Золотко

От переживаний он начал нервно жевать свой собственный хвост, но быстро бросил это дело, наевшись шерсти.

Тимми обдумывал план.

А план был такой:

Когда откроют коробку он выскочит и немедленно спрячется в самый темный и дальний угол в доме… а дальше, будь что будет. План "Б" состоял в том, чтобы укусить или оцарапать обидчика, в случае переодевания в куклу или попытки оторвать хвост. А третий план Тимми придумать не успел. Коробку открыла симпатичная светловолосая женщина в красивом атласном платье.

– Какая прелесть! – Воскликнула она, всплеснув руками, – Какая чудесная игрушка!

– Это мне! Это моё! Мама, это моё! – Верещала капризная девчонка, топая как слон и бегая вокруг стола. До коробки она не доставала.

– Не нужно так кричать, я отдам тебе твой подарок вечером, на празднике, чтоб все гости видели. Тогда ты и сможешь с ним поиграть.

– Я хочу сейчас! Сейчас! Сейчас!

– Но тогда гости ничего не увидят. Нет, дорогая, нужно немного потерпеть, – женщина поправила Тимми цилиндр, убрала обратно в коробку и поставила на самый верх комода.

– Такое очарование, – проговорила она, уводя капризулю из комнаты, – Как жаль, что ты всегда всё ломаешь…

Котёнок в коробке сидел, едва переводя дыхание. Совершенно внезапно у него появилась надежда на бегство.

Как только все ушли, и верхние комнаты дома погрузились в тишину, он покинул свое временное убежище. Здравый смысл подсказывал спрятаться до наступления вечера. Но в первую очередь Тимми нужно было поскорее отыскать Полли.

Осторожно оглядев комнату, котёнок спрыгнул с комода на стол, потом на подоконник. Уселся там, задумчиво нахохлившись. Но мысли никак не лезли в голову. Тогда он начал прохаживаться по подоконнику взад-вперед, мерно постукивая тросточкой, пока не услышал внезапно ответный стук. Котёнок вздрогнул и поднял глаза.

За стеклом на подоконнике сидела Квиркин Пин. Она обрадовалась что её заметили и широко распахнула крылья. От неожиданности Тимми издал пронзительный мяв, выронил трость и как обыкновенный кот, повис на когтях на занавеске. Съехал на пол, располосовав несчастный тюль на унылые рваные ленточки.

– Ой… – испугался он, поднимаясь и глядя на огромные дыры от его острых коготков.

Квиркин Пин смеялась и танцевала на подоконнике со стороны улицы. Она ловко подцепила клювом створку форточки и тут же сунула в комнату свой любопытный нос.

– Пррривет! – Присвистнула она – Я следила за тобой! Летела следом. Старалась. Ты нашел ту девочку?

– Ещё нет, – грустно качал головой Тимми – Мне очень нужна твоя помощь, нужно надежно спрятаться до темноты, чтоб потом отыскать Полли.

– Без проблем. Я помогу! Полезай в окно. – Велела ему чайка.

Снаружи на подоконнике лежала большая ветка старой ивы, растущей в саду. Ветви дерева, словно воздушные дороги вели на крышу, к балконам и к другим окнам. Квиркин Пин ловко запрыгнула на ветку, словно бы она была не чайкой а белкой, проворно побежала в самую толщу переплетенных ветвей, в таинственную и густую ивовую тень. Тимми скакал следом. Трость и цилиндр он держал в зубах.

Там где толстые ветки расходились в стороны, в удобной развилке устроилось большое старое гнездо. Оно было полно яичной скорлупы, перьев и блесток. Сбоку из гнезда в виде украшения торчал старый потёртый лорнет.

– Спрячемся здесь, – повелела чайка – Отсюда хорошо видно весь дом. Это брошенное воронье гнездо. Я его сегодня нашла. Будем отсюда наблюдать!

– Ничего себе, сколько ты всего успела! – удивился котёнок.

– Ещё бы! – горделиво фыркнула чайка – Я старалась!

Тимми радостно встопорщил усики. Он был очень рад снова видеть своего дорогого друга, так вовремя подоспевшего ему на помощь.

– Ого! Смотри, смотри что будет! – Насторожилась Квиркин – Капризная злючка не может утерпеть! Смотри!

И вправду, сидя в старом вороньем гнезде, друзья очень хорошо видели дверь, комод и коробку, в которой буквально только что сидел Тимми.

Девчонка в пышном розовом платьице пыхтела и надрывалась, пододвигая к комоду большое старое кресло. С трудом она залезла на него, потом, как обезьянка, заползла по полкам на самый верх и схватила коробку. Ловко слезла вниз и плюхнулась на кресло, тут же обнаружив в коробке пустоту, вместо самой лучшей в мире игрушки.

Глаза её тут же наполнились слезами, косички замелькали в воздухе, ноги забарабанили по полу, а рот распахнулся как ворота, издавая рыдания и крики.

На вопли сбежались родители, нянюшки и гувернантки. Все они наперебой старались успокоить несчастное дитя. Но дитя негодовало и продолжало реветь.

– Бррр! – Замотала головой чайка – Избалованная дурочка! У реки камнями в меня кидалась. Поймать хотела.

– Почему она такая злая? – Вздохнул Тимми – Ведь её так все любят…

– От того и злая, – ответила Квиркин Пин.

– Разве можно быть злым от любви?

– Можно, можно. Это ненастоящая любовь. У нее нет друзей, потому что она не умеет дружить. Она умеет только ломать и просить новые игрушки, потому что родители её избаловали. Но чем больше она ломает, тем несчастнее становится. Родители заняты своими делами, им проще покупать кучу игрушек, чем погулять, поиграть или просто поговорить с собственной дочерью. Ненастоящая любовь. Один обман! Обман!

– Мне её жалко, – Тимми печально обнял собственный хвост – Как это ужасно, жить без друзей.

– Её отец держит приют, но запрещает ей дружить с другими детьми. Боится, что она поранится играя в мяч, или расшибет нос на качелях, – пояснила Квиркин Пин, – Ладно. Мне нужно лететь к шарманщику. Оставайся здесь, следить. Дальше ты сам, сам! – с этими словами она ловко выпрыгнула из гнезда и взмыла в воздух, как маленький белый аэроплан.

Наконец, солнце закатилось за плотную завесу туч у горизонта, и наступил вечер. Всё это время Тимми внимательно наблюдал за домом. Из кухонного флигеля появилась стайка детей и они долго гуляли по саду. Но Полли среди них не было. Вскоре, во всех окнах дома зажегся свет. На праздник к хозяевам съезжались гости, и сквозь окно гостиной залы можно было видеть суетливое мельтешение прислуги и гостей.

Но Тимми вглядывался в другие окна. От хозяйской части дома кухонный флигель и вход в приют были отделены высокой кирпичной стеной. Ивовые ветви, распростертые над садом, касались этой стены только возле самой калитки. Котёнок ждал, когда кухарка приоткроет дверь, чтоб проветрить. Его нос улавливал манящий запах домашних сарделек. Он понял, что идти ему нужно именно туда, в ту дверь, куда ходят ребята.

Наконец, дождавшись когда сад опустел, Тимми спустился по ветке к стене и спрыгнул в цветочную клумбу. Пройдя по аллее, он оказался прямо напротив нужной двери и осторожно проник на кухню.

Возле стола суетилась толстенькая симпатичная кухарка в белом переднике. Увидев такого необычного котенка она вдруг замерла, и не зная испугаться ей или удивиться, на всякий случай схватила скалку, другой рукой подхватив сарделечную гирлянду.

Тимми вежливо поклонился и снял цилиндр.

– Здравствуйте, – сказал он – Мне очень хочется кушать. Угостите меня пожалуйста. Я буду рад даже самому маленькому кусочку.

Кухарка в нерешительности переминалась с ноги на ногу: ей было жалко голодного котёнка, но и сардельки было жалко не меньше. В итоге, она с сожалением вздохнула и отсчитала сначала три, а потом и пять самых сочных сарделек.

– На вот. Бери и уходи! – Сказала она, стараясь казаться сердитой – Ну, что смотришь?

– Спасибо, – мяукнул Тимми, – Вы очень добрая и очень красивая!

– Правда?.. Спасибо… – растаяла кухарка, краснея.

Он поклонился, и вновь надев свой цилиндр, ушел из кухни по коридору, ведущему к лестнице, по дороге жадно поедая сардельки одну за другой. Уже поднимаясь по ступенькам, услышал как кухарка всё же шлёпнулась в обморок, впечатленная таким удивительным гостем.

Тимми заторопился. Какой-то неведомый внутренний голос подсказывал ему, что искать Полли следует именно на втором этаже. И он, словно следуя невидимому плану, осторожно заглядывал в каждую комнату, встречавшуюся ему на пути. Воспитанники приюта уже крепко спали в своих кроватках, и котёнок слышал их сопение и сонное бормотание.

Так, открыв очередную дверь, он вдруг понял, что не ошибся. Он всё-таки нашел Полли!