Олимп

– Сама не знаю, чего она со мной ходит. Наверно, надеется все-таки разгадать мою тайну и влюбить меня в кого-нибудь.

– Какую тайну? – искренне удивился Аполлон.

– Ты не слышал? Я думала, это все знают. Дело в том, что на меня не действуют чары Афродиты. Не могу никого полюбить. Наверно, я не создана для любви и веселья, ведь я – главная помощница Зевса и должна все держать под контролем. В том числе, собственные эмоции.

– И как, получается? – хитро спросил Феб.

– Получается. А чего ты улыбаешься? Сам же говоришь, не веселюсь, с мужчинами не кокетничаю, сплошная скука.

Они засмеялись.

– Просто еще никто не пробовал тебя разбудить, – уверил богиню Аполлон.

– Почему же? Гефест пытался. Но у него не вышло.

– Тогда давай я попробую, – предложил Феб.

– Ты? – Афина оценивающе посмотрела на него. – И зачем тебе это нужно?

– Может, мне теперь тоже интересно, сможешь ты влюбиться или нет.

– Лучше не надо. А то вдруг я рассержусь, – с непонятной интонацией ответила Паллада.

– Это угроза? Или ты бросаешь мне вызов?

– Это ни то, ни другое, – богиня потянулась. – Давай лучше забудем эту тему и поговорим о чем-нибудь другом.

Аполлон в ответ только фыркнул.

И сейчас он сидел, перебирая ее сильные, но изящные пальцы, и раздумывая, какая же загадка кроется в этой невозмутимой богине. А Паллада наблюдала, как он играет с ее рукой, и пыталась разобраться в собственных ощущениях. Она не заметила, как он придвинулся ближе.

– Как ты думаешь, сколько еще ты продержишься? – невинно поинтересовался молодой бог, свободной рукой обнимая ее за талию. – Сколько сможешь сопротивляться мне?

– О, очень долго, не сомневайся, – спокойно ответила Афина. – Так долго, что тебе надоест играть со мной, и ты найдешь себе кого-нибудь посговорчивей.

– Ну уж нет, на мою капитуляцию не надейся, – усмехнулся Феб и примирительно поднял руки, поймав ее сердитый взгляд. – Ладно, на сегодня осада окончена, не переживай. Продолжим в другой раз.

Афина покачала головой и, поднявшись, направилась в сторону своих чертогов. В последний момент Аполлон догнал ее и придержал за руку.

– Завтра я отправляюсь сражаться с Пифоном, – тихо и необычайно серьезно сообщил он.

– С тем чудовищем, которое охотилось за твоей матерью, пока она не попала на Делос? – вспомнила Афина. – Но ведь ты уже пытался его убить…

– Три раза. И у меня ничего не вышло. Но благодаря присутствию Артемиды, я чувствую в себе новые силы. Теперь я смогу победить.

– Тебе нужна моя помощь?

– Нет, – усмехнулся Феб. – Я не могу позволить себе прятаться за юбку, даже за такую грозную. Я должен сделать это сам.

– Понимаю, – кивнула Афина. – Тогда желаю тебе удачи.

Бог улыбнулся ей на прощание и ушел. Афина же глубоко вдохнула чистый ночной воздух. Несмотря на то, что Аполлон уже несколько раз безуспешно пытался победить Пифона, она за него не волновалась. Боги, совсем юные по меркам бесконечности, которую им предстояло прожить, все же таили в себе неведомые силы и чувствовали неотвратимость судьбы. Они знали, что ее можно изменить, но от самых ярких и решающих событий, уже предначертанных, уйти никому не удастся. Потому что от них зависела судьба мира. У каждого народа были свои боги-помощники, и каждый из них должен был совершить что-то, предначертанное только ему.

В первый раз Аполлон попытался убить Пифона еще мальчишкой. Но огромное чудовище и близко его к себе не подпустило. Второй раз, став немного старше, юный бог снова попытал счастья. Ему даже удалось застать Пифона врасплох, но дальше этого дело не пошло. В третий раз Феб вышел против дракона уже возмужавшим. Они бились долго и тяжело, но молодому богу и в этот раз пришлось потерпеть поражение. После того боя Аполлон долго переживал. Он никого не слушал и ничего не замечал, только грустно бродил по заросшим лесами склонам гор и играл печальные мелодии на своей золотой кифаре. Вокруг него водили хороводы прекрасные девушки, смертные и бессмертные, но даже они не могли отвлечь его от самобичевания.

И тогда Зевс придумал для любимого сына новую задачу. С помощью Афродиты он отобрал девять самых прекрасных нимф и наделил каждую из них особенным даром. Так появились музы. Аполлону он поручил стать их предводителем – ведь он был хорошо знаком с искусством. Сначала молодой бог отказывался, считая, что это занятие больше подходит богиням. А ему, стреловержцу, не пристало заниматься песнями и танцами. И снова на помощь пришла златая Афродита. Она затеяла весенний праздник недалеко от поляны, где продолжал грустить Аполлон. Вместе с Дионисом богиня отвлекла Феба от невеселых мыслей, напоила его душистым вином и вывела муз. Они так покорили молодого бога своим пением, танцами, торжественными гимнами, трагическими и комическими сценами, что Аполлон, все же, согласился стать их предводителем. Со временем он изменился, став мягче, добрее, из его голоса исчезли жесткие нотки. И хотя Феб оставался опасным для того, кто рискнул вызвать его гнев, на мягких губах все чаще играла лучезарная улыбка.

Афина не сомневалась: в этот раз Аполлон победит Пифона. Возможно, ему нужно было просто повзрослеть и набраться сил. А может, ему действительно нужна была Артемида.

Делос

Когда-то остров Делос носился по всему океану, пока на него не ступила богиня Латона, преследуемая страшным драконом Пифоном. Несколько недель она скрывалась от своего мучителя, перелетая с одного острова на другой, скрываясь в горах и лесах, уводя стража Геры подальше от своих детей. Богиня не знала, что все ее старания напрасны – ревнивая супруга громовержца уже забрала малышей, отправив ее дочь к смертным.

Устав от долгого преследования, возлюбленная Зевса, наконец, сдалась.

– Будь что будет! – процедила она сквозь зубы и направила орлов, запряженных в колесницу, на пустынный песчаный остров, стремительно плывший по волнам. – Я этому дракону так просто не дамся.

Но как только ноги богини коснулись поверхности Делоса, он остановился. Пифон радостно взревел, предвкушая сытный ужин, расправил крылья и стрелой помчался на жертву. Но… неожиданно врезался в невидимую стену. Остров, приняв беглянку, укрыл ее от чудовища. Воя, дракон описал широкий круг и снова ринулся к добыче. Тщетно – он уже не мог до нее добраться.

Как только богиня поняла, что опасность ей больше не угрожает, она решила осмотреться, пытаясь понять, под чьей защитой находится. Но, обойдя весь остров, так никого и не нашла. Если и был какой-то доброжелатель, он постарался остаться незамеченным. Сначала Латона решила, что ей на помощь все-таки пришел Зевс, но она знала громовержца – он не станет прятаться. Если бы это был царь богов, Пифон давно погрузился бы в морскую пучину, сраженный молниями, а не парил над богиней, по-прежнему пытаясь к ней прорваться. Но кто бы ни был этот неведомый защитник, он спас жизнь правительнице Гипербореи.

Пока возлюбленная Зевса бродила по берегу, остров покрылся густым лесом, причудливым узором по шелковистой траве рассыпались яркие цветы. Зажурчали ручьи, запели птицы, из чащи вышли дикие звери. У ног богини улеглись прекрасные олени, великолепные тигры, царственные львы. Изумленная Латона поблагодарила неизвестного спасителя за помощь. Пифон же, так и не получив желаемого, поселился на соседних каменистых островах, выжидая удобного случая, чтобы снова попытать счастья…

Аполлон, рассекая воздух своей легкой, как эфир, волшебной доской, подлетел к скалам, где жил дракон. Чудовища здесь не было – видимо, отправился на охоту. Воспользовавшись случаем, Феб решил проникнуть на Делос, чтобы увидеться с матерью, но у него ничего не вышло – приближаясь к берегу, он неизменно натыкался на невидимую преграду. Молодому богу ничего не оставалось, кроме как облететь вокруг острова, окликая Латону. Наконец, он заметил ее на берегу, и это был первый раз, когда златокудрый бог видел свою мать – во время предыдущих сражений с Пифоном он вынужден был спасаться бегством, так и не завершив боя. К тому же, Аполлон не хотел, чтобы богиня видела, как ее сын проигрывает. Он мечтал явиться к ней с победой, забрать с Делоса и перенести на Олимп.

Латона стояла на золотистом песке, устремив пристальный взгляд ярко-зеленых глаз на неожиданного гостя. Светло-золотые волосы, пронизанные солнцем, так похожие на кудри самого Аполлона, спускались практически до земли. Гордая осанка и тонкие губы придавали богине слегка надменный вид.

– Так и будешь на меня смотреть? Кто ты, и что тебе нужно? – далеко разнесся над водой ее высокий чистый голос. – Я советую тебе убраться отсюда как можно скорее, сейчас вернется злобный дракон, и тогда ты вряд ли останешься жив, кем бы ты ни был.

– Ох, мама! – только и смог сказать Аполлон.

Лицо Латоны разительно переменилось, как только она услышала его слова. На нем расцвела радостная улыбка, глаза засветились теплом и любовью. Феб вдруг понял, что Артемида очень похожа на мать.

– Сын мой, неужели это ты? – спросила тем временем Латона.

Молодой бог подлетел так близко, насколько смог.

– Это я, мама! Я уже бывал здесь, но так и не смог увидеть тебя, слишком тяжелыми были схватки с Пифоном. Сейчас же я прилетел в последний раз, потому что знаю, что убью его. И тогда я освобожу тебя.

Латона печально покачала головой.

– Пифон мой страж, но не он удерживает меня здесь, сын мой. Победив его, ты сделаешь полдела. Нужно еще убедить остров отпустить меня.

– Что? Убедить остров? – удивился Аполлон. – О чем ты?

Латона хотела ответить ему, но тут раздался оглушительный рев. Лучезарный бог, улыбнувшись матери, развернул доску и полетел к логову старого врага, сгорая от нетерпения наконец-то покончить с этим делом. Пифон вернулся, сыто зевая, – видимо, охота была удачной. Он уже собирался улечься в одной из пещер, когда его настиг Феб. Увидев бога, чудовище яростно зарычало и взвилось в воздух, готовясь разорвать наглеца. Но в этот раз Аполлон был готов. Не теряя времени, он первым же выстрелом вонзил стрелу в глаз чудищу и метнулся в сторону – Пифон был уже близко. Взревев от боли, дракон заметался по небу, то спускаясь к морю и взбивая хвостом морскую пену, то врезаясь в скалы. А когда снова оказался рядом с богом, тот пронзил ему второй глаз. Громогласный крик Пифона разнесся до самого горизонта. Рядом с местом битвы показался Тритон, сын Посейдона.

– Что ты здесь делаешь, стреловержец? Чем тебе зверушка помешала? – усмехнулся он, подплывая к Аполлону. – Живет себе, никого не трогает, моряков с аппетитом кушает.