Невеста Горного Князя

Я отпустила князя и отступила на шаг назад, прижав руки к груди. Можно я убегу обратно, в реальность, где хотя бы понятно что делать? Можно я… У меня закружилась голова, и князь снова подхватил меня. Кто-то из-за стола аплодировал, видимо, почитал все это за красивую фигуру танца.

Музыка закончилась, князь поклонился, поблагодарил всех, предложил праздновать дальше, и повел меня под руку в комнату, снова усадил на кровать.

– Ты как-то быстро устаешь, Амалия. Всего второй день идет. Набирайся сил, дорогая.

Он вышел, запустив Симону с Даянкой.

– Ну как вы, Иона-Амалия?

– Не положено так княжну звать, – пробормотала Даяна. – Не положено, Симка. Нам велено только помочь ей раздеться и идти.

– Ой, если хочешь, на празднике погулять, так и скажи! Иди на кухню, я сама справлюсь!

Та тут же заулыбалась.

– Правда? Точно справишься? Но по правилам не положено ведь.

Симона усмехнулась.

– Даянка, по правилам не сказано, что мы вдвоем должны быть. Иди, а я княжной останусь.

Младшенькая тут же убежала. Симона принялась снимать с меня сапожки.

– Вы простите ее, княжна. Даянка хорошая, просто хочет чтоб по правилам все было, но погулять тоже хочет. Мечтает однажды стать Тейтаной. Сейчас я помогу вам платье снять, отведу в купаленку и вам полегчает. Ну, говорят, что должно полегчать.

У меня действительно не было сил, наверное, все уходили на то, чтоб не разреветься. Усталость дикая, словно я не гуляла и сидела на празднике, а целый день училась и работала. Симона продолжала что-то щебетать про свою сестру, пока расшнуровывала и снимала платье, приносила тапочки и мягкий халат

Когда она провела меня в купальню и я занырнула с головой в теплую воду, а потом вынырнула, мне действительно стало лучше. Пока я нежилась, Симона сидела рядом.

– А ты не хочешь искупаться? – спросила я девочку.

– Нет, это только для вас с князем купальни. А эта – только для вас, госпожа Иона-Амалия. Видите розовый камень?

Действительно, сейчас я заметила, что края купален отделаны камнями разного цвета. Моя была отделана розовым.

– А что остальные купальни, Симона?

– Где белые и светлые камни – вода освежает и лечит. Вам вечером непременно надо в розовую купаленку тут. Где желтые и красные камни…. – Симона покраснела, – Тейтана говорит, что они для взрослых, нам туда нельзя. А зеленые и черные – только для князя, туда вам даже подходить и паром дышать не след.

У меня появились силы, и возвращалось спокойствие, здравый смысл и желание выяснить где я, что происходит и почему. Откуда вылезла из меня усталая эмоциональная дурочка час назад – неизвестно.

– Симона… а почему Амалия у вас каждый год новая? Да ты говори, я никому не скажу.

– Хорошо, госпожа Иона-Амалия, – я смирилась с тем, то она коверкает мое имя на местный манер, но все же перебила ее:

– Хотя бы когда мы одни, зови меня Инна? Без Амалии?

– Хорошо, госпожа Иона-А… Хорошо, госпожа Иона.

Почему-то так было спокойней, будто я – это я.

– Так что с Амалией, Симона?

– Ну… Каждый год, после трех холодных ночей, когда опадает каменный цветок на площади, когда замерзает водопад жизни, когда солнце встает только к обеду и тут же уходит за горизонт, после этого, Князь играет Зимнюю Свадьбу с Амалией. Княжна всегда красива, всегда счастлива. Пока князь вместе с княжной, Горный край благоденствует. Год рождается на Зимней Свадьбе, и так было всегда.

– Всегда?

Симона пожала плечами.

– Князь бессмертен. А Амалию расстраивать нельзя. Обычно она ничего не спрашивает, делает как говорят, улыбается, соглашается, живет радостно и счастливо. Но каждый год прислуживают новые ученицы Тейтаны, так что я знаю лишь то, что говорят другие.

В голове крутилось рефреном «Амалия каждый год новая» и «Будет жаль ломать…», то, что я слышала в начале у деда Матея…и на то, что не обратила внимания, считая происходящее сном.

Мне показалось, что я не в теплом бассейне, а стою под тем ледяным водопадом, только он не оживает, не течет от прикосновения, а захватывает тело льдом.

***

Вопреки сковавшей меня тревоге, я согрелась в купальне, и, когда вернулась в комнату, уснула сразу же. А ведь хотелось еще порасспрашивать Симону…

Мне снился заснеженный каменный амок, путанные коридоры и подземелья, и в одном из них  – огромное зеркало, покрытому изморозью. Я стираю рукавом снежные узоры и в отражении на меня смотрит совсем другая девушка – черноволосая красавица…грустная.

– Амалия… раздвинь ножки… улыбнись… – Меня разбудил запах алкоголя и ощущение чужих рук на бедрах. Какого черта! Я дернула коленом, и, кажется, попала в нос Штефану, который склонился надо мной. Он заорал о боли. Я вскочила с кровати и закричала:

– Ты охренел?

В общем-то в такой ситуации манеры у меня были студенческие, и он вправду изрядно удивился, и повторил тоже самое:

– Амалия должна слушаться! Ложись, раздвинь ножки и улыбайся!

– Пошел к черту! Я не Амалия, и свадьба была у меня с князем, а не с тобой!

Он продолжал гнуть свое:

– Но ты должна слушаться!

– Ничего я не должна, – зло прошипела я. Вот откуда такие беруться? Пьяные, с липкими руками и диким самомнением.

– Все Амалии не против, князю-то все равно – Штефан словно убеждал сам себя и потянулся ко мне с намерением поцеловать. Я не выдержала и с размаху влепила ему таки знатную пощечину. Он, несмотря на рост, аж пошатнулся. Но не отступил, попытался схватить за плечи, но от гардеробной раздался голос:

– Князю не все равно, Штефан.

5. Снежные дороги 

Алеш Олдрич

Мастер Матей говорит, что терпеть не может зиму, потому и не приходит на праздник. Но больше меня ненавидеть зиму попросту невозможно.

Сделка с Матерью Гор дала вечную жизнь мне, моему учителю Матею и его внуку Штефану. Но то, что сначала было благословением, быстро стало проклятьем.