Городской детектив. Штопая сердца

– А «ну там у них» это где? – Спокойно переспросил Визгликов.

– Блин, Стас. На даче, где они живут. Посёлок, – Погорелов заглянул в заметки, – Лебедевка.

– А работает она где?

– В Питере.

Визгликов устало глянул на Погорелова, тот несколько минут соображал, а потом аккуратно изрёк.

– Это в плане, чтобы я с ней договорился здесь встретиться? В городе?

– И приз за сообразительность и смекалку достаётся оперативному сотруднику Погорелову. – Бесцветным голосом произнёс Визгликов. – Я поехал к Нинель, она сказала, что жаждет меня видеть, а ты сориентируй, где мы будем встречаться с этой дамой. И иди супчику, что ли, похлебай, а то она захмелеет от такого духа.

– Ну ладно, мы ремонт отметили. – Обиженно протрубил Погорелов.

– Хорошо, когда у людей есть повод для радости. – Пробормотал Визгликов и вышел из кабинета.

***

Лисицына пристально смотрела на молодую белокурую девицу, сидевшую в секретарском кресле и усердно пялящуюся в монитор. Анна Михайловна уже десять минут не могла получить внятный ответ на простой вопрос о том, когда будет начальник.

– Вы же понимаете, что нельзя просто так зайти с улицы и попасть на приём. – Разводила руками девушка.

– А я пришла не совсем с улицы, как вы изволили выразиться.

– Девушка, ну не знаю я, когда он приедет. – С чувством произнесла секретарша.

– Я вам не девушка, а полковник Лисицына Анна Михайловна и ваша обязанность – знать расписание начальства и информировать об этом посетителей. Вы на госслужбе. – Чётко разделяя слова, проговорила Лисицына.

Девица кинула быстрый взгляд куда-то за плечо Анны и кратко улыбнувшись встала. Анна, даже не оборачиваясь, по одному движению глаз всё поняла, и о том, кто пришёл и что значило это мимолетное выражение на лице юной девушки.

– Ну надо же, целый полковник к нам в гости пришёл. – Приветственно раскрыл объятия генерал Помятин. – Света, организуй нам кофейка и никого ко мне не пускай. – Проговорил он, обнимая Анну. – Привет, Анна Михайловна, проходи в мой кабинет.

Несмотря на помпезную приёмную, кабинет был простой, скучный и даже чересчур деловой.

– Что смотришь? Мне вся эта красота при входе от предшественника досталась. А я не люблю, я здесь служу, а не дизайном хвастаюсь. Приказал всё убрать, одних ваз штук десять выгребли. – Он досадливо рубанул рукой воздух и пригласил Аню присесть напротив. – Аня, я так рад тебя видеть. Но ты раньше как-то тоньше была. – Весело играя глазами, проговорил он.

– Спасибо, Николай Иванович. – Усмехнулась Лисицына. – Ну, полковничьи погоны имеют определённый вес и нужно иметь достаточно массы, чтобы их носить.

– Язва! Хочешь сказать, что мои генеральские тоже меня обязывают?

– Хочу сказать, что вы в прекрасной форме. – Анна выдохнула. – Но женская природа с гормональным фоном иногда плюют на должности, погоны и всю остальную атрибутику. Просто всё остаётся как есть, несмотря на все усилия. – Слукавила Анна, потому что спортивного зала она чуралась как огня.

– Анечка, я тебя сколько лет не видел?

Общие воспоминания, перечисления многочисленных детей и внуков генерала, фотографии Кирилла… всё вплеталось в неспешную беседу, пока наконец генерал не глянул на неё с улыбкой и не спросил:

– Ладно, мне скоро в министерство. Какое у тебя ко мне дело?

– Самое подлое. Я хочу подсидеть своего начальника и прошу у вас его место. У меня есть на это веские основания. – Лисицина даже сама не думала, что так легко выдаст ту самую правду, с которой пришла.

Когда она закончила длинный рассказ о последних перипетиях, то генерал ещё несколько минут молча сидел в кресле, а потом тяжело выдохнул.

– Аня, ты понимаешь, что сейчас не только твой отдел под прицелом. Ты понимаешь, что какой-то говнюк бросил вызов всей системе?! Не только вашему отделу.

– Конечно. – Лисицына развела руками. – И мы его поймаем. Просто никто не должен мешать. – Анна немного помолчала. – Я бы никогда не пришла, но Копоткин уже замучил всех, к тому же он требует, чтобы уволили Польскую, а это нереально.

Николай Иванович молча встал, заложил руки за спину и немного походил взад-вперёд. Мужчина задержался у окна и покачал головой.

– Аня, я сейчас скажу обидные для тебя вещи, но я не могу тебя поставить во главе этого отдела. Ты прекрасный аналитик, ты умище и талантище, но я прекрасно знаю, что вместо того, чтобы сидеть в кабинете, ты будешь скакать по местам происшествий, выезжать на трупы и бегать с шашкой наголо. – Помятин поднял руку, останавливая Анины возражения. – Но также я прекрасно понимаю, что Копоткин – это не вариант. Я его неплохо знаю и поверь, вот ему в бумагомарательстве и администрировании равных нет. Давай так, я сейчас посмотрю, что можно сделать, такие вопросы в шесть секунд не решаются, и на днях тебе позвоню.

– Я могу попросить, чтобы этот разговор остался между нами? – Проговорила Анна, поднимаясь с места.

– Безусловно. – Генерал взял кисть её руки двумя руками. – Поверь мне Аня, я твою просьбу понял. Спокойно работай и жди вестей.

От генерала Анна вышла с двояким чувством, с одной стороны, ей казалось, что она сделала всё правильно, но с другой – чувствовала себя сейчас школьницей, которая не в силах справиться с проблемой и бежит к директору школы. Но сейчас Лисицына и правда не знала, что делать, под её суровой маской всегда прятались сомнения и страхи, а сейчас ей было особенно тревожно, потому что тот, кого она считала давно обезвреженным, сейчас был на свободе. И следующая мысль, которая пришла ей в голову буквально пригвоздила женщину к месту. Она стояла на тротуаре посреди людского потока, её мысли лихорадочно вились вокруг последних событий, и сейчас Лисицына всё видела с другой точки зрения.

Женщина быстро вызвала такси, набросала коллегам сообщение о том, что сегодня её не будет и уехала.

***

Визгликов уже подъезжал к дверям морга, когда увидел сообщение от Лисициной, а следом от Глаши. Он вяло поводил глазами по экрану, покривился и набрал номер Польской.

– Чего тебе?

– Я готова работать. – Прохрипела Глаша.

– Глафира, любое моё возражение вызовет кучу ненужных треволнений с твоей стороны. Поэтому я просто попрошу, чтобы ты долечилась, а потом будешь работать. – Сказал Визгликов.

– Стас Михайлович, я могу работать дома. Я же не прошусь с вами бегать по городу.

– Мне прям спасибо тебе хочется сказать за это. – Вздохнул Визгликов. – Хорошо. Бери на себя сейчас дело Нефёдовых. По ниточке распутывай, заново всё перепроверь. Ты хорошо умеешь это делать, мы уже видели результат. Только давай договоримся, Глаша, – Стас помолчал, – ты не лезешь никуда. Пожалуйста.

– Я точно теперь никуда не полезу. Обещаю. – Глухо проговорила Глаша и попрощавшись повесила трубку.

– А вот в это мне слабо верится. – Визгликов свернул на парковку, втиснул огромный, сверкающий золотистыми граффити внедорожник на свободное место и вышел из машины.

– Фига себе у нас следователи теперь зарабатывают. – Присвистнул бывший коллега Визгликова, выходивший из дверей лаборатории.

– Ага. – Покивал Стас, которому в очередной раз лень было объяснять, чья это машина и как так случилось, что он на ней ездит.

Пройдя по суетливым коридорам морга, Визгликов постучал в дверь Нинель Павловны.

– Можно? – Спросил он, просунув голову.

– Нужно. – Буркнула женщина, не отрываясь от экрана монитора.

Визгликов сел напротив сердито стучащей по клавишам женщины и несколько минут выжидательно на неё смотрел.