Лицедей. Сорванные маски. Книга вторая

– Я прошу прощение за то, что произошло. Несдержанность не мой конек, ты же знаешь. Еще раз прости!

– Ты называешь насилие несдержанностью? Хотя чему я удивляюсь. Ты Владик, венец цинизма и несокрушимости! Все у тебя так просто, и на все то ты найдешь оправдание для себя!

– Только не начинай ладно, бля*ь! Какое нахрен насилие? Ты так громко кончала, что я едва не оглох! Будь честна сама с собой, Ди! Я по крайней мере сказал как есть, что хочу тебя до адских судорог, а ты продолжаешь строить из себя оскорбленную личность.– Прошипел он, подступая с каждым шагом все ближе. Его особенный аромат снова окутал меня, размазывая, как он выразился «по асфальту».

Он еще что – то хотел сказать, но поколебавшись секунду, развернулся и направился к выходу. Задержавшись у двери насмешливо проговорил.

–До встречи, Анастасия Мельникова. Было приятно познакомиться.-

И, усмехнувшись в своей привычной манере скрылся за дверью.

Маруся.

Со временем образы стираются из памяти, тускнеют, теряя свою яркость, и насыщенность. Я сознательно стерла их. Все кроме одного. Именно его я лелеяла и хранила, перебирая каждый день в памяти деталь за деталью, натирая его словно предмет поклонения до маниакального блеска. Именно его образ, и особенный, только ему присущий мужской магнетизм, помог мне выжить. Не сойти с ума, и хоть как то держаться на окраине этой жизни, в которой чувствовала себя чужой.

И еще любовь. С первого взгляда и до последнего вздоха. Потому что его нельзя забыть и невозможно не любить. Он стал прекрасным мужчиной. До боли красивым, обладающий той самой харизмой и обаянием которые сшибают тебя со всего размаху, и не дают больше подняться с колен, на которых ты обречена ползать подле его ног до конца своих дней.

Он стал именно таким, каким я всегда рисовала его в своем воображении. Красивым, сильным, властным и всемогущим. Будучи мальчишкой, он совершал невозможное. Став юношей перевернул мой мир. И с тех пор для меня больше не существовали другие мужчины. В сравнении с ним они проигрывали, казались пресными, скучными и неинтересными.

Вырвать его взглядом в фойе было сродни ледяного душа. Затем словно током шибануло, да так, что едва отпустило. Я не видела его уже много лет, но глаз, которые снились каждую ночь мне не забыть, и не спутать ни с какими другими.

А он не узнал. Мимо прошел на расстоянии вытянутой руки, и… все. А я осталась умирать там, посреди зала, не веря своим глазам. Еще одна его особенность отдалась дрожью во всем теле, мелькая давними кадрами, нашими совместными отрезками той далекой жизни. Он быстро пересекал холл, разговаривая с кем- то по телефону. Его усмешка, кривившая губы, обнажающая одну единственную ямочку на щеке. Закрываю глаза. Вспоминаю. Я тогда смеялась и говорила, что ангел хоть единожды, но поцеловал его при рождении, а он в ответ только хмурился, и злился сильнее, а я мечтала прикоснуться к ней губами. Хоть мимолетно. Один единственный раз.

А потом… Реальность оказалась хуже, чем я могла себе вообразить. Одно дело жить, и мечтать о встречи, все еще надеясь на то, что он ждет. И совсем другое дело видеть его таким, как там… Когда он пожирал глазами Настю. Я умерла в тот самый миг, потому что знаю его как никто другой на всем белом свете. Я видела, насколько глубоко она вросла в него, и не надо даже выяснять степень их отношений. Все понятно без слов. По взглядам, полным боли и душевной агонии, по тому, как они вспыхивали, находясь рядом друг с другом. Я поняла, что для меня это крах. И в очередной раз меня выкинуло из реальности настолько, что только и могла беспомощно смотреть на него, обливаясь кровавыми слезами. А еще хотелось кричать громко, с надрывам. Как она.

Ведь он причина ее крика. Смотрела на нее, пока он сжигал меня праведным гневом, оставляя куски горящей смердящей плоти, и подмечала все детали. Ее растрепанность, опухшие от жестоких поцелуев пухлые губы, которых мне никогда не испытать…

Раздраженность на нежной коже, наверняка от колкой мужской щетины. Сомнений нет, он взял ее. И судя по ее затравленному взгляду, жестко и может даже против воли.

Смешная Настя.

Разве можно устоять перед человеком которого создали для того чтобы порабощать и уничтожать? Нет. Она и не устояла, и о того воет белугой. Как там он сказал? Жены?

Этот факт прострелил висок, отправляя меня в нокаут. Как только он вспыхнул в моем заторможенном сознании, на меня вдруг накатилась дикая усталость, и все что я смогла сделать, это спасаться бегством.

Глава 7

Диана

Когда за Владом бесшумно закрылась дверь, я обессиленно опустилась в кресло. Меня трясло как в лихорадке, и все мысли в голове разбрелись как шальные тараканы. Даже недавний секс отошел на второй план. Во истину правдива поговорка «Клин клином вышибает». Теперь не о чем другом и думать не могла. Влад мастерски потушил пожар, бушующий в моей душе, как всегда своим цинизмом и жестокостью.

Откуда он мог знать Маруську? И когда это он дал ей возможность поверить в то самое «нас»? Неужели Маруська именно поэтому оказалась рядом? А памятуя, чем закончилась моя дружба с Алкой, у меня по телу пошла дрожь.

Мысли еще какое то время скакали, обгоняя одна другую, по обыкновению все «радостнее и радостнее», когда я решила что мне срочно нужен алкоголь.

Прошла к бару и налила больше половины, залпом опрокинув в себя, не чувствуя вкуса, как заправская алкоголичка. Нервы были на пределе, вытянувшись в тонкую струнку, не давали возможности расслабиться и прийти в себя. Наконец, желанное тепло опустилось в голодный желудок, и я кое – как взяла себя в руки, обретя как ни странно трезвость мысли.

Первым делом нужно поговорить с Маруськой. Она должна пролить свет. И тут же вспоминаю ее взгляд, решив что она вполне себе может закрыться в своей раковине, и смаковать горечь обиды в своем одиночестве. Сильно я была расположена к беседе последние месяцы? Правильно! Я и думать е могла, да что говорить, и до сих пор не могу поделиться с кем то своими бедами.

А Маруська, словом… И тут меня словно обухом по голове стукнуло. А что собственно я о ней знаю? За всей мишурой веселости и болтовни я про нее не знаю ровным счетом ничего! Маруська так мастерски обходила колючие вопросы, что даже мысли не возникало в чем – то заподозрить ее. Может это и есть причина ее болтливости? Заболтать собеседника? Так, последних, как – то и не наблюдалось особо, кроме меня, естественно.

Хотя… На момент нашего общения нас обоих это устраивало, я плавала в своем унынии, а Маруся мастерски оберегали свои тайны. Звучит правдоподобно. Но, тем не менее, от странного предчувствия волосы зашевелились на голове, и сама мысль о ней и Владе, отозвалась острой болью в сердце.

Тут я решаю все таки отправиться к Марусе, и прихватив бутылку коньяка направилась к подруге.

Но в номере Маруськи не оказалось, как и во всем отеле в целом. На ресепшене милая улыбчивая девушка-администратор сказала, что Мари, спешно покинула отель, не требуя возврата наперед оплаченных средств за номер. Эх, Маруська, а как же изысканное вино на каком-то там этаже, в теплом бассейне, и снежное небо над головой? Влад умеет разбивать мечты, особенно юных доверчивых дурочек.

Не думая, собираюсь и покидаю шикарный отель, и отправляюсь вслед за подругой.

По дороге в аэропорт, упрямо гнала от себя мысли о Владе, все же чувствуя за собой вину, исчезая из его жизни снова. Хотя, усмехаюсь про себя, кого я обманываю? Кто кто, а Влад, совсем не тот человек который остается за бортом. Если ему будет угодно он меня из – под земли достанет, и не только меня. В любом случае я предпочитала думать, что беру фору. И тут мне стоило бы отдернуть себя за нелепые мысли, но разомлевший от алкоголя мозг, не желал держать оборону мысли, и пустился во все тяжкие, услужливо подсовывая картинку одну за другой. Лицо в пораксизме страсти, его безумный аромат, и большие смуглые ладони на молочных бедрах. Закрываю глаза, стараясь прогнать их, только не так- то просто вытравить Звягинцева из своих мыслей.

По прилету первым делом вызываю такси, и называю Маруськин адрес. На мое удивление, Маруська качалась на старых скрипучих качелях, прямо возле дома, прилично надравшись, держа под мышкой бутылку коньяка. Возле песочницы, на лавочке пристроились два ее чемодана, стало быть, домой она еще не поднялась. Где ее черти носили, спросить не решаюсь, видя ее душевные терзания.

–Хороший вечер, чтобы напиться? – Она вскидывает голову, в глазах мелькает удивление, быстро сменившееся облегчением.– Составить компанию?

Маруся немного поколебавшись, протягивает бутылку, я так же как она минутой ранее, отпиваю прямо с горла терпкий коньяк.

–Ну, это конечно, не вино в бассейне на крыше элитного небоскреба, но тоже ничего.

–Зачем сорвалась?– осторожно спрашивает.

–А ты?– вторю ей.

–Ты же слышала, что сказал твой муж. Или бывший муж…

–Марусь… – начинаю я, стараясь подобрать такие слова, которые смогли бы восстановить пошатнувшуюся дружбу и доверие.– Я не знаю, что между вами произошло, и поэтому не спешу делать выводы. Хотя зная Влада, могу предположить, что зацепило тебя не хило. Ты сама в праве решать, что нам делать дальше, и судя по тому что сорвалась с города своей мечты, – ухмыляюсь, – то вывод напрашивается сам с собой. Со своей стороны хочу сказать вот что. Влад был моим мужем. И честно признаться, я до сих пор не знаю, развелся он со мной или нет. – Прерываюсь, чтобы сделать глоток коньяка. Что – то в последнее время решение моих проблем то и дело возвращается к употреблению зеленого змия.– У нас был очень трудный брак. Я не хочу вдаваться в подробности, или трясти своим грязным бельем, но могу с уверенностью сказать, что он правильно сделал, что разорвал этот узел, который связал нас, и который терзал. Я желаю ему счастья. И смирюсь с любым его выборам.– Намекаю на ответную откровенность, но Маруся не спешила с откровениями.

– Почему он назвал тебя Ди?– Едва слышно, себе под нос.

Этот вопрос застал меня врасплох. Я не торопилась с ответом, а, следовательно, доверять на сто процентов ей не могла. Или могла?

–Ты же знаешь, я могила.– Словно почувствовав мою нерешительность, роняет она.

–Потому что я Диана, а не Настя. Этому есть веская причина, поэтому нет нужды называть меня так, а не иначе.– Все же выдаю свою тайну.

–Твое настоящее имя тебе очень идет. Неудивительно, что Влад потерял голову. Я всегда считала тебя совершенством. Таких как ты больше нет, – и тихо добавляет , словно пробуя на вкус, – Ди.

Последние слова повисают между нами. Я никогда не считала себя особенной или чем –то выдающейся личностью. Напротив, в моей голове было полно своих тараканов, и отнюдь не совершенных, или каких либо еще, а самых обыкновенных, с придурью. А то, что Влад потерял голову, это самое что ни на есть, верное наблюдение. Только вот все куда глубже и больнее чем кажется на первый взгляд, но обсуждать это в данной момент не хотелось.

–Ладно, раз уж такое дело, предлагаю подняться ко мне.

Данное предложение мне понравилось, и, ухватив один из Маруськиных чемоданов, поплелись к подъезду.

–Ты камней, что ли нью-йорских привезла?

–Почему камней? Нью-йорский виски!– Смеется.

–Ты не исправима!– Поддаюсь веселью.