Дело Рея Фабиана

–Вот как… ты доверчив, Аскольд Алстон, брат Рея Фабиана. Это может сыграть плохую шутку с тобой. Не все так безоблачно, как хотелось бы…

Дверь распахнулась, и взгляд полковника встретился с взглядом мальчика.

Все же, Джон не тот отец, о котором не стоит знать.

Глава 3. Отраженные в зеркале.

Дрожа не то от страха, не то от вечернего холода Джек шел через поле. В его жилах холодела кровь, а немой крик отчаяния и ужаса застрял в горле. Он будто бы шел на расстрел. Хотя, если подумать, так оно и было. Он предавал идеалы своего дяди. Он предавал честь семьи. Но он сохранял верность своей любви к сестре. Знала ли Китти о том, как каждый день, просто одним своим существованием спасала Джеку жизнь? Нет, не знала. Она вообще помнила ли, что у нее есть брат? Может даже, и нет, потому, что полковник всегда нагружал Джека работой до отказа. И от изнеможения парень часто засыпал прямо на работе, у заботливых уборщиц, которые разрешали ему спать на диване. Часто появляться дома он не мог физически. Только разве что когда получал жалование, весомую часть которого он тратил на дорогие сладости для маленькой Китти. Наверное, она так его и воспринимает: «Мальчик, который два раза в месяц дает мне конфеты». Стоит ли на это обижаться? Однозначно нет.

На той стороне поля, у пруда наверняка сидит Рей. Джек крайне сосредоточенно вглядывался вдаль, сквозь рожь. Рея бояться бессмысленно. Рей сам не дурак, да и полковника за шута не держит. Он слишком расчетлив для таких мелочей и глупостей. Он будет просто спокойно наблюдать за происходящим вне его интересов. А если кто посмеет нарушить его тихое созерцание, тому хуже. Куда опаснее Арнольд и Клара. Что это за два чудовища было трудно понять, но и недооценить их было не просто. Хотя долгое время штаб именно этим и занимался, пока эта парочка не отравила на тот свет несколько генералов. Только тогда их стали воспринимать в серьез. Но только Арнольда. Клару в расчет обычно не брали. А от этого противное предвкушение приставленного к горлу ножа и вульгарного женского хохота за спиной только усиливалось. Но их почему-то по близости не было. Это еще больше пугало Джека.

Наконец на горизонте появилась серая фигура Рея. Он сидел устало и тихо. Просто одинокий, несчастный парнишка. Если бы Джек не знал всей его темной истории, он бы и не подумал, что за этим элегантным юношей может гоняться вся государственная армия. Но правда всегда оставалась такой, какая она есть. Долгим, исполненным печали взором озерной гладью любовался убийца.

– Смотрите-ка, кто к нам пожаловал. Джекки. Давно не виделись – медленно нараспев сообщил Рей.

– Меня прислал полковник Лоусон – отчеканил Джек.

– Загонял тебя совсем этот несносный полковник – Зачем на этот раз?

– Мы организуем вам встречу.

– С кем? – он явно догадался о ком идет речь. Просто уточнял.

– С вашим братом – как выстрел из пистолета – точно в цель, – С Аскольдом Алстоном. Он будет ждать вас в семь часов в ресторане «Мадлен». Вам известно, где он находится?

– Разумеется. Это все? – Рей попытался сделать вид, что это его не заботит. Но не надо быть психологом, чтобы понять, он был растерян.

– Да. Всего доброго.

Джек пришел к Аскольду, вернувшемуся от полковника.

Джек дрожал. Так как будто часа два простоял на морозе. Он смотрел на Аскольда. Он как будто видел перед собой Рея. Тот же по-детски растерянный вид. Те же огромные серые глаза. Рассказал ли он полковнику о решении Джека? Отсрочил ли неизбежное? Или сдал? Что-то подсказало Джеку, что как бы Аскольд ни поступил, он принял единственное верное решение. Что-то в Аскольде не могло ошибиться на счет Рея.

Аскольд молча вглядывался в перекосившееся от напряжения лицо Джека, но его глаза выдавали его нетерпение. Аскольд не глупый нет, но он слишком поздно понял какую ответственность взял на себя Джек. Какой тяжелый груз взвалил на свои плечи из-за Аскольда. Но, что сделано, то сделано. Мир двух юношей кубарем катился в глубокую пропасть. Но на светлых лицах друг друга они читали решимость.

– Рей обещал быть в ресторане через десять минут. Я отведу тебя. Пошли быстрее – наконец произнес Джек.

– Спасибо, Джек – еле сдерживая восторг, прошептал Аскольд.

«Мадлен» был на параллельной улице. Это было старинное здание, обильно украшенное лепниной. От времени и влаги оно слегка покосилось, а фасад потрескался, несмотря на недавний ремонт. И все же оно внушало почтение, будто окруженное тайными чарами. Внутри же все было по-современному, и отвечало всем нынешним представлениям об уюте и комфорте. Около тяжелых, дубовых столов стояли внушительного вида мягкие кожаные кресла, а мрачноватые бархатные шторы мягко приглушали свет с улицы.

Джек сел за дальний столик. К ним тут же подошел официант и подал меню. Аскольд принялся разглядывать окружение. Несколько молодых офицеров отдыхали в кампании прелестных дам. Между ними плыли тоненькие аккуратненькие официантки в бардовых передниках, чинно расхаживали юноши официанты, поднося офицерам изысканные блюда. Было и несколько людей в гражданском. Наверное, это были какие-нибудь чиновники. Джек начал нервничать. Он постоянно стрелял глазами на вход. Рей опаздывал.

– Неужели струсил? – спросил Джек у мироздания в целом.

– Струсил? Ты обо мне?

Рей уже отодвигал стул. Офицер вглядывался во вновь прибывшего с недоумением, равным которому изобразить было трудно. Как он смог пройти мимо соколиных глаз Джека? Как смог обмануть его собачью интуицию? Напряжение выросло вдвое, когда на лице Рея растянулась наполненная ядом улыбка.

– Значит, вы и есть Рей Фабиан? – спросил Аскольд, нарушив напряженную тишину.

Две огромные паукообразные тени спали. Рей уставился на брата. Как будто с Реем заговорило его отражение. Они были так поразительно похожи. Как две капли воды. Как две звезды, сорвавшиеся одна за другой в полуночном небе.

– Этого не может быть, ты должен быть мертв – Рей произносил эту фразу так, будто то, что Аскольд жив, есть преступление любого из мыслимых законов – Тебя не должно быть! Это такая шутка, ДА?

– Меня зовут Аскольд Алстон. В возрасте четырех с половиной лет я был усыновлен Лавандой и Микаэлем Алстон. И до этого ничего не помню.

– Как мило. В этом мире есть колдовство, способное превратить одного человека в другого. Я на такое не попадусь. Слишком просто для такого как я.

– Это не чары. Можешь проверить – уверял его Джек.

– Развейся!

Аскольд машинально прикрылся от снопа искр, вырвавшихся из кончиков пальцев Рея. Но они не изменили его внешности. Ни единой детали. Аскольд посмотрел на брата. Тот рухнул на стул, не отрывая глаз от Аскольда.

– Не может быть – процедил Рей – это не возможно. Это не правда. А где сам полковник? А? где этот…

– Рей… скажи, как ты жил все это время? – вдруг спросил Аскольд – Если мы с тобой так похожи? Если мы с тобой одно и то же? Рей за что ты так ненавидишь людей?

– Ты будто их любишь? – с невольной усмешкой

– Нет, ну… я их не ненавижу… У меня мама была…

– У меня мама была на светских раутах, пока всякое крестьянское отродье унижало меня за то, что я, видите ли, благородный. А детишки аристократии издевались за то, что я приемыш. Ха! Но это все мелочи. Мелочи, по сравнению с тем, что приходилось терпеть от взрослых. Пожил бы моей жизнью, возненавидел бы!

– Рей… мне очень жаль…

Рей молчал, глядя в пустоту. Или точнее на столик у окна, где ворковала какая-то парочка. Но он смотрел не на них. Джек заметил, что взгляд рея сосредоточен на его собственных глазах отраженных в стекле как в зеркале. Он будто наблюдал за фильмом. За воскресшими из детской памяти картинками.

– Среди всего этого ада, единственным светом были воспоминания, которые ты потерял. Воспоминания о покойной матери и о якобы умершем брате. Я многое узнал о том, кем была Элеонора Фабиан.

– Фабиан?

– Младшая сестра моего приемного отца. Она овдовела вскоре после замужества и вернулась в семью. Наш отец был потомственным военным и служил во флоте. Корабль потерпел крушение незадолго до нашего рождения. Так или иначе, наша матушка была премилой женщиной. А отец хорошим человеком. Скажи теперь, Аскольд, почему эти люди умерли? Отцу был двадцать один год, а матери, когда она умерла, едва исполнилось двадцать два? А такая мразь, как моя мачеха живет и здравствует?

– Не справедливо… но… это ведь не повод уничтожать все человечество?

Рей, будто его уже не слышал. Его сознание уже оказалось слишком далеко, и ничему мирскому и внешнему было его не догнать. Он продолжил свои рассуждения.

– Наверное, если проанализировать твою жизнь, она тоже была не сахар. И так везде, куда не глянь. Хорошие люди живут не долго. И окружающий их мир просто пытается поскорее загнать их в могилу. Скажи, Аскольд, легко ли тебе живется? Много ли таких людей, которые любят тебя, помогают тебе? Или больше тех, кто смеется над твоей добротой? Ты чего молчишь? Джекки, может, ты знаешь, что сказать?

– Я могу сказать только одно, зато наверняка – ответил Джек – как бы тяжело тебе не жилось ты редкостная сволочь.

– А как бы ты думал, если бы не появилась Китти? Она хороший ребенок, но ты уже не можешь ее защитить.

– Что ты несешь?! – вскрикнул Джек.

– Я видел, как мальчик сломал ее куклу и ударил ее саму на детской площадке. А Китти, и правда, ангел.