Лучший друг моего парня. Книга 2

Мама Мирона смотрит на меня с нескрываемым интересом, и я решаюсь:

– Вы, наверное, не помните меня, мы встречались. Вы одолжили мне платье. И я так и не вернула его вам.

Говорю сбивчиво на одном дыхании. Я так не волновалась даже на тесте, который сдавала сегодня с утра.

– Конечно я тебя помню, Ангелина, – мягко произносит Ирина. – Ты очень эффектная и приятная девушка. Саше очень повезло. Ты ведь все еще с ним?

При упоминании Соколова мое настроение падает вниз. На этой недели мы еще не виделись. А значит, завтра или даже сегодня, придется его навести.

Идет разбирательство по делу об аварии, которую Саша устроил, и он почти не выезжает из загородного дома своих родителей. Окопался там, как в убежище. Сидит в окружении компьютерных игр, чипсов и вечно суетящейся над ним его матерью.

– Да, вместе. Мне с ним тоже очень повезло. У него сейчас реабилитация, поэтому мы редко видимся, – вру и чувствую, как неприятно начинаю гореть щеки.

– Ох, я знаю, это долгий процесс, главное, чтобы рядом были близкие люди. Очень понимаю Эвелину и тебя. Марк, мой младший сын, тоже пострадал в аварии в том году. Мы немного переборщили с внимание, и он отослал нас с Мироном обратно. Чтобы не мешали ему восстанавливаться.

Сердце на секунду сбивается с ритма. Опасная тема. Братья Гейден. Младшего я никого не видела, но легко могу представить, как он выглядит. Ведь они с Мироном близнецы. И мне кажется Марк – это единственный для Мира человек, ради которого он готов на все. Абсолютно на все. Я видела.

– Не ожидала вас здесь увидеть. В поезде, – стараюсь восстановить сердцебиение и перевести тему на более нейтральную.

– Из-за снегопада огромные пробки. Оставила водителя в столице. Можно было задержаться еще на день, сняв гостиницу, но не хотела терять время. Спешу домой. Утром прилетели сыновья, но я из-за важной встречи, я не смогла с ними поехать. Теперь ждут меня дома. Голодные, – с улыбкой на губах произносит Ирина, она говорит что-то еще про дела и работу, про суету в ее салонах красоты перед праздниками и даже предлагает зайти к ней в салон в гости.

Я отстранённо киваю.

Меня прошибает холодной пот и тут же кидает в обжигающий жар.

Мирон вернулся? В город? На совсем? Где он был?

Его социальная сеть пустовала все два месяца. Аккаунт словно перестали вести. Он даже не бывал в сети. Я проверяла.

Это значит, что он придет в универ? И мне снова столкнемся?

Только что-то мне подсказывает, что он больше даже не взглянет в мою сторону. А в ответ я построюсь дистанцироваться от него на сколько смогу.

2 Глава

Телефон вибрирует в кармане пальто уже в третий раз за последние десять минут. Удобнее перехватываю покупки, полученные в пункте заказов на углу дома, и тычу локтем в кнопку лифта.

Эвелина Соколова понятия не имеет, что иногда люди могут быть заняты чем-то ещё в ожидании её звонка, кроме как гипнотизировать взглядом мобильник и отбивать ритм носком об пол. По крайней мере, так она думает обо мне. В том, что звонит именно моя будущая свекровь, нет никакого сомнения. С таким упорным постоянством это делает только она, и только когда ей от меня обязательно что-то нужно. Последнее время, к моему облегчению, это случается всё реже.

Прижав коробки к стене, четыре раза проворачиваю ключ в замке и дёргаю дверь на себя.

Захожу в квартиру и, как обычно, замираю на пороге. С восторгом оглядываясь.

Чисто и пусто.

До сих пор не могу поверить, что живу одна!

Мать Соколова сдержала своё обещание и сняла мне отдельную квартиру. Не царские хоромы размером с футбольное поле, а небольшую светлую гостинку. С хорошим ремонтом, новой сантехникой и отличной шумоизоляцией. Но как же я рада и этому жилью, где могу быть сама себе хозяйкой, ни под кого не подстраиваясь! Не переживать, что из холодильника исчезнет еда, что кто-то воспользуется моим полотенцем в ванной или залезет в мой комод с нижним бельем.

– Ангелина! – взвинченно цедит через зубы Эвелина, поднимая трубку на первом гудке. – До тебя не дозвониться. Ты где?

– Дома, готовлюсь к сессии. Где же мне ещё быть?

– Ещё не выздоровела?

Удивлённо приподнимаю бровь.

Пришлось соврать, что валяюсь с температурой под тридцать восемь и кашляю как туберкулёзник, чтобы никто меня не искал эти дни. Хотелось оставить поездку в столицу и мои планы по учебе в секрете. Не думаю, что госпожа Соколова одобрит мой план по отъезду из города на целый семестр.

– Мне уже намного лучше. Почти огурцом, осталось лёгкое покашливание, – произношу, закрывая дверь на щеколду, и разуваюсь.

– Мы с Игорем уехали на пару дней из города. Саша там один, он говорит, всё в норме, лекарства принял и собирается отдыхать, мы созванивались пару минут назад. Но я переживаю, эта женщина опять приходила. Если появится вновь, я не хочу, чтобы она застала его одного. Он может сорваться и наговорить ей лишнего.

Можно было догадаться сразу, что состояние моего здоровья её волнует меньше всего.

– Конечно, заеду к нему.

– И забери его любимый стейк в «Бравос». Деньги у тебя есть?

– Да, – поджав губы, смотрю на свои тёплые ботинки, из которых только что вылезла, и на несколько пакетов из доставок, которые ждут, когда я их распакую.

Сегодня видеться с Соколовым в мои планы не входило, но что поделать, за ту сумму, которая каждый месяц приходит мне на карту, я готова стерпеть все его капризы и даже покормить с ложечки, если потребуется.

До охраняемого коттеджного поселка, где расположен дом Сашиных родителей я добираюсь на такси за час. Как заботливая невеста везу заказанный его мамочкой стейк и контейнер с салатом. Хотя, думаю, Саша предпочёл бы бутылку виски и пачку сигарет.

– Чего припёрлась?

Соколов пребывает в поганом настроении, демонстрируя мне его прямо с порога. Последнее время это его обычное состояние. Я уже привыкла и стараюсь не реагировать на резкие слова, выпады и откровенную агрессию. Он меня ненавидит. Я к нему ничего не чувствую.

– Еды привезла. – Трясу пакетом, оглядывая Сашу с головы до ног.

Он похудел, побледнел и осунулся. Из дома почти не выходит. Ни с кем не общается. Стал почти затворником. Даже в универе не появляется. Ездит в основном только на физиопроцедуры в частную клинику – после снятия гипса у него остались проблемы с ногой. И к психологу.

В той аварии, в которую он попал два месяца назад, погибло два человека. Водитель второй машины скончался на месте, а пассажир, который был с Соколовым в «майбахе», умер через четыре дня.

– Оставь и проваливай, – цедит Соколов и, развернувшись, прихрамывая идёт в сторону гостиной, откуда доносятся звуки невыключенной видеоигры. – Мне нянька не нужна.

– Твоя мать считает по-другому.

– Да мне по хер, что она там считает. Боится, что таблеток наглотаюсь? Если я захочу, ты меня не остановишь.

– Дело не в таблетках, а в той женщине. Она опять приходила? Что хотела?

– Я с ней не разговаривал. Хочешь, ты поговори, – ехидно произносит Саша.

Он остановился, опираясь одной рукой о стену, и смотрит на меня через плечо. Прожигает ненавидящим взглядом, полным ярости и отвращения. Это тоже продолжается уже два месяца. И часто мне кажется: он хотел бы, чтобы я действительно в ту ночь оказалась с ним в машине, вместо того парня.

– Мне не о чём с ней разговаривать. Есть будешь?