2121

– Не трусь, – сказал он покашливая. – Если доберёмся до гор, то там ты сможешь немного восстановиться. В прежние времена день в горах был способен очистить лёгкие за целый год. Сейчас принцип тот же, но для полной очистки понадобится не меньше 2–3 месяцев.

На очередном привале Мила спросила у Александра:

– А кто у тебя там живёт?

– Брат с семьёй.

– А почему ты не с ними?

Александр не торопился отвечать. Он переглянулся с Родей, а потом всё же выдал:

– Хотел уговорить жену покинуть город.

– Ты женат? – удивилась Аля. – А я и не знала.

– Уже нет, – горько усмехнулся Саша. – Даша предпочла виртуальную реальность настоящей жизни. И подала на развод. За день до моего побега истекли сутки, данные на размышление и наш брак был расторгнут официально.

Милана осмотрела всех людей в группе и только сейчас увидела, что все они находятся под грузом каких-то личных проблем, потерь и переживаний.

– Но не будем о грустном, – улыбнулся Александр. – Мне кажется, что горы уже близко. Так может не будем штаны просиживать? Вперёд!

Глава 11

Скитания по пустыне казались нескончаемыми. Каждый раз, когда Мила думала, что вот-вот покажутся долгожданные горы, перед глазами снова и снова простиралась покрытая трещинами голая земля. К концу третьего дня девушка почувствовала безнадёжность.

«Мы никогда не дойдём! – с отчаянием подумала Милана засыпая. – Задохнёмся раньше!»

Все члены группы кашляли. Дышать становилось всё труднее, хоть воздух был чище, чем в пригороде. От нагрузки из горла каждого вырывались тяжёлые хрипы. А ложась спать, все понимали, что могут уже не проснуться.

Третий день в пустыне начался с крика:

– Дождь! Все в укрытие!

Милана ничего не успела сообразить, как её ноги, торчащие из-под брезентового навеса, впихнули вглубь, а навес сложили в форме палатки, плотно прижав к земле. Она оказалась в полной темноте: рядом были люди, но спросонья она никак не могла сообразить кто они. В полной темноте никого не было видно, но отчётливо слышен дождь.

– Если это обычный дождь, то нам повезло, – раздался сбоку голос Петра Савельевича. – Идти будет легче. Особенно если не будет жары. Лёгкая прохлада и свежий воздух – это то, о чём сегодня можно только мечтать.

Прямо возле уха Милы прозвучал голос Александра:

– Но если дождь кислотный, то мы не дойдём. От испарений мы просто задохнёмся или отравимся.

Где-то всхлипнула Яна, что-то бормотал сидящий плечом к плечу с Миланой Родя. Но абсолютно все понимали, что Саша прав. Лёгкие ослабели. Даже разговаривать было трудно – не хватало воздуха. Вот и сейчас все замолчали, давая себе возможность тяжело дышать.

Дождь закончился очень быстро. Мила знала, что в прошлом он мог бы идти несколько часов или даже дней, но сама видела только кратковременные ливни.

– Надо проверить, – сказал Саша и дёрнулся к выходу.

– Стой, – схватила его Аля за руку, – почему именно ты?

Саша не мог разглядеть выражение её лица. Он даже не мог переглянуться с Петром Савельевичем, чтобы получить от него подсказку, как среагировать на этот выпад.

– Так надо, – ответил он наконец.

Решительно подняв навес, Саша огляделся, несколько раз вдохнул, а потом и вовсе вышел. Через минуту раздался его ликующий голос:

– Нам повезло! Дождь прошёл обычный! Выходите скорее!

Мила сразу жадно вдохнула влажный воздух и тут же закашлялась. Другие дышали неглубоко, но часто. Родя жестом показал Милане, чтобы делала так же. Девушка послушалась и вскоре перестала кашлять. Но Пётр Савельевич не дал спокойно насладиться приятным воздухом и скомандовал:

– Идёмте скорее!

– А завтрак? – пробурчал Родя.

– Успеется. А вот идти так легко, как сейчас, потом уже не получится.

Тем временем Саша с Сергеем ловко свернули брезент. Подхватив свои рюкзаки и сумки, все двинулись в путь. Уже через полчаса стало ясно, насколько пожилой человек был прав: дышалось легче, а поэтому и шли бодрее. Они прошли достаточный отрезок пути, прежде чем воздух вновь стал тяжёлым.

– Вот теперь привал, – слегка задыхаясь, сказал Пётр Савельевич.

– Да, нужно отдохнуть, подкрепиться, – заметил Саша, – потому что к вечеру мы должны выйти к подножию горы…

– Какой ещё горы? – взорвалась вдруг Мила. – Мы идём, идём, идём и пейзаж куда ни глянь не меняется! Может, этих гор и нет вовсе?

– Милана… – начал Саша.

– Послушай, – проговорил Родя, – ты…

– Нет, это вы послушайте! Меня всю жизнь водили за нос, обманывали! И теперь, когда мне удалось вырваться…

– Не без моей помощи, – горделиво вставил Родя, но Мила, зло блеснув глазами, продолжила:

–…мне продолжают все вокруг врать! Саша, ты два дня назад говорил, что горы уже близко! Сколько нам ещё скитаться по пустыне и выслушивать что они близко?

Закончив, девушка сердито плюхнулась на сухую землю и тут же получила за свою выходку: в порыве гнева она и забыла насколько жёсткая и каменистая почва под ногами. Отбив себе пятую точку, Мила немного успокоилась, но всё равно приняла обиженную позу.

– Я понимаю, что ты устала, – сказал Сергей, – но такое поведение в нашей группе недопустимо. Мы все терпим одинаковые страдания и лишения, поэтому изволь своё плохое настроение держать при себе.

Мила крепилась, чтобы не показать, как сильно её задели эти слова. Она чувствовала, что неправа, но сдержаться было очень сложно.

– Не переживай, – шепнул на ухо Родя, – истерики со всеми случаются. Ты действительно устала. Из нас всех, только ты не была готова к этому путешествию ни морально, ни физически.

Девушка молча кивнула, наблюдая, как Яна суетится, готовя то ли завтрак, то ли уже обед. Она использовала специальные нагревательные элементы, потому что взять дрова для настоящего костра было негде. Милана следила за каждым её действием, а в голове, словно кадры из фильма, мелькали последние дни: вот она в своей комнатёнке (сейчас она казалась просто раем на земле), вот уже в техническом помещении на крыше. Следующий кадр как она с Родей пробирается по городу, потом первая пустыня, лес, знакомство с новыми людьми…

Оглядев всех, Мила внезапно почувствовала, что они уже стали для неё родными. Сергей был как самый старший брат – совсем взрослый со своей семьёй, он был рассудительным и спокойным. Яна – прирождённая мать и хозяйка. Всё делает с улыбкой, для каждого находит доброе слово. А Боря – просто восхитительно спокойный малыш с серьёзным выражением лица. Весь в отца.