Борись за мою любовь

Наши сёстры сидят на скамейках внизу, склонив головы в синих купальных шапочках, о чём-то болтают с другими ребятами.

– Есть.

– Можешь записать его на листке? Я отнесу администратору. Если они найдут мой телефон, то позвонят ей.

– Думаешь, это хорошая идея?

– А что не так? – непонимающе хмурю брови и поворачиваю голову к Морозову.

Мне так непривычно находиться сейчас с ним рядом. Вести почти человеческую беседу, не оглядываясь на наше совместное прошлое. Я правда почти не вспоминаю то, что было между нами. У меня другая драма, в которой ему нет места. Сейчас он просто старший брат подруги моей сестры, который оказался сегодня здесь.

В данный момент меня почему-то не тяготит общение с Кириллом. Может, потому что мы когда-то неплохо общались? Пока я его не достала – напоминаю себе и беззвучно хмыкаю.

Морозов сидит через пару пластиковых стульев красного и синего цвета от меня и задумчиво крутит в руках свой тонкий смартфон.

– Вдруг ей позвонит какой-нибудь взрослый мужик вместо девушки-администратора? Ты так легко хочешь оставить её номер, ей всего десять… просто подумай об этом, – серьезно говорит Кирилл и смотрит вниз на сестру, хмуря брови. – Я постоянно теперь думаю о чем-то подобном.

Кирилл в этот момент мало похож на того парня, любовь к которому я возвела для себя в культ. Я не узнаю его. Не испытываю к нему отвращения или чего-то подобного. Хотя головой понимаю, что должна. Он плохо поступил со мной. Но всё же не виноват в том, что не смог полюбить меня. В нашем случае звезды сошлись иначе. В какой-то степени я ему даже благодарна: если бы не Кирилл Морозов, я бы никогда не встретила Филиппа Ламс. Никогда не узнала бы, каково это, когда любят тебя и когда ты любишь так же сильно в ответ. Так сильно, что внутри всё разрывается на мелкие атомы, а жизнь замирает… когда обрывается другая жизнь.

Кирилл сводит густые брови на переносице и хмурится, подпирая пальцами подбородок. Часть его мыслей теперь всегда занята сестрой. Ему двадцать пять и он взял на себя ответственность о десятилетнем ребенке. Я искренне рада за него. Он идет своей дорогой. Параллельно моей, к счастью.

– Я… я… – теряюсь на секунду с ответом, – наверное, ты прав. Плохая идея. Что же делать?

Спрашиваю больше себя, чем его. У меня с собой нет телефона Люды или отца, но я почти уверена, что у Морозова они есть. Но хочу ли я получить потом от них десять тысяч расспросов?

– Оставь мой номер. Мы живем здесь недалеко. Найдут его, я заберу и передам через твою сестру.

– Спасибо. Может, ты думаешь, что глупо так переживать из-за какого-то мобильника. Но там очень много личного для меня. Я бы хотела вернуть его назад.

Я не хочу ни видеть, ни слышать никого лишнего. Просто живу в своем вакууме. Телефон – это моя ниточка в прошлое. Такая маленькая возможность услышать Филиппа вновь. Я больше никогда не смогу с ним поговорить. Зато он так много наболтал для нас двоих.

– Ничего подобного я не думаю, – улыбается мне Кирилл.

Внизу слышится всплеск воды, первые ребята готовятся к предварительному заплыву.

Морозов встает со своего места, складывает ладони рупором около рта и кричит подбадривающие слова Оле.

Мои губы трогает лёгкая улыбка.

После всего, что было в моей жизни, мне сложно найти контакт с новыми людьми. Я тяжело впускаю в свою жизнь всё новое. Я даже сериалы пересматриваю одни и те же по кругу. На моем столе лежит всегда одна книга, которую я знаю почти наизусть.

Если друзья, то проверенные временем, если любовь, то только та, что живет в моем сердце и воспоминаниях.

***

Полтора года назад

– Не подглядывай, – притворно грозно говорит Фил.

Отдергиваю руку от повязки на глазах. Хочу закатить их, жаль он этого не увидит, поэтому просто цокаю языком. Несколько раз.

– Вообще-то, я ненавижу сюрпризы. – Покорно складываю ладони на колени, и поворачиваюсь в сторону, где по логике должно быть окно.

Фил хмыкает слева от меня, показываю ему язык и опять отворачиваюсь. Пытаюсь скрыть улыбку, которая никак не хочет слезать с моего лица.

Его рука ложится на моё голое колено и несильно сжимает.

– Этот сюрприз тебе понравится. Не сомневайся.

– Ты, как всегда, дичайше самоуверен.

– Что поделаешь, если я такой, – тихо смеётся Филипп, не переставая поглаживать мою ногу.

По телу бежит табун мурашек. Ветер из окна треплет мои волосы. Повязка добавляет пикантности ситуации, и я кусаю губы в нетерпении. Хочется поскорее узнать, куда он нас везёт.

Сегодня наша годовщина. Ровно год с того самого дня, как мы оба вышли из френдзоны и перевели наши отношения на другой уровень.

Мне было отчаянно страшно довериться другому человеку снова.

Но Филипп, он такой… другой. Ни на кого не похож. Особенный для меня.

Он всё делал для нас двоих постепенно. Знал про мой страх сближения и ждал. Долго ждал. Самый терпеливый мужчина на свете. Мой.

Я люблю его.

Я так сильно люблю его.

Это осознание пришло недавно. Меня как молнией шарахнуло, и всё, что было до… ст?рлось. Эта любовь – она другая, взрослая. Не то, что я испытывала к Кириллу Морозову. Меня от этих чувств так не штормит, не кидает из стороны в сторону. Эмоции присутствуют, но они совершенно другие. Глубокие, чувственные, пробирающие до самых кончиков пальцев.

Сердце замирает каждый раз, когда я вижу входящий от Фила или знаю, что он ждет меня в машине около дома. Впервые я думаю о том, что хотела бы прожить свою жизнь вот так. С одним человеком. С момента, как мы встретились, и до самого конца.

– Фил…

– Мм?

– Я тебе доверяю.

– Я польщ?н, малышка. Надеюсь, тебе понравится мой подарок. Если нет, мы его просто вернём.

Он переплетает наши пальцы и нежно целует моё запястье, там, где бьётся венка. Пульс, как всегда, просто зашкаливает от близости! Я жмурюсь под повязкой и откидываю голову на спинку сиденья.

– Надеюсь, это будет не собака! Мы не сможем её вернуть! Я полюблю её всем сердцем и вернуть не смогу! А у мамы аллергия! Если это собака, она будет жить у тебя. До того момента, пока мы не снимем квартиру! Боже, у твоего папы же тоже аллергия! Если это собака… я не знаю, что мы будем делать, – шепчу в панике, когда мы приезжаем на место и выходим из машины.

– Что ты бубнишь там? Просто переставляй ноги, – смеётся Фил, его рука на моей талии, и он направляет меня. – Выше!

– Это что, лестница? Куда она ведёт? Я боюсь высоты! Ты же не заставишь меня прыгать откуда-то?

– Да-ша!