Аратта. Книга 1. Великая Охота

– Он говорит, что размышляет, – перевел Варак. – Он должен хорошо все обдумать.

– Да что тут думать? – с досадой сказал Дакша. – У нас нет ни достаточных припасов, ни теплой одежды, и только боги знают, куда ушли стада.

Ширам кивнул. Он тоже понимал, что шататься по Змеиному Языку в поисках неведомо куда откочевавших животных – не лучший выход.

– Что мы еще можем сделать?

– Вернуться назад.

Лицо накха застыло.

– А что делать-то? – развел руками Дакша. – Сами виноваты. Переложили все хлопоты на распорядителя, а он не разузнал про зверей, пока было время. Или разузнал, да сказать побоялся. Сейчас это уже не важно. Эх, сколько времени, сколько средств потрачено впустую! Снаряжение, припасы, подарки дикарям…

Варак, обманутый спокойным лицом накха, подхватил:

– Господин, ну ведь бывает, что дичь уйдет! Это же звери… В прошлом году были, в этом нет… Может, следопыты плохо искали, давайте их снова отправим…

Рука накха взметнулась и кончиками пальцев хлестнула переводчика по лицу. Варак вскрикнул и ничком рухнул на землю.

– Может, тебя отправить в прошлый год, чтобы ты поискал там зверя? – вкрадчиво спросил Ширам.

Варак уткнулся носом в траву, не смея вздохнуть. Он не сомневался, что накх убьет его, если пожелает, и никто бы тут не стал его останавливать. Вокруг все затихли.

А мохнач Умги тем временем все обдумывал заданный ему вопрос и как раз добрался до его сердцевины. Надо узнать, где звери, тогда и ответ: догонять их или нет, будет ясен. Он закрыл глаза, пытаясь позвать духов зверей… Отклика почти не было. Стада очень далеко и продолжают уходить, за ними уходят хищники. Как быстро они идут, словно спасаются от чего-то! От чего? Вокруг не видать никакой угрозы. Ни на земле, ни в небе…

Мысленным взором Умги взглянул вниз и задохнулся от страха. Там, под землей, разевала пасть голодная тьма…

Седой мохнач шумно вздохнул, содрогнувшись всем телом.

«Правильно, бойтесь», – подумал Ширам, заметив его дрожь, и с отвращением опустил взгляд на раба-распорядителя. Из-за этого ничтожества торный путь к вершинам власти, только-только приоткрывшийся перед ним, оказался под угрозой. Он задумался, какое наказание, сопоставимое с огромной виной Варака, избрать – такое, чтобы запомнилось всем…

– Приятно посмотреть на суд справедливости! – раздался из толпы голос жреца. – Пусть кровь жалкого раба прольется росой на пламя твоего гнева, благородный накх! И ничего, что он единственный среди нас, кто владеет языком дикарей…

Ширам косо взглянул на огнехранителя.

– Бог решил сказать свое слово?

– Если ему дадут высказаться, он бы не возражал, – со смиренным видом подтвердил жрец.

Над толпой пролетели смешки. Ширам нахмурился.

– Хаста верно говорит, – важно поддержал жреца Аюр. – Мы, арии, ничего не делаем, пока не явил свою волю Господь Солнце.

– Твоя гадательная собака учуяла след ушедших зверей? – недоверчиво спросил Ширам.

– Не об ушедших зверях нам сейчас надо думать. Господь Солнце ясно говорит, что нам пришло время выбирать новую дорогу!

Жрец протянул перед собой глиняный горшок с угольками, в которых дремал негасимый Священный Огонь.

– Вечному Огню ведомо прошлое и грядущее. Но чтобы он поделился запретным знанием со смертными, нужно накормить его влагой жизни…

Варак, быстрее всех сообразив, чем это ему грозит, метнулся в сторону, собираясь нырнуть в траву, но был пойман, сбит с ног и прижат к земле древками копий.

– Приступайте, – чуть поразмыслив, согласился Ширам.

Хаста огляделся, выбирая место для жертвоприношения. Двое рабов из обоза уже тащили большой бронзовый поднос – Священный Огонь, рожденный в небе, не должен был касаться земли – и тяжелый расписной короб, полный удивительных вещей, склянок, порошков и зелий.

– Сено быстро прогорит, хватит всего на одно вопрошание, – заметил Хаста, проводя рукой над ворохом сухой травы. Толпа издала единый вздох изумления – над подносом заплясали синеватые огоньки…

Потянуло горьким дымом. Жрец снова провел над подносом ладонью, и дым из горького мгновенно стал приторно-сладким, пьянящим. Мамонты начали беспокойно топтаться, пытаясь хоть на шаг отойти от огненно-дымного круга.

– Приведите жертву!

Варак взвыл и принялся отчаянно вырываться. Упирающегося переводчика силком поволокли к костру.

– Ох уж эти простолюдины! – вздохнул стоящий рядом с царевичем Джериш. – Никакого достоинства. А ведь на него сейчас смотрит Господь Солнце!

– Земляные люди всегда так, – отмахнулся Аюр, впрочем увлеченно наблюдая за подготовкой к церемонии. – Вопят, будто их ничтожная жизнь что-то значит. Помню, когда море забрало моего старшего брата, началась смута и было много казней. Глупцы и бунтовщики нагло болтали, что небеса отвернулись от дома Ардвана, но, когда наступал их срок, все они вели себя так же позорно, как этот раб. Помнишь, Ширам?

– Помню, – сухо ответил тот. – Все, кроме ариев.

– Еще б тебе не помнить. Вы, накхи, любите резать глотки, – заметил Джериш. Телохранитель царевича отлично уловил презрение в его голосе.

– Чтобы уметь, любить необязательно, – холодно ответил он.

– Разве вам приходилось казнить и ариев? – удивился Аюр.

Но вместо накха ответил Джериш:

– Арии никогда не позволят грязным рукам палача прикоснуться к себе! Они сами приносят себя в жертву Исвархе, собственным клинком!

– Так это воины, – уточнил Аюр и спросил телохранителя с любопытством: – А как казнят в Накхаране?

Но Ширам не успел ответить. Приготовления к жертвоприношению были завершены.

– Огонь жаждет! – нараспев возгласил Хаста ритуальную фразу.

– Я готов! – объявил Аюр выступая вперед. – Я уже знаю, о чем спрошу Священный Огонь!

Как сын государя – живого бога ариев, – он с детства принимал участие в разнообразных ритуалах и разбирался в них не хуже любого жреца.

Мохначи, стоя возле своих мамонтов, молча смотрели на действо. Чужаки, похоже, задумали отдать своего соплеменника в дар огню? Что ж, их дело. Смерть и жизнь ходят рука об руку на Ползучих горах. Жизнь человека, жизнь зверя, жизнь мельчайшего гнуса стоят здесь одинаково много и одинаково мало. Но южане ничего этим не добьются. Их огненный бог тут слаб и бессилен. У Ползучих гор, от снежных равнин полночи до водопадов полудня, свои хозяева.

Чужаки с теплых низин приезжали охотиться давно. Убивали не ради пищи. Сперва люди гор не могли ничего понять, но потом дело наладилось. Гости пьянели от богатой добычи. Убитое зверье оставляли загонщикам или просто бросали в траве, увозя с собой одни рога или бивни. По-настоящему ценились только шкуры хищников. Но тут понятно – охота на хищника была испытанием отваги и ловкости. Юные люди гор тоже так делали, выходя против саблезубца или мохнатого тура с копьем один на один. Правда, копья у них были не бронзовые, а костяные или каменные…

Умги, наконец преодолев свой ужас перед привидевшейся ему алчущей бездной, подошел к прочим погонщикам и принялся о чем-то тихо с ними толковать…

Тем временем по знаку Хасты вперед вытолкнули Варака, и один из телохранителей царевича протянул жрецу кинжал.