Стихия. Пламя Элисара

– Не знаю – растерялась она. – Ну, я…

– Видимо, давно, за один-два раза они бы вас не нашли, – озвучил свои мысли Травл.

– Ладно, что сделано, то сделано… – Наргара посмотрела на сестру. – Эльха, ты слишком хаотично используешь источник, поэтому он так быстро истощился. Что это были вообще за схемы, в первый раз вижу такое… – она неожиданно мягко нам улыбнулась, отчего в комнате словно потеплело, и спала общая напряжённость.

– Да, чтоб так бездарно использовали огонь, я тоже в первый раз видел! – посмотрев на Эльху, добавил Юс.

– Я училась по водной магии, для начинающих, использовала их схемы и кое-что взяла из Книги стихий…

– По водной магии? И у тебя вообще что-то получилось? – присвистнул Травл. – Тогда бери свои слова обратно, Юс, – погрозил он ему пальцем.

И капитан развёл руки в извиняющемся жесте.

– Главное, как нам теперь быть дальше… – вернула всех к предыдущему разговору Наргара.

– Жить, как и жили раньше – повторила я тихо слова Травла, если честно, не особо в них веря.

– Да, кажется, ничего другого нам теперь не остаётся… И нужно переждать совсем немного, всего год… – задумчиво произнёс Юс.

– А что должно произойти через год? – наконец задала я мучивший меня весь вечер вопрос.

– Через год тебе исполнится двадцать один, и произойдёт одно из самых удивительных событий в твоей жизни, – сказала ведьма, и лицо её озарилось каким-то неповторимым восторгом, словно она вспомнила что-то.

Я ожидала ещё каких-либо объяснений, но все трое смотрели на огонь молча. Словно давая понять, что ответа и на этот вопрос мне придётся подождать… как минимум год.

Последний шанс

Утром Наргара сообщила, что ей нужно уехать на пару дней, решить кое-какие вопросы. Но куда конкретно она направляется, умолчала. Напоследок напомнила нам:

– Живём, как и раньше, как будто ничего и не было. – А потом наставительно добавила: – Девочки, я вас очень прошу, давайте без приключений, сидите тише воды, ниже травы. И никакой магии вообще!

И, видимо, чтобы мы не расслаблялись, дала нам целый список дел.

Но жить как раньше не получалось, хотя бы ещё и потому, что город гудел от произошедших событий, как растревоженный улей.

На торговой площади было как никогда много народу, и главной темой, конечно, был бой огников и выжженная пустыня вместо зелёных лугов на выходе из долины.

– Куда смотрят стражники?! Надо прошерстить весь город, может, они ходят сейчас среди нас и мы ничего не знаем! Какого омута они припёрлись устраивать разборки в нашем мире, пусть катятся в свой и хоть дотла его там сожгут! – громыхал в гуще народа чей-то бас. Толпа одобрительно зашумела.

Я втянула голову в плечи, проходя мимо. И прибавила шагу.

На клочке бумаге, отданном мне матушкой, был целый список продуктов и стеклянные сосуды для эликсиров, за которыми я и пришла на рынок.

Возле прилавка с овощами стояли две женщины, одна из них шёпотом говорила другой.

– Я слышала, новость дошла до столицы… Говорят, во дворце очень обеспокоились всем этим!

– Ещё бы, – ответила ей вторая, – огники совсем обнаглели! Такое творят в наших землях! К тому же погибли стражники! В другие годы всё могло бы закончиться серьёзным конфликтом между мирами, да только кому там сейчас предъявишь претензии… у самих полный хаос творится…

Навстречу попались ещё двое мужчин, взахлёб обсуждающие всё ту же тему. До меня долетел обрывок фразы.

– Бедный Кольд, ещё совсем молодой мальчишка, такое несчастье…

Я остановилась как вкопанная, и на меня чуть не налетела какая-то женщина.

Понять, о ком идёт речь, было несложно: Тонар, сын пекаря Кольда, который всегда угощал меня булочками после тренировок. Я вспомнила, что его как раз поставили дежурить на ворота Орлиной крепости. Одна из жертв той страшной ночи. Внутри всё сжалось от боли и чувства вины. И ноги сами понесли меня в южную часть города, набирая ускорение с каждым шагом.

Пекарня была закрыта, всегда ароматно пахнущие стеллажи с выпечкой пусты. Но я всё же набралась решимости и постучала. Вскоре дверь распахнулась, и на пороге возник сам господин Кольд. Лицо бледное, под глазами синяки.

Он попытался мне улыбнуться, как всегда, но улыбка получилась вымученной. Проведя рукой по лицу, он махнул мне, приглашая в дом. Я вошла следом, хотела что-то сказать, но ком встал в горле, не давая даже вздохнуть.

– Мне очень жаль, что так вышло… – попыталась я выдавить из себя хоть какие-то слова соболезнования.

Он кивнул.

– Хорошо, что пришла, Рика, Тонар будет рад тебя видеть…

– Так он не… – оборвала я себя, не давая ляпнуть лишнего.

– Он наверху, сейчас у него лекарь… – заговорил он, и голос его дрогнул.

Старый несчастный человек, вся жизнь, которого была в сыне, его гордости и опоре. Жена умерла много лет назад, и он растил Тонара один, вкладывая в него всю свою душу. И вот неожиданно в его жизнь ворвалось такое горе, лишая какого-либо будущего.

Я вспомнила, как он гордился тем, что сына приняли в младший горнизон, как радовался, рассказывая мне об этом… Сердце сжалось от этих воспоминаний.

– Лекарь сказал, что у него не больше трёх дней… не больше трёх дней, Рика… – он закрыл лицо руками, и плечи его начали подрагивать.

В этот момент мне хотелось умереть, лишь бы всего этого не было, лишь бы это оказалось только страшным сном.