Олимп

– Афина, я ожидал увидеть тебя раньше, – приветствовал он племянницу. – Наверно, нелегко было прийти ко мне?

– Нелегко, – призналась она, склонив голову в легком поклоне.

– К чему эти церемонии? – поморщился Аид.

Он взял племянницу за руку и отвел к мраморной скамье, укрытой теплым покрывалом, усадив рядом с собой.

– Ты же знаешь, зачем я к тебе пришла? – начала разговор богиня.

– Хочешь, чтобы я помирился с Зевсом?

– Для начала я хочу узнать, что между вами произошло. Отец вкратце рассказал мне, но я хотела бы и тебя выслушать.

– Я просто познакомил его с моим взглядом на искусство управления миром людей и богов, – недобро усмехнулся владыка. – И мы с ним, к сожалению, разошлись во взглядах.

– Ты ведь обещал мне, что будешь держать при себе свои мысли, – упрекнула его Паллада.

– Прости, что не сдержал обещания, – мягко ответил Аид. – Но когда он начал рассказывать про своего очередного отпрыска, этого Геракла или как его там, я сразу вспомнил несчастную Геру, потом тебя, вынужденную нянчиться с его многочисленными сыновьями. Вспомнил женщин, которых он соблазнил против их воли, хитростью и напором. Вспомнил о том, сколько еще остается проблем в мире смертных, которые он не хочет решать, потому что занят совершенно не тем, чем должен… Я не сдержался, Афина. И я готов помириться с ним, но только если он подойдет ко мне первым. Мне надоело во всем ему уступать. Пусть хоть раз сделает что-то мудрое.

– Аид…

– Нет, Афина, я не побегу к нему на поклон. Я сказал то, что думаю, и от своих слов отказываться не буду, – жестко сказал бог.

Паллада закрыла лицо руками, с минуту просидела так, затем отняла ладони, умоляюще посмотрев на дядю.

– Что же мне с вами делать, Аид? – тихо сказала она. – Вы оба ведете себя как малые дети!

– Но это не твоя забота, – владыка царства мертвых успокаивающе положил руку на плечо племяннице. – Не бери на себя еще и эту обязанность. Я тоже хотел с тобой поговорить. Снова о том же. Стань моей правой рукой, моим главным советником.

– Аид! – Паллада резко встала. – Ты хочешь поговорить об этом сейчас? И как это, по-твоему, будет выглядеть? После вашей ссоры с Зевсом?

– Сначала выслушай меня! – Аид тоже встал.

– Даже слушать не буду, пока вы не помиритесь.

Богиня направилась к выходу, стараясь подавить раздражение.

– Скажи, он когда-нибудь говорил тебе о твоей матери? – мягко спросил Аид, когда Афина уже приблизилась к дверям.

– Что? – Паллада резко остановилась, будто налетела на невидимую преграду.

– Он говорил тебе что-нибудь о твоей матери, милая?

– Но… но ведь Зевс сам создал меня, разве нет?

Аид расхохотался. Афина нахмурилась.

– Я сказала что-то смешное?

– Не сердись, прошу тебя. Он сам тебе это сказал?

– Прямо не говорил, но по его поведению и некоторым словам я сделала такой вывод. Я никогда не говорила с ним об этом. А что в этом такого? Разве боги не могут появиться просто так?

– Нет, – серьезно ответил Аид. – Для создания любого живого существа, будь то человек, животное или бог, нужно объединение двух противоположных начал. Это закон естества. Я не буду ничего тебе рассказывать, просто задай ему как-нибудь этот вопрос, хорошо? Если не расскажет – приходи ко мне, я ничего от тебя скрывать не буду. Ведь он далеко не так идеален, как тебе кажется.

– Я знаю это, – холодно откликнулась Афина. – Но это не мешает мне любить его. До встречи, Аид.

Час от часу не легче. Почему Зевс никогда не говорил ей о матери? Если она была, то где она сейчас? Так же, как Латона, скрывается от гнева ревнивой Геры? Поругалась с отцом? Отправилась в другие страны? Богиней она была или нимфой? А может, смертной, и именно поэтому отец молчит о ней, чтобы дочь не сомневалась в своем божественном происхождении?

Афина возвращалась на Олимп с тяжелым сердцем. У нее вдруг появилось столько вопросов, и ни на один она не знала ответа. Принято считать, что любимая дочь Зевса – каменное изваяние, статуя, которую эмоции, словно горный поток, обтекали, не задевая. Многих чувств она действительно избегала благодаря самоконтролю. Но это не избавляло ее от переживаний. Не имея чувств, она не стала бы первой помощницей смертных. А она старалась передать им все, что знала и умела, вдохновляя на новые открытия.

Афине не хотелось сейчас возвращаться домой, и она отправилась к Афродите. Богиня красоты, выкупавшись в молочной ванне, нежилась на своей роскошной кровати. Бархатистая кожа, тщательно оберегаемая от солнца, белела в полумраке комнаты. Афина молча села на край кровати. Урания вопросительно посмотрела на нее.

– Вся моя мудрость и рассудительность разбивается об их упрямство, – мрачно сказала Паллада.

Богиня любви хмыкнула.

– Мужчины, что с них взять… Вечно выясняют, кто из них главный. Что теперь собираешься делать?

– Опоить их волшебным отваром Гекаты и запереть вдвоем в одной из комнат своего дворца. Пусть посидят и подумают о своем поведении. А мы тем временем захватим власть и будем править миром.

Афродита заливисто рассмеялась.

– Какая прекрасная мысль!

– Тебе смешно.

– Ох, расслабься хоть немного, подруга. Я, например, заметила, что Аполлон бросает на тебя очень жаркие взгляды…

– Ну и пусть себе бросает.

– Зря ты так. Развеялась бы. Ведь он знает толк в любви.

– Афродита, ты же знаешь, что такие развлечения не по мне.

– Ну да… репутация…

– Причем здесь репутация? Это мой выбор.

– А я бы на твоем месте не отвергала Аполлона.

– И зачем мне это? Ты же его знаешь. Погорит и перекинется на другую. Так что ему мое внимание не требуется. Недоступный плод сладок, вот он и распаляется.

Афродита внимательно посмотрела на подругу, но ничего не ответила. От нее не ускользнуло, что Афина говорила об Аполлоне с легкой досадой. Но она не могла понять, связано это с легкомыслием Феба или же с ссорой Зевса и Аида. Хлопнув в ладоши, богиня красоты велела прислуживавшим ей харитам сделать массаж Афине. А сама снова прилегла, задумавшись.

Вакханалии

Прошло несколько недель. По просьбе Зевса Афина отправилась к одному из сыновей Зевса, тоже будущему герою, чтобы обучить его искусству ближнего боя. Она гоняла юношу несколько часов, пока он не рухнул в изнеможении на землю. Посоветовав сыну Зевса больше тренироваться, богиня решила перед возвращением на Олимп побродить по лесу. В последнее время ей все меньше хотелось возвращаться в город богов – она до сих пор не знала, как помирить Зевса с Аидом, целыми днями искала самые разные способы, но все они казались ей недейственными. И еще эти странные отношения с Аполлоном… Молодой бог больше не донимал ее, но каждая встреча с ним что-то переворачивала в душе богини разума. Паллада никогда не испытывала таких ощущений, они смущали ее и раздражали. Поэтому здесь, на земле, среди смертных, ей было намного спокойнее. Она обучала их, через жрецов и жриц одаривая бесценными знаниями. Последователи богини также стремились помогать людям. Конечно, были и те, кто считал себя выше остальных смертных, и полученные от Афины знания оставляли в храме, чтобы не делиться ими с окружающими. Но суровая богиня быстро вычисляла гордецов и жестко их наказывала. Так что постепенно все, кого он выбрала в качестве служителей, уяснили урок и больше не пытались обманывать Афину и людей.