Наследница долины туманов

Он рычал на меня всего пару минут назад, а теперь спрашивает, хочу ли я есть? У него явно проблемы с головой. Хотя…

Я внимательно осмотрела застеленный заляпанной жиром скатертью небольшой столик. Князь иногда трапезничал за ним. Особенно он любил это делать во время суда: стоит перед ним бедолага на коленях, ждёт своей участи, а княжеская рожа жрёт и не чешется.

– Амэлла? Я задал вопрос? Ты голодна? – северянин протянул мне изящную металлическую вилочку: она так нелепо смотрелась в его ручище.

– Я его услышала, – так же негромко ответила я. – Вы хотите, чтобы я всё это попробовала на наличие яда, или какую другую пакость для меня задумали?

Нахмурился и сжал вилку так, что она согнулась. А после, заметя, просто отшвырнул её в сторону. Сглотнув, я прикусила язык. Нельзя. Так с мужчинами не разговаривают.

– Я виноват перед тобой, признаю, – прорычал он, на его лице играли желваки. – Вёл я себя не самым лучшим образом, да, это так. За это я готов попросить прощение? За то, – он поднял указательный палец, – что не помог тебе сразу. Только лишь за это. Я в своём праве, Амэлла. Я пришёл сюда не погостить: теперь это моя земля, мой замок, мои люди. И ты тоже моя. Я вправе делать с вами всё, что пожелаю. А желаю я тебя. Так что умерь свою гордость, малышка, и улыбнись мне. Это улучшает аппетит. Сейчас принесут ещё одну вилку, и ты со мной поешь.

Я покачала головой. Мне сейчас никакой кусок бы в горло не пролез.

– Не хочешь есть или компания не устраивает?

– И то и другое, – шепнула я одними губами.

– Ну, хотя бы не лжёшь, – хмыкнул он. – И всё же прости за боль.

Я даже сглотнула, услышав такое. Орущий мужчина, который ведёт себя как свинья – это было мне привычно, но вот извиняющийся – вот это действительно необычно.

В душе разливался волнами страх.

– Что вы от меня хотите, гер Каил? Вы требовали, чтобы вам выдали князя, – это сделали. Что ещё вам нужно?

Мужчина откинулся на высокую спинку и замер, словно обдумывая мои слова. При этом я отчётливо видела, что он злится. Поднявшись, гер расстегнул и снял длинный чёрный кафтан. Бросив на меня короткий взгляд, небрежно перекинул его через подлокотник. В серой рубашке и облегающих брюках, заправленных в высокие сапоги, он казался более устрашающим. Широченные плечи, узкая талия, мощные бёдра. А руки такие сильные: наверное, он действительно способен убить, просто сжав ладони.

Сглотнув, я отвернулась.

По сравнению с ним, мой муж жалкий худосочный слизняк.

Гер сел и, потянувшись, подцепил на вилку кусочек мяса. Не глядя, отправил его в рот и зажмурился от удовольствия.

– Что мне от тебя нужно? – повторил он мой вопрос, прожевав. – Изначально в моих планах было просто выкинуть тебя за пределы княжества. Я уже сказал: с бабами не воюю. Но всё пошло как-то не так. Ты оказалась несколько не такой, как я себе представлял. Я бы даже сказал, совсем не такой.

– Думали увидеть безногое умертвие, а оказалась вполне живая женщина? – съязвила я, почувствовав себя увереннее.

– Можно сказать, и так. Но не совсем умертвие, скорее, лживую испорченную властью гадюку. Это если очень мягко выразиться. Ты же удивила.

– Чем же? – настороженно спросила, уже сама не понимая, чего ожидать от этого мужчины.

– Попросила не за себя, а за сопливую девчонку и старуху. Это говорит о многом, Амэлла. Ты не солгала ни разу!

Эта его фраза насторожила.

– Откуда вам знать?

– Я чувствую ложь: она ощущается, словно я что тухлое проглотил, – с этими словами он отправил в рот ещё один кусок мяса.

Я не могла не сделать ему пакость: просто не сдержалась, подло мстя.

– В таком случае, считаю вас замечательным мужчиной и очень рада вашему приходу, – выпалила я.

Как он скривился! Выплюнул на небольшую тряпицу для вытирания рук разжёванный кусок мяса и с такой обидой заглянул мне в глаза, что стыдно стало.

– Ну, ты и… – кажется, у него слов не нашлось. – Я неделю нормально не ел. Я, можно сказать, ради этого куска сюда так быстро и добрался. Как тебе не совестно, женщина?!

– Зачем же вы, гер, даёте врагу в руки столь мощное оружие против вас?! Я не могла не использовать это, – мило объяснила я свою выходку.

– Что тебе не нравится, девочка? – сев ровнее, он скрестил руки на груди. – Я не тронул никого: пострадала только ты и то это чистая случайность. Не прибил бы я ни ребёнка, ни баб, что тряслись тут. Да, к мужикам милосердия не проявлю. И то, если будут сидеть как мыши и не дёргаться, то останутся живы – здоровы. Что тебе не нравится, княжна?

Я умолкла. Справедливости ради, нужно было признать, что он прав. Жаловаться мне не на что. Совсем. Но что-то в этом мужчине раздражало и злило.

Наверное, его внешность.

Красивый, статный, беззаботно весёлый.

Опустив взгляд на свои сомкнутые руки, сжимающие край матушкиного плаща, вспомнила, как всего час назад готовилась умирать. По совести, мне бы у этого мужчины в ногах валяться и слова благодарности шептать. Сглотнув, пригладила пальцами мех на плаще. Но для этого я была слишком горда. Чувство собственного достоинства – это всё, что у меня осталось.

Без этого я всего лишь жалкая калека.

– Вы правы, гер. Прошу простить мне мою выходку. Более портить аппетит я вам не стану, – сделала я попытку извиниться, сохраняя лицо.

Гер, покрутив в руке вилку с нанизанным на неё очередным куском мяса, хитро на меня глянул.

– Уж лучше порть мне его враньём, чем вот таким ледяным тоном, – хмыкнул он.

– Я выказываю вам уважение, – искренне возмутилась, глядя на подозрительное веселье, которое он пытался скрыть.

– Уважение?! Серьезно, девочка, – Каил всё-таки рассмеялся. – Я не против, конечно, твоего уважения, но не в таком варианте.

– Я вас не понимаю, – сухо произнесла я.

– Всё просто, Амэлла, ты станешь моей супругой. Вартесой клана Бессон, так что прошу к себе соответствующего обращения.

– Это какого? – я сглотнула и нервно улыбнулась, хотя, наверное, это более на оскал походило.

– Ну, а как обращаются с мужем?! Его любят, дарят ласку, кормят самым вкусненьким. Ну, и по ночам согревают.

У меня ком в горле встал. Представив, что этот мужчина может сделать со мной, если я хотя бы пикну против мнимого супружеского долга, онемела внутри. Он же меня просто сломает и не заметит.

– Это у вас такая манера шутить, гер? – в надежде на какое-то чудо пропищала я.

– Я вполне серьёзен, – он пожал плечами. – Что тебя опять не устраивает?

Я попыталась сглотнуть вязкий ком, что мешал говорить. Что не устраивает?! Всё!

– Во-первых, я калека, – слишком громко произнесла я, не узнавая собственный дрожащий голос. – Во-вторых, замужем. В-третьих, бесплодна.