Беззаботное материнство. Заметки счастливой многодетной мамы

С первой беременностью все было непросто. Организм как бы бунтовал, пришлось лечь на сохранение. Врачи сказали, что есть опасность для меня и ребенка – из-за резус-конфликта: у меня отрицательный резус-фактор, у малыша (и у мужа) – положительный. Кроме того, у меня уже был многажды подтвержденный диагноз – врожденный порок сердца. С ним я жила давно и к нему привыкла, и старалась как могла компенсировать. Скорее интуитивно понимала, что мне нужна постоянная физическая нагрузка и здоровый образ жизни.

Несмотря на неутешительные прогнозы, Ксения родилась здоровой, в 1994 году 16 сентября. Роды оказались достаточно легкими. Врач, которая вела эти роды, прекрасная Лариса Николаевна Есипова (она участвовала в появлении на свет моих первых пятерых детей), похвалила за то, что я так положительно настроена.

Первая беременность изменила всю мою жизнь: мне было открыто материнство. Поначалу оно не показалось трудным. На тот момент еще была жива моя мама, она помогала мне как могла.

Все было гладко и ровно, пока не случились те самые «лихие девяностые». Однажды на нас напали бандиты. Они ворвались в наш дом, якобы чтобы поздравить нас с рождением ребенка. Даже назвали имя человека, которого знал мой муж. В дверной глазок не было видно, сколько там людей. И муж открыл им.

К нам ворвалась целая вооруженная банда. Меня с ребенком взяли в заложники. Мужа моего оглушили и очень сильно избили, а потом связали. Нас начали допрашивать, где мы храним ценности и украшения. Мы не отпирались, отдали все, что у нас было. Но им показалось мало, и они стали угрожать убить ребенка! Прямо на моих глазах! Я тогда мало ходила в храм, но взмолилась как могла, просто беззвучно кричала из сердца. Перед глазами пронеслась вся жизнь, и я, будучи молоденькой 22-летней женщиной, многое поняла – сколько и чего стоит. Я горячо просила Господа оставить ребенка в живых и сохранить нас.

Нападавшие были без масок, так что понятно было: они вряд ли оставят нас в живых. И еще понятно, что это была наводка: бандиты знали, что именно у нас есть! Они забрали в том числе фамильные украшения, которые мне передали бабушка и мама. У нас больше ничего не было, а они всё искали какие-то тайники и продолжали угрожать.

Внизу, у подъезда, стоял кто-то из банды и наблюдал. Вдруг одному из нападавших позвонили по рации. У них были рации! И бандиты спешно стали собираться, будто их спугнули. Думаю, что поспешность была связана с тем, что стоявший внизу что-то заметил на посту милиции, который располагался на первом этаже нашего дома. Торопясь уйти с награбленным, они связали мне руки. Когда они выходили из квартиры, последний бросил вслед: «Вам очень повезло».

После нападения у меня поначалу был очень сильный шок, даже не вполне осознавала, что именно произошло. Потом поняла: случилось чудо. Нам следователь то же и сказал: «Вам очень повезло!» Во время следствия меня вызывали на Лубянку для составления фотороботов. Муж плохо помнил лица бандитов, потому что его сразу оглушили. Впоследствии он очень долго лечился, и, с Божьей помощью, его успешно реабилитировали. А у меня развилась фобия: стало страшно оставаться одной дома с ребенком, боялась даже мелких шумов и шорохов. И всегда старалась кратко молиться, как тогда, отгоняя страх. В качестве украшений я стала носить только бижутерию и серебро, никаких драгоценностей.

Когда муж восстановился, мы поехали отдохнуть. Мама моя взяла на себя нашу первеницу Ксюшечку. У меня перегорело молоко в момент нападения, я не смогла кормить ее грудью. Мы перевели дочку на донорское молоко, что облегчило маме заботу о внучке. На отдыхе вдруг поняла: что-то не то! По ощущению, по самочувствию поняла, что это беременность. Проверилась, и подтвердилось, что срок уже приличный. А я и представить не могла, что это возможно: два ребенка, один вслед за другим! Разница меньше 10,5 месяцев!

Врачи стали отговаривать от родов, настаивали, что, пока не поздно, нужно сделать аборт. Тем более с моим анамнезом. И не только врачи так говорили, но и многие мои знакомые. Однако я не сомневалась ни секунды, что этого ребенка рожу благополучно.

Беременность была тяжелая. Думаю, связано это было и с полученной психоэмоциональной травмой – организм мой толком не восстановился. Снова лежала на сохранении. Снова пошел конфликт резусов: у меня – отрицательный, у дочки – положительный. Дочка родилась хотя и в срок, но с признаками этого конфликта на коже: вся желтенькая. Потом у нее были другие проблемы с кожей. И они, кстати, продолжаются до сих пор, а ей уже скоро 27 лет. Это единственный мой ребенок, на ком так отразились проблемы беременности.

Вот так я стала мамой двух дочек, они погодки. В году есть небольшой период, когда им обеим одинаковое количество лет.

Мы крестили обеих дочек, я считала, что это необходимо. Тогда я еще не была воцерковленным человеком, но не забывала про случай моего чудесного спасения и как могла благодарила Бога. Иногда приходила в храм Святой Троицы на Воробьевых горах, где мы венчались и крестили детей. Отец Сергий на тот момент был настоятелем этого храма. Царство ему Небесное. Он старался меня направлять к Богу и помогал духовно. Тогда уже были некоторые сложности во взаимоотношениях с мужем.

Жизнь пошла вроде бы своим чередом. Я продолжила учиться. Параллельно с семейной жизнью сдавала сессии, потом писала диплом. Причем по православной журналистике! Все очень удивились теме диплома. А мне важна была именно эта тема, потому что я начала воцерковляться, стало интересным и ценным все, что связано с Богом. Из Москвы мы переехали жить в поселок Селятино, в Подмосковье. Здесь появилась возможность работать по специальности: помогать в издании церковно-приходской газеты местного храма Святого Серафима Саровского. В Москве мы тогда мало бывали. Именно Селятино стало для меня и моих старших дочерей местом воцерковления, появились новые знакомства, мы начали посещать воскресную школу при храме. В этот счастливый для меня период вдруг узнала, что беременна третьим ребенком.

Третья беременность снова оказалась сложной, немногие из родственников были «за» роды. Мне пришлось преодолеть серьезное давление и переживания, и даже конфликт с мужем. Но именно через это я пришла к вере, и вера помогала в преодолении препятствий. Тогда я наконец впервые исповедовалась и причастилась, это было как обновление, заметно прибавились силы. Вскоре родился Тимофей, мой старший сын.

Недалеко от загородного дома была общеобразовательная школа, и туда мои подросшие дочки поступили учиться, а я позже пришла в эту школу работать. На тот момент Тимофею исполнилось почти три года. Началось золотое время моей жизни. Это была беспрерывная радость, творческий подъем. Время пребывания в среде единомышленников, и у меня была любимая работа: помощник главного редактора в издательстве, вместе с удивительными людьми, у которых многому научилась. Это было большое издательство, которое, помимо газеты, занималось изданием альманахов и даже организовывало молодежные слеты, а также различные интересные поездки и интеллектуальные олимпиады. Через некоторое время я сама стала редактором газеты и одновременно преподавателем журналистики в нашей православной школе «Плесково». А Тимофей после сада при школе поступил в первый класс.

В это время я вдруг узнала, что жду еще одного ребенка, уже четвертого. Должен был родиться Дорофей. Когда была им беременна, началась война в Донецке. У школы «Плесково» возникли финансовые проблемы, потому что наш попечитель и благодетель родом оттуда. Раньше мы часто бывали в поездках, связанных с конкурсами. Из-за отсутствия финансов эти поездки прекратились, стало меньше рабочих мест. Мне поставили условие: если я не выхожу в сентябре на работу, а моему младшему сыну Дорофею на тот момент исполнилось только три месяца, то издательство закроют. Я тогда переживала серьезный кризис. Впервые узнала, что такое постродовая депрессия, и, конечно, было больно за моих коллег.

На тот момент в декрете находилась еще одна сотрудница, тоже многодетная мама. Она меня научила верстке. Я скрепя сердце решила выйти на работу, и начала трудиться одна, с младенцем. До этого мы работали достаточно большой командой. Теперь же только я отвечала за полный цикл производства школьной газеты – это было одно из немногих оставшихся изданий. На мне было все – преподавание, редактура, оформление, верстка, печать и, конечно, создание контента. Этот опыт фактически сделал мой будущий блог. К моменту начала ведения своей странички в интернете я была вполне опытным человеком по части контента и подачи материала.

Началось не такое «золотое» время, как было, но все равно счастливое. Времена не выбирают… Мне даже дали служебное жилье, а работала я в полуподвальном помещении. Малыш всегда был рядом, поначалу просто в коробке спал, потом поставила туда люльку. Мы время от времени выходили с ним гулять, я его там же, на работе, среди бумаг и компьютеров, кормила.

Оба моих сына выросли на грудном вскармливании. Тимофею и Дорофею досталось в этом смысле больше материнской заботы, чем моим первым дочкам. Не знаю, как одновременно осилила и работу, и заботу о младенце – два почти исключающих друг друга занятия, но Господь мне помогал, а иначе человеческих сил не хватило бы. Помогало и то, что все мои дети были рядом. Мои старшие дочки на тот момент уже были достаточно взрослые. Обе посещали студию журналистики и много других кружков и мастерских. Старшая стала отличной помощницей в издании газеты. Всем нам было трудно, но мы с детьми были вместе и не унывали, пока не случилась беда.

Мой муж еще с тех пор, как мы с детьми начали воцерковляться, принялся за строительство дома на озере Селигер. Часто уезжал туда. Мы не виделись иногда неделями. В отпуск он тоже перестал с нами ездить – все время говорил, что у него «дела и много работы». Верующим человеком, к сожалению, он так и не стал. Хотя мы с детьми постоянно молились за него, но не давили, не настаивали на воцерковлении. При этом он был заботливым мужем и отцом, когда находился рядом.

То, что с моим мужем что-то происходит, я поняла не сразу, я была поглощена делами: на мне грудничок и полный цикл издания газеты. Впервые я узнала о беде от старца Илия. Батюшка часто приезжал к нам в школу, служил, оставался в Малом Шереметевском дворце на территории нашей школы, где находилась его келья. Я как-то подошла к нему сказать, что у нас в семье не ладится: муж совсем отстранился. Батюшка помолился и сказал, что у мужа моего другая жизнь идет. На тот момент я ничего дурного представить не могла, потому что сама с головой в детях и в работе, а оказалось, что очень важное упустила из виду. Другая жизнь мужа стала какой-то страшной загадкой.