Игры в добро и зло. Часть первая. Реванш

– Анжелика, для начала ответь Вы действительно любите рисковать?

– Вы же знаете, что да…

– Окей, допустим, сумма в двадцать тысяч долларов Вас устроит? – интимно касаясь губами её уха, прошептал Зимовский, выпрямляясь, довольный произведённым эффектом.

– Господи, ещё спрашиваете. Что нужно делать?

– Всё, что я буду тебе приказывать.

– А именно?

– Сейчас ты всё узнаешь.

– Сразу заявляю – интим не предлагать, – пошутя, полусерьёзно предупредила Анжелика, сдувая со лба непослушную чёлку.

– Уверяю, обойдёмся без сексуальных домогательств, чего, собственно говоря, буду требовать и от тебя – никакой самодеятельности, сохранять трезвую голову и не влюбляться!

– Влюбляться? Глупости, в кого? Делать мне больше не чего…Я недавно стала вдовой.

– Знаю, милая, как только ты увидешь его, в мозгу твоём запустится программа ЛЮБОВЬ, так вот я требую, чтобы ты немедленно удалила этот ненужный файл и как прежде продолжала следовать моим инструкциям.

– Господи, прекратите интриговать меня, – нетерпеливо топнула ногой Анжелика, гневно сверкнув глазами.

– Вы что ли тот самый человек, в кого я не должна влюбляться?

– Нет, не я.

– Дмитрий, – Анжелика облизнула губы.

– Прошу Вас, ближе к делу.

– Добро пожаловать в ад, моя красавица! – Зимовский заговорчищески подмигнул.

– Для начала ты должна будешь поменять работу…

* * *

Прошло три дня, как Смолин лежал в больнице при СИЗО №1. Все эти дни превратились для него в один непрекращающийся кошмар, и хотя мозг его не переставал выстраивать всевозможные комбинации побега, надежды таяли, словно весенний снег в половодье. Кошмары и галлюцинации, терзавшие его в последнее время, на время отступили, уступив место глухому раздражению. Он снова и снова задавался вопросом, как смог дать загнать себя в ловушку, позволив Белову переиграть его.

«Ты можешь проиграть лишь один единственный бой, Алекс – своей смерти!»

«Это игра, милый, относись ко всему, как игре, это значительно упростит жизнь!»

«Прав дед, моя партия ещё не проиграна! Надо дать им время. Но что если у них не хватит мозгов выдернуть меня? Тогда что? Пожизненный срок? Из «отстойника» не сбежать, при перевозке тоже не вариант, Белов выстроит кордон охраны, как для президента! Остаётся дождаться суда!»

– Чёрт… – Алексей мучительно вздохнул, морщась от боли. – Три дня бездействия, три дня…

Смолин закрыл глаза.

«Сон, лучшее лекарство…»

Дверь в палату распахнулась и в сопровождении конвойного вошла миниатюрная голубоглазая медсестра в накрахмаленном халате. Сделав буквально несколько шагов по направлению к постели, на которой лежал пристёгнутый наручниками Смолин, Рязанцева хотела было сказать бодрым голосом «С добрым утром!», но тут Алексей, открыв свои огромные, практически чёрные, бесовские глаза, и у Анжелики задрожали руки, а ноги от волнения сделались ватными.

Это был самый красивый мужчина, которого ей довелось встречать в своей жизни: правильный овал лица, смуглая кожа, волевой подбородок с едва заметной ямочкой, чёрные брови в разлёт, римский нос, чётко очерченные губы. Но самым удиВительным во всём облике, безусловно, были глаза: чёрные, нереальной величины, с длинными, пушистыми, до самых кончиков тёмными ресницами, они затягивали, словно в омут, не оставляя ни малейшего шанса на спасение. Поражало ещё и то, что, даже находясь в больнице при следственном изоляторе, Смолин умудрялся выглядеть властным, высокомерным королём, на чьих губах блуждала снисходительная улыбка.

– Доброе утро, – деревянным голосом пробормотала Анжелика, звякнув медикаментами на подносе. Конвойный, застыв при входе, с мрачным выражением следил за движениями Рязанцевой.

–Сейчас я сделаю Вам укол, а потом поставлю Вам капельницу.

Смолин молчал, пристально глядя на залившуюся румянцем девушку.

– Ника…

– Простите?

– Чёрт… – Смолин пристально рассматривал пуцовую от волнения Рязанцеву.

– Ника…

– Я – Лика…

– Что?

– Меня зовут Анжелика, если коротко, то Лика.

Игла легонько щипнула кожу, но Смолин даже не почувствовал укола, продолжая рассматривать медсестру своими демоническими глазищами.

«Насмешка… очередная насмешка судьбы… невероятное сходство.. За что… сука, сука, сука!!!»

Алексей в сердцах дёрнул рукой, прикованной наручником к спинке кровати.

– Не дёргайтесь, – велела Рязанцева, подходя к двери и вкатывая в палату капельницу.

– И постарайтесь не шевелиться.

– Хватит болтать, – одёрнул её конвойный.

– Простите, – кивнула Анжелика, протирая кожу на запястье спиртом.

Лику трясло, словно через неё пропустили слабый разряд тока. Смолин оказался в сотни тысяч раз красивее, нежели на фотографиях, а опасная близость к чуть ли не самому гениальному преступнику за последнее время, что греха таить, возбуждало, мешая девушке адекватно мыслить.

«Не влюбляться, понятно, что именно имел в виду Дмитрий!»

– Потерпите…

Игла проткнула кожу, а тонкие пальцы медсестры стали прилаживать катетер.

– Чёрт, – выругался Смолин, вновь закрывая глаза. Вместо медсестрички он видел расстроенное лицо Ники, держащей на руках сына. Она с укором смотрела на него, а в огромных тёмных глазах застыли кристально чистые слезы. Чувство вины перед ней накрыло Алексея подобно штормовой волне.