Институты только для роботов

Митька остановил машину и резко спросил:

– Куда это вы собрались?

– За шмотками, Кирюха же сказал! – отозвался всё это время молчавший Васька.

– А я вам не верю! И я не хочу быть причастным к вашим глупым выходкам! – Митя демонстративно убрал руки с руля и скрестил их, показав этим, что сегодня они в город уже точно не попадут.

– Митя, ничего плохого мы не затевали, мы хотели нашего друга с днюхой поздравить. Чего в этом плохого? – взял на себя инициативу Васька.

– Врёшь. Вы и выпьете с ним или ещё чего похуже выдумаете, – гнул своё Митька.

– Конечно же нет, – Васька принял на себя оскорблённый вид. – Наш друг – нормальный парень. Его даже Славиком зовут. Да мы и не собирались у него долго задерживаться.

– Врёшь.

Кириллу уже давно надоело слушать их перепалку. Он не смог больше молчать.

– Правильный какой! Да ты сдашь нас при первой возможности, хотя сдавать нас даже не за что.

– Я поступлю так, как посчитаю нужным, – отрезал Митька.

– Правильный дисциплинированный послушный щенок! Нет, робот!

Кирилл, сказав всё, что хотел, снова отвернулся к окну. На улице уже начался дождь, и капли текли по стеклу.

– Ничего не дисциплинированный, вот будь вы на моём месте…

Но Митька не стал договаривать. Кирилл не стал спрашивать, чтобы с ними было, если б они оказались на его месте, всё равно за этой фразой всегда идёт какая-нибудь ерунда. Но Васька с Антоном спросили его.

– Ну и что же?

– Да, договаривай.

Митька замялся.

– Ну… Знаете же, что к нашему институту прикреплён инвалид, чтоб студенты ему помогали там с хозяйством…

– Да это знаем, – перебил Антон. – Ты был у него полгода назад или больше. Ну и что же?

– Вы то у него ещё не были. А у него там такая комната есть… Когда внутри оказываешься… – но Митька снова замялся, заметив взгляд Кирилла, он добавил: – там неплохо, даже хорошо. Я там и понял, что раньше жил неправильно.

Кирилл продолжал смотреть на него.

– Тебе бы тоже не помешало это понять! – отрезал Митька.

– Этот инвалид проповедник? Зачем ты перед ним приклоняешься? – спросил Кирилл.

– Так, всё! Я отвезу вас обратно в общежитие! – решил Митька.

– Да ладно тебе, – обиделся Антон.

Уже скоро Митя остановил машину у института, и троица покинула авто.

Митя остался сидеть в машине, думая, не поздно ли ещё отправляться в город. Ему самому тоже надо было туда, но кто-то неожиданно постучал в окно. Митя, вздрогнув, повернулся и увидел директора института. Тот прятался от дождя под зонтиком.

Митька поспешно поднял стекло.

– Здравствуйте, Сергей Михайлович.

– Здравствуй, – сказал директор. – Знаешь каких-нибудь ребят, которым в эти выходные нечем заняться?

Митька не сразу вспомнил про Антона, Ваську и Кирилла, но именно их он назвал директору.

Уже скоро директор «осчастливил» эту троицу, лично распорядившись о том, чтобы их отвезли к инвалиду из деревни, что расположена у речки. Их отправляли на субботу и воскресенье, чтобы они как следует помогли тому с хозяйством.

Отказаться студенты не могли, просто не имели права, ведь до них все безоговорочно шли, значит, и после них будут также безоговорочно идти. Было только одно хорошо: по второму кругу одни и те же студенты не отправлялись.

Васька тут же решил просветить друзей о том, что знает сам.

– Мне один рассказывал, ну, ему тоже кто-то рассказал, что тот инвалид в маленьком деревянном кособоком домике живёт, – сказал Васька, пока они собирали вещи. – Ещё дырявый пол. Вот. У него там много всякой возни, поэтому все с ног валяться. Ведь у него работа всё накапливается: то огород, то двор, то в доме починить чего.

– Я вижу, выходные обещают быть испорченными, – отозвался Антон.

Кирилл так не считал, но ничего говорить не стал. Но он никогда не понимал, почему все так не любят пошевелить не только мозгами, но и руками. Иногда он замечал за собой, что он это любит, особенно монотонные движения, вроде подметания пола, протирании пыли и просто мытья посуды. Но про свою странную любовь он никому не говорил, ведь никому такое не нравится.

Вечером их отвезли на машине в деревушку к бедному инвалиду. Дождь до сих пор лил как из ведра и если посмотреть в окно, то ничего не видать. Всё как в чёрном тумане. И холодно.

Деревушка располагалась от института недалеко, поэтому доехали они быстро. Как оказалось, инвалид жил на окраине деревни. Водитель остановил своё авто у большого забора. Может, он чего-то перепутал? Ведь не может быть за таким заборищем прятаться маленький домик. Но водитель был весьма уверен в своих действиях: он повелительным тоном заставил студентов покинуть машину, а сам смылся из виду.

– Вот мудак, – постановил Антон.

–Успокойся, – сказал Васька.

Васька принялся искать в заборе калитку, в темноте эта задача стала труднее, чем обычно это бывает.

Сам двор был так себе: весь оброс травой. Та была мокрой скользкой противной. Зато над ней возвышался большой двухэтажный дом. Антон тут же забарабанил в дверь.

Открыл им высокий человек лет пятидесяти. Этот старик (хотя какой это старик?) обогнал всех их в росте. Ещё у него была неприятная внешность, от его рожи Кириллу захотелось блевать.

– Вы что, пешком дошли? – удивился старик, пропуская мокрых и продрогших студентов в дом.

– Нет, нас привезли, – отозвался Васька.

– Ясно. Обычно студентов мне дают, так сказать, из рук в руки, но в прошлый раз, видимо, этому водителю что-то не понравилось, – старик довольно усмехнулся.

Он проводил студентов из тёмной прихожей в светлую и уютную гостиную. Сам старик прихрамывал, но студентов усадил на диван, а сам взял табурет.

Кирилл огляделся: просторная комната, шкаф напротив окна, а в шкафу были растения. Правда, некоторые из них засохли, но старик, видимо, не думал, что засохшие цветы могут испортить всю композицию. Рядом с диваном стоял столик с вазой, с самой обычной белой вазой.