное временем под цвет древнего гранита, и только кое-где проглядывающая кладка из плоских камней выдавала работу человеческих рук. Пожалуй, это сооружение больше всего напоминало пожарную лестницу.

– Она ведет к карнизу, – объяснил Малик, – а карниз идет вдоль всей скалы.

– Сходим? – спросил я беспечно. – Вдруг повезет, увидим туров…

– Можно, – спокойно согласился Тахир.

Я перехватил какой-то странный взгляд Малика. Наверное, Женя тоже почувствовал неладное.

– Ты там поосторожнее! – крикнул он.

Идти по древней «пожарной» лестнице было удобно, да и поднималась она метров на двадцать, не больше. Тут начинался карниз. Был он шириной около метра и словно бы вырубленный в скале.

Я шагал по этой полочке вслед за Тахиром и слышал постоянный свистящий шорох. Моя куртка терлась о камень. «Не жмись к стене!» – приказывал я себе, но ничего не мог с собой поделать… В некоторых местах карниз сужался настолько, что ботинок не умещался на нем. Здесь я прижимался не плечом, а грудью к стене, остро чувствуя ее отталкивающую твердость.

Внизу, в подвальном полумраке, извивалась серебряная от пены лента Джилги. Здесь, наверху, было светлее, может быть, оттого, что тучи были совсем рядом. Противоположная стена ущелья казалась очень близкой, а вот вниз стены словно бы расходились – странное нарушение перспективы. До дна ущелья было не меньше ста метров.

Я шел за Тахиром, не отрывая глаз от его танцующих ног, всем телом чувствуя страшную пустоту справа, от нее точно холодом веяло. Помимо воли, краем глаза я улавливал медленное движение противоположной стены ущелья, потом мне стало чудиться, что движение это становится быстрее, точно с шага мы перешли на бег. Понял – начинает кружиться голова.

Неожиданно Тахир исчез, будто провалился. Я остановился, непроизвольно вцепившись пальцами в пучок жухлой травы, торчащей из щели в стене.

– Давайте сюда, – сказал Тахир где-то совсем рядом.

Оказывается, здесь тропинка обрывалась и начиналась снова, но уже ниже метра на полтора.

– Прыгайте, – безмятежно посоветовал Тахир.

Я видел площадку и понимал, что спрыгнуть на нее несложно, но рядом с площадкой зияла пустота до самого дна, до реки.

– Знаешь, Тахир, – сказал я, стараясь говорить нормальным голосом, – пошли обратно. Я уже все видел.

– Зачем назад? – удивился Тахир. – Конец рядом.

Подошвы гулко ударили в камень, и я испытал неповторимое облегчение, что-то похожее на блаженство.

…Долгое время я размышлял над загадкой Греческой лестницы. Для чего она сооружена? Может быть, это спортивный снаряд, инвентарь для воспитания в балкарских мальчишках необходимых качеств горца? Уже потом, в Нальчике, узнал: то, что лестница названа Греческой, чистейшее недоразумение; это часть древнего оборонительного сооружения, включавшего еще и крепость на самой вершине скалы…»[19 - Цибульский И. Снежный сын Абсаты // Вокруг света. 1977. № 3. С. 60–68.]

К сожалению, журналиста проинформировали неверно. Местные жители назвали лестницу Греческой потому, что здесь располагалась Кавказская епископия. Вела лестница к пещере, в которой хранились богослужебные книги; трудности, с которыми сюда нужно было добираться, служили серьезным препятствием для грабителей.

О том, что собой представляло это удивительное сооружение, можно узнать из книги «Записки краеведа», автор которых – Тимур Шаханов – был поистине удивительной личностью, кладезем знаний, многие из них, к огромному сожалению, ушли вместе с ним.

Вот что он писал в «Дневнике археологической экспедиции музея и КБНИИ 1958 года»: «Лестница сооружена на отвесной скале. Сначала она круто поднимается вверх на 22 м, затем делает пять зигзагов общим протяжением 20 м, которые приводят к площадке, имеющей в длину около 3,5 м, а в ширину 1,5 м.

На этой площадке сохранилась стена высотой до 2 м и длиной в 1,2 м. Толщина стены – 60 см. И зигзаги, и стена сложены из камня на известковом растворе. От площадки вправо идет узенькая дорожка (30 см), которая местами заменяется лестницей. Дорожка приводит к горизонтальной террасе… С площадки на террасе видна небольшая пещера, а на конце террасы из скал вытекает тонкая струя воды, для сбора которой в камне высечены чашеобразные ямы».

Сегодня нам остается мысленно проделать весь этот нелегкий путь по лестнице, ведшей к сокровищам прошлого, от которых ныне не осталось даже следа…

Менгиры – стражи прошлого

Если выбираться из района Джилы-су через плато водораздела рек Ингушли и Малка, открывается прекрасный вид на Скалистый хребет с величественно царящими над ним вершинами Западный и Восточный Канжол. Здесь можно увидеть, прикоснуться к удивительному созданию рук человеческих – менгирам. Вот он, более чем трехметровый красавец, зарытый на треть в землю. Его верх – голова воина в шлеме: четко просматривается лицо – глаза, нос, рот; руки очерчены бороздками, спускающимися по бокам и скрещивающимися на животе. Менгиры – еще одна загадка Джилы-су. Когда их установили, кто, почему именно здесь – исследователи отвечают на эти вопросы по-разному. Александр Асов убежден, что «одинокий менгир, который стоит здесь, как древний часовой», на каменном столбе которого «высечено лицо витязя, смотрящее прямо на восток», охраняет колоколообразный холм – Тузулук, на вершине которого находятся развалины древнего святилища Солнца. Тут писатель дает самый полный ход своей фантазии, проводя параллели с английским Стонхенджем, рассказывая об астрологических расчетах волхвов, вознесением своего мифического героя Буса Белояра «на драконе к вершине Алатырь-горы (Эльбруса)»…

Археолог из Кабардино-Балкарии Бияслан Атабиев, опубликовавший научную работу по данной теме, пишет, что «изваяние стоит врытым вертикально лицевой частью на восток, но это не изначальная его ориентировка; в таком положении оно было установлено в 1980-х годах чабанами. Стела была обнаружена приблизительно в 150–200 метрах к западу от ее нынешнего местоположения, при террасировании склона горы для строительства грунтовой дороги, ведущей в сторону горячих лечебных источников… Форма памятника предельно проста, и изваянием его можно назвать лишь условно, поскольку это простой цилиндрический столб, а грубое и предельно лаконичное подобие пластической проработки имеется только на верхнем конце. Полная высота его неизвестна, во вкопанном состоянии он возвышается над землей на 2,3 метра. Диаметр в основании около 50 сантиметров, в сечении он представляет слегка деформированный круг. По направлению кверху столб плавно сужается, образуя слабо выраженный усеченный конус, торец заовален. Он вытесан из зеленоватого гранита, под длительным воздействием ветра и атмосферных осадков поверхность во многих местах выщерблена. Главной особенностью изваяния является элемент «скульптурной» моделировки на верхнем конце – подобие человеческой головы в шлеме. Изображение выполнено крайне примитивно: контуры носа, бровей и всей нижней части лица обозначены одной непрерывной линией, широкой и глубоко врезанной, образующей замкнутый круг. Глаза показаны посредством двух круглых выемок, а рот – коротким дуговидным желобком. В технике выпуклого рельефа изображена только окантовка нижнего края шлема, а также гривна (?) в виде горизонтального валика вокруг подразумеваемой «шеи». С двух сторон шлема, у «висков», от нижней окантовки свисают два полуовала с точками в центре. Вероятно, это так называемые «наушники» – точнее, приспособления для крепления ремешка от шлема; как и черты лица, «наушники» выполнены в технике контррельефа. Общая высота «головы» от гривны до торца стелы составляет 52,5 сантиметра, плечи не выделены.

…Создается впечатление, что в особенностях рассматриваемого памятника отражены традиции как переднеазиатского, так и киммерийского камнерезного искусства. Судя по изображению человеческого лица, данное изваяние, вероятнее всего, следует связать со скифами, знакомыми с образцами как киммерийского, так и переднеазиатского искусства.