Не хочу жениться!

– Ну правда-а-а учи-и-и-ил!

– Еще одна, – вздохнула наконец «гувернантка», оглядывая Василису с ног до головы. – Господи, ну и вкусы у современной молодежи… Идем, провожу.

Студент тем временем потушил пламя и, дымясь, кинулся обратно.

– Ну Аристида Годдиевна, ну пожа-а-алуйста!

Василиса не могла не восхититься его упорством: даже ее женихи, напуганные князем, замком и слугами-зомби, после пламени виверн так не стремились вернуться к невесте.

«Гувернантка» же поскорее захлопнула дверь, в которую тут же поскреблись.

– Это же единственный мой «неуд», Аристида Годдиевна! А так я отличник! Вы не можете со мной так поступи-и-ить!

– Еще как могу, – откликнулась «гувернантка». – Девушка, ну чего же вы ждете? – бросила она замершей на первой ступеньке Василисе. – Идемте.

– Я для вас все! Ну все! – стонали за дверью. – Ну пожа-а-алуйста! Все сдела-а-аю, только дайте сда-а-ать!

– А вот это ты зря предложил, – пробормотала «гувернантка» и рявкнула: – Звезду с неба хочу! Полярную! Завтра же!

Василиса невежливо присвистнула.

За дверью задумчиво затихли. Потом осторожно предложили:

– А может, цветами и шоколадкой обойдемся?

– Да чтоб тебя сожрали на следующем же практикуме! – оскорбленно отозвалась «гувернантка» и, обойдя Василису, заторопилась наверх.

Внизу за дверью так и стонали: «Ну пожа-а-алуйста!» Однако все тише и тише… А винтовая лестница все кружила и кружила – Василиса успела выдохнуться и подумать, что вот ее-то и надо было назвать «Муками».

Потом «гувернантка» распахнула перед Василисой дверь в длинный коридор, битком набитый женщинами самых разных возрастов. И все они были, как говорится, в положении.

– Вставайте в очередь, – бросила «гувернантка» и попыталась уйти.

Василиса подалась назад и схватила ее за рукав.

– Это все на поступление?

– Какое поступление? Они на пенсию. – «Гувернантка» посмотрела на Василису как на дурочку.

– Уже? – удивилась Василиса. Самой старой из претенденток было лет сорок, не больше.

– Уже, – фыркнула «гувернантка». – Женихов ждут. С боевого факультета. Со стипендией. А ты что, не такая?

Василиса ничего не поняла, но покачала головой.

– Я учиться здесь хочу. А пенсию мне не надо. Если только стипендию.

«Гувернантка» снова смерила ее изумленным взглядом.

– Приемная комиссия уже месяц как не работает. Набор закончен, милочка. – И вздохнула: – Ну вот, зря только на эту верхотуру тащились…

Василиса вспомнила лестницу и подумала примерно то же.

– Ладно, провожу тебя к декану, раз уж пришли, – продолжала «гувернантка». И, строго глянув на Василису, предупредила: – У тебя еще пара секунд, чтобы передумать.

– Не дождетесь, – отозвалась Василиса.

«Гувернантка» пожала плечами и, втолкнув Василису в коридор, потащила ее к единственной двери в глубине. Девушки с животами пытались взять ее штурмом – или хотя бы вынести – и трясли при этом какими-то свитками. А еще кричали. Громко – так, что у Василисы уши заложило.

Но «гувернантка» всех переорала:

– А ну расступились, а то я за себя не отвечаю! – И загорелась. В прямом смысле. С ног до головы, как до этого студент. Даже привыкшей к отцовским экспериментам Василисе сделалось не по себе.

А вот девицам не сделалось.

– Вас тут не стояло!

– Очередь надо было занимать!

– Мы тут с ночи ждем!

– Куда без номерка?!

– Мне только спросить, – огрызнулась «гувернантка».

– Нам всем только спросить, – разноголосо ответили ей. – А ну, куда прешь!

Но «гувернантка» уже протолкалась к двери, дернула ручку и пихнула Василису через порог.

Дверь за ними с громким стуком захлопнулась, и наступила тишина – особенно звонкая после криков в коридоре.

– Я еще не звал, – прервал ее чей-то скучающий голос.

Василиса огляделась и поняла чей. В кабинете, большую часть которого занимали два письменных стола, а у стен притулились стеллажи, ломящиеся от свитков, ближе всех к двери стоял молодой человек лет тридцати. Стоял на коленях, приложившись ухом к животу тихонько всхлипывающей девицы в сарафанчике. Живот у девицы выдавался сильно – настолько, что неискушенная в процессе деторождения Василиса заподозрила проклятие.

Все это происходило у ближайшего к двери стола. Второй – у дальней стены – заняли толстячок в пижаме и женщина, одетая так элегантно, словно только что вернулась с приема у императора.

Они пили чай и, когда Василиса с «гувернанткой» вошли, дружно обернулись.

– Сказал же: в порядке очереди, – устало добавил мужчина на коленях. На вошедших он даже не посмотрел – в отличие от своих коллег у дальнего стола.

– Какой интересный случай болотного заклинания… – протянул толстячок в пижаме. – Милочка, сами зелье варили?

– Ага, – отозвалась Василиса.

– Я в восхищении, – улыбнулся толстячок, и женщина напротив него улыбнулась тоже, показав длинный тонкий язык. Раздвоенный. Змеиный.

– И все равно заходить нужно в порядке очереди, – повторил мужчина на коленях. И тут же, задрав голову, добавил: – Милочка, вы не можете плакать потише? Я ничего не слышу.