Притяжение. Книга 1

Есть ощущение, что за деньги она не сосет, но утверждать я бы не стал. Все же, за деньги многое можно купить, даже чьи-то принципы. Я видел это слишком часто, чтобы убедиться, и женщины в этом плане могут составить мужчинам о-о-очень уверенную конкуренцию.

– Тогда позвольте вам повторить, – Луговой машет бармену. – Кирилл, тебе повторить? – кивает на мой бокал.

Наблюдаю, как блондинка медленно поднимает на меня глаза, на этот раз изучая с толком и расстановкой. Разомкнув губы, ведет взглядом по моему лицу вниз до узла галстука, затем обратно, пока снова не встречаемся глазами.

Глаза у нее то ли серые, то ли голубые, это отлично подчеркнуто косметикой. Еще в них читается непонятный мне вызов, но я не припомню, чтобы успел дать для этого поводы.

– Я пас, – отвечаю не глядя.

Пф-ф-ф…

Посмотрев по сторонам, снова опускаю глаза на блондинку.

Интерес во мне все же просыпается.

Возможно, я бы потратил энергию на то, чтобы немного расслабиться, но, отвернувшись, девушка быстро объявляет:

– Мы уходим, было приятно познакомиться.

Инстинкт охотника во мне не срабатывает, но все же спрашиваю:

– Подвезти?

– Нет… – отводит от меня глаза. – Пошли… – тянет свою подругу за руку.

Окей.

– Хорошего вечера, – бормочет та.

Взглядом никого не провожаю.

Во-первых, давно не имею такой привычки, во-вторых, здесь Луговой, и он смотрит на меня, слегка выгнув брови.

Его удивление никак не комментирую.

Допиваю виски, опуская стакан на стойку.

Я дал своему заму слишком много возможностей, чтобы быть уверенным – прежде, чем трепаться обо мне в каких-либо целях, он подумает трижды.

Глава 2

Маша

Сжав пальцами край подушки, утыкаюсь в нее лицом и зажмуриваюсь со стоном.

– М-м-м… – мычу, цепляясь за ощущения, которые волнами прокатываются по животу.

Цепляюсь изо всех сил, потея. Сжимаю бедра, прогибаюсь в спине. Ловлю, ловлю проклятую волну, которая опять уходит, заставляя поджимать на ногах пальцы и тихо скулить:

– Нет-нет-нет-нет-нет…

Еще чуть-чуть. Чуть-чуть…

В голове произвольно вспыхивает образ карих мужских глаз.

Лицо высокого брюнета, который два дня назад в баре ресторана всего одним словом предложил мне переспать.

Умный взгляд. Взвешенный. Ленивый. Прямой ровный нос, правильные губы. Красивое лицо, которое я без зазрения совести использую в качестве спонсора чувственной ряби, обещающей мне те самые волшебные разряды, которые я почти забыла, как ощущаются. Чертов оргазм!

Когда мое тело в последний раз так реагировало на мужчину? Я даже не могу вспомнить.

Он слишком в моем вкусе.

Я успела забыть, что у меня вообще есть вкус.

Телефон на прикроватной тумбочке заходится назойливой сиреной будильника, образ в голове рассыпается на пазлы, будто по нему ударили кулаком, и собранные по крупицам ощущения рассыпаются следом.

– Твою мать! – рычу в подушку и ударяю по ней кулаком.

Перевернувшись на спину, швыряю в стену вибратор и разбрасываю в стороны руки.

Шелковая пижама неприятно липнет к телу, затылок мокрый.

Закрыв глаза, слушаю вызывающие нервный зуд звуки будильника и жду, пока тянущее между ног неудовлетворение уберется к черту. Рассыплется, но с ним все не так просто, как с моей головой.

Ощущения назойливые и зудящие. Неудовлетворение, с которым я уже срослась.

Утираю слезу, которая вытекает из уголка глаза.

Я много раз в жизни имитировала оргазм. Делала это для одного единственного человека из необходимости и страха, но навсегда запомнила тот случай, который стал последним.

Тело каменеет в ответ на неуправляемые вспышки воспоминаний.

Мужской кулак на моем лице. Потом снова. Боль, мои вопли и попытки защитить руками голову. Снова боль. Удары. Удары. Темнота. Яркий свет больничных ламп, голоса.

Паническая дрожь приканчивает любые другие ощущения. Сердце заходится, но я знаю, что делать: пытаюсь дышать глубоко, стремясь расслабиться каждой клеткой впавшего в панику тела. Представляю себя невесомой в каком-то вакуумном пространстве. Крошечной точкой. Вся эта чушь работает, если очень захотеть и постараться. Я всегда стараюсь, сейчас даже будильник не мешает. Больше года прошло. Я научилась концентрироваться на своей проблеме.

Я ненавижу, когда мое тело не слушается головы. Ненавижу эту липкую панику, которая накатывает, не спрашивая разрешения. То, с чем действительно пора смириться – я не смогу получить оргазм, даже если затолкаю себе в глотку седативных и какого-нибудь отключающего мозги дерьма.

В любом случае, оргазмы – последнее, что определяет мою жизнь сейчас.

Мне тридцать через неделю, и, в отличии от себя двадцатилетней, я точно знаю, чего хочу: защищенности и безопасности. Мне их обеспечивает мой банковский счет – компенсация от моего бывшего мужа. Точнее, от его хоккейной команды, которая слишком дорожит репутацией. Они не могли допустить огласку того, что их нового центрального нападающего арестовали за нанесение тяжких телесных повреждений своей жене.

Со спазмами в горле топчу воспоминания в том самом вакууме. Затыкаю этим воображаемым вакуумом глотку своему прошлому со злостью, от которой снова трясет, но окружающий мир уже слишком агрессивно вторгается в мое личное пространство и отвлекает.

Телефон на тумбочке звонит, перебивая сигнал будильника.

– Да? – отвечаю хрипло, на часах девяти утра нет, а я жуткая сова.