Последний отзыв
Классная книга. Очень многое объясняет, что скрытое реально происходит в человеке
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Сказка о квартире-избушке, Ленке-старушке, Бабе-яге, Кощее, Иване и его «харлее»
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
А русалочка зеленоволосая,
девица рыбохвостая,
хохотом звонким,
голосом тонким
весело звенит,
Ваньке говорит:
– И мы тоже не лыком шиты,
и у нас подковки подбиты.
Ко мне приглядися,
мной полюбуйся.
Ванька на русалку таращится,
слово сказать смущается.
У нее в волосах изумруды играют,
в чешуе злато сверкает,
во рту жемчуга блестят,
на пальцах брильянты горят.
Ванька не шелохнется,
диву дается.
А за русалкой кикимора зеленая,
тиной оплетенная,
из лужицы выскочила,
на Ваню глаза вытаращила,
говорит голосом булькающим:
– И нас на мякине не проведешь,
и мы обойдем кого хошь.
Мы скоро летаем,
ветра обгоняем.
Ванька на кикимору глаза выпучил,
слова не выскажет.
А старуха и рада стараться,
стала надуваться,
пузырем надулася,
от почвы оттолкнулася
да как свист испустила —
весь лес оглушила.
Сама за свистом рванула,
догнала и назад вернула.
Ванька глазами моргает,
как верить сему, не знает.
Наконец леший старшой,
сторож лесной,
пред Иваном предстал,
свое слово сказал:
– И мы щи не лаптем хлебаем,
и мы силою обладаем.
Сила наша звериная,
мощь у нас лошадиная.
И мы-то, играючи,
себя потешаючи,
легонько лягнем,
тихонько прижмем
да вырвем дуб да с корнем.
Ванька рот разевает,
ничегошеньки не понимает.
А леший сказал – и за дело:
вывернул дуб умело,
над головой раскрутил
да в небеса запустил.
Так в небе дубок и остался,
назад не возвращался.
Иван диву дивится,
глазам его не верится.
А нечисть смеется, кривляется,
знай себе, потешается,
над молодцем насмехается.
И стало Иванушке стыдно
да за себя обидно.
Пригнулся он ниже травинки,
сделался меньше росинки,
на тварей снизу взирает
и чуть не плачет-рыдает.
А леший старейший,
средь тварей мудрейший,
один не смеялся
и строгим остался.
Брови сурово нахмурил
да что-то себе надумал,
а потом как вдруг зарычит,
свирепо как закричит:
– Цыц, мелочь поганая,
тварь неразумная!
Довольно глумиться,
пора остепениться.
А ты, Ванюша,
меня-то послушай,
зазря не гневися,
на тварей не злися.
Хоть мы дикие, темные,
но душой наделенные;
глупые, беспечные,
но не бессердечные.
И вовсе не прочь
горю помочь.
Скажи, не таися,
нас не стыдися.
Где же теперь
этот твой зверь?
Вопрос не лукавый,
путный и здравый.
Но на вопрос на прямой
девица рыбохвостая,
хохотом звонким,
голосом тонким
весело звенит,
Ваньке говорит:
– И мы тоже не лыком шиты,
и у нас подковки подбиты.
Ко мне приглядися,
мной полюбуйся.
Ванька на русалку таращится,
слово сказать смущается.
У нее в волосах изумруды играют,
в чешуе злато сверкает,
во рту жемчуга блестят,
на пальцах брильянты горят.
Ванька не шелохнется,
диву дается.
А за русалкой кикимора зеленая,
тиной оплетенная,
из лужицы выскочила,
на Ваню глаза вытаращила,
говорит голосом булькающим:
– И нас на мякине не проведешь,
и мы обойдем кого хошь.
Мы скоро летаем,
ветра обгоняем.
Ванька на кикимору глаза выпучил,
слова не выскажет.
А старуха и рада стараться,
стала надуваться,
пузырем надулася,
от почвы оттолкнулася
да как свист испустила —
весь лес оглушила.
Сама за свистом рванула,
догнала и назад вернула.
Ванька глазами моргает,
как верить сему, не знает.
Наконец леший старшой,
сторож лесной,
пред Иваном предстал,
свое слово сказал:
– И мы щи не лаптем хлебаем,
и мы силою обладаем.
Сила наша звериная,
мощь у нас лошадиная.
И мы-то, играючи,
себя потешаючи,
легонько лягнем,
тихонько прижмем
да вырвем дуб да с корнем.
Ванька рот разевает,
ничегошеньки не понимает.
А леший сказал – и за дело:
вывернул дуб умело,
над головой раскрутил
да в небеса запустил.
Так в небе дубок и остался,
назад не возвращался.
Иван диву дивится,
глазам его не верится.
А нечисть смеется, кривляется,
знай себе, потешается,
над молодцем насмехается.
И стало Иванушке стыдно
да за себя обидно.
Пригнулся он ниже травинки,
сделался меньше росинки,
на тварей снизу взирает
и чуть не плачет-рыдает.
А леший старейший,
средь тварей мудрейший,
один не смеялся
и строгим остался.
Брови сурово нахмурил
да что-то себе надумал,
а потом как вдруг зарычит,
свирепо как закричит:
– Цыц, мелочь поганая,
тварь неразумная!
Довольно глумиться,
пора остепениться.
А ты, Ванюша,
меня-то послушай,
зазря не гневися,
на тварей не злися.
Хоть мы дикие, темные,
но душой наделенные;
глупые, беспечные,
но не бессердечные.
И вовсе не прочь
горю помочь.
Скажи, не таися,
нас не стыдися.
Где же теперь
этот твой зверь?
Вопрос не лукавый,
путный и здравый.
Но на вопрос на прямой
Другие электронные книги автора Мария Мартова
Последний отзыв
Классная книга. Очень многое объясняет, что скрытое реально происходит в человеке