Легенды Отрезанного Простора

– Я подстрахую, если что. Забыли? У меня водная магия, – сказала Офелиса. – Начинай, Чигуса, повторяем упражнение с контролем огненных цветов. И ты начинай, Адхи, слушайся своих новых наставников.

– Ноги на ширине плеч, сложи руки ладонь к ладони. Пальцы вытяни вверх. Да, вот так, – принялся наставлять Аобран, суетясь вокруг оробевшего Адхи.

– Раз-два, начали, три-четыре, закончили. Зарядка! – не сильно помогал ему Ледор, глупо подпрыгивая. – А теперь бег на месте!

– Лед! Прекращай! – осадил Аобран.

– Что? Я всегда перед ярмарками сначала делаю зарядку, – рассмеялся Ледор, и от его несерьезности стало легче. Адхи и не заметил, как с пальцев слетело несколько слабых искорок, которые словно исказили воздух перед собой.

– Получилось? – восторженно спросил он. Хотя тут же разочаровался в себе, потому что ученица Офелисы уже легко перекатывала в ладонях опасного вида огненные шары, постепенно лепя из них яркие лепестки будущего цветка.

– Почти! – похвалил Аобран. – Почувствуй магию.

Адхи морщился и корчился, едва не вывихивая пальцы в попытках сложить их так, как просили наставники. Но руки только дрожали, и не удавалось снова вызвать колебания воздуха.

– Не получается! Я не маг, – покачал головой Адхи.

– Эй, вы ничего не забыли сказать? – беззлобно посмеиваясь, наставляла наставников Офелиса.

– Ах да! Запомни: магия всегда течет внутри тебя вместе с кровью. Поэтому эти ужимки с верным положением рук и ног хороши только на этапе обучения, – запоздало объяснил Аобран. – Не цепляйся за них, как за единственный путь. Если тебе неудобно так складывать руки, попробуй иначе. А кто-то колдует вообще одним усилием воли. Понимаешь?

– Вроде понимаю, – пробурчал Адхи.

– Почувствуй магию. Просто почувствуй, когда ты становишься ее проводником, – напевно шептал Аобран.

Адхи закрыл глаза и прислушался к себе, стараясь не завидовать успехам Чигусы. Наверняка девочка повторяла уроки наставницы каждый день уже не первый год. Но у нее было время, а у него – нет. И от спешки Адхи снова терял концентрацию и не слышал шепот магии внутри себя.

– Попробуем завтра, – через несколько часов бессильных попыток провозгласила Офелиса. – Чигуса! Тебя это не касается. У тебя все отлично, поэтому продолжай.

«Да чтобы у какой-то девчонки получалось, а у меня нет!» – ощутил укол уязвленной гордости Адхи. Орки никогда не любили проигрывать, тем более людям, считая их слабыми и хрупкими созданиями. Хотя сама по себе Чигуса нравилась, она не поддевала и не пыталась казаться сильнее или лучше.

– Ты научишься! – увещевал Аобран. – Просто найди подходящие эмоции для того, чтобы стать проводником. Подходящее положение рук и тела.

С тех пор день ото дня длилось обучение, а в душе Адхи крепла тоска. У него не получалось ничего, кроме маленьких «проколов» на короткие расстояния. И сквозь них приходилось протискиваться, как через кротовую нору. К тому же он вовсе не слышал никакого зова Хаоса и зова родной крови, чтобы немедленно последовать за Хоргом. А прошло уже больше двадцати смен дня и ночи.

– Все получится… – в очередной раз слабо подбадривал Аобран. И тогда у Адхи закончилось терпение. Двадцать смен дня и ночи он только и слышал эти пустые речи.

– Ничего не получается! А вы… вы два обманщика! – зарычал он и кинулся на кудесников с кулаками. Грубая сила всегда была главным преимуществом орков, а эта глупая магия и ее служители просто ничего не понимали. Адхи хотел избить и искусать нерадивых учителей. Да что угодно! Лишь бы выместить то отчаяние, которое окутало его сердце.

– О, вот и оно, – спокойно усмехнулась Офелиса из-за спины. И Адхи понял, что в попытке ударить наставников он резко взмахнул руками, точно разрывая пространство, и освободил что-то в себе. В тот миг он словно вылетел из пещеры тесных стен на яркий-яркий свет.

И вот свежий «прокол» уже сиял пейзажем по ту сторону. Пока все той же зеленой лужайкой возле кибитки, но это раскрылся уже не едва заметный лаз, а настоящая арка, в которую без труда вошли бы два человека или один крупный орк.

– Получилось! – восхищенно проговорил Адхи. – Теперь я спасу брата? И пойду домой… Наконец-то домой.

Хотелось забыть все, вернуться в племя и больше ничего не менять в своей жизни. Вновь стать частью круга родных под защитой духов и знакомого распорядка вещей. Вернее, сперва получить обратно данный при рождении облик, а потом вернуться к привычной понятной жизни. Готовиться к посвящению, после него строить свою юрту, пасти скот и защищать стойбище, а не слушать бесконечные наставления чудаков-кудесников. Вроде бы такой жизни он всегда и хотел. Или же нет? Или же боялся посвящения, потому и оказался здесь, в таборе чудаков? Адхи вздрогнул от посетивших сомнений.

– Попрактикуйся, – с гордостью отозвался Аобран. – Запомни, что чувствовал, когда у тебя получилось открыть «прокол». Как ты двигался. Это и будет твоим основным жестом для использования магии.

– Кидаться на кого-то с кулаками? – пристыженно пробормотал Адхи. – Я не такой.

– Такой-такой, – шутливо похлопал по плечу Ледор.

– Магия сочла, что в таком состоянии ты лучше всего ее проводишь, – рассмеялся Аобран. – Попробуй еще раз открыть «прокол».

– Ладно, – ответил Адхи, вспоминая, какие чувства испытывал, когда решил ударить наставника. Ярость? Гнев? Негодование? Он легко впадал в бешенство, думая о Хорге, о Змее Хаоса и о таинственном заговоре, в который его втянули.

Значит, с открытием «проколов» не возникло бы проблем. Стоило вспомнить Хорга, как Адхи ощутил в себе закипающую злобу. Он вновь взмахнул кулаками. Все получилось! Снова открылась настоящая дверь в пространстве.

И вдруг… Какая-то сила потянула его в «прокол». Он не успел осознать, не успел остановить движение. Его затягивала черная воронка, он тонул в творении своего гнева.

– Адхи! – обескураженно вскричали кудесники где-то позади. – Не-е-ет!

– Проклятье! Горе-наставники! Он открыл «прокол» на Пустынь Теней! – донесся исполненный ужаса голос Офелисы. – Как вы это допустили!

«Снова я один… Где я? За что?!» – обмер Адхи, когда понял, что за его спиной больше нет «прокола».

Он обернулся и не заметил ничего, совершенно ничего. Искрящийся полдень сменился тусклыми сумерками. И если раньше вокруг расстилалась бескрайняя степь или плесневелый пустырь, то здесь, в этом странном месте, не было абсолютно ничего. Только под ногами мягко поднимался удушающими облаками то ли серый песок, то ли пепел.

«Они придут за мной, придут и заберут отсюда», – бессильно заскулил Адхи, оборачиваясь и пытаясь снова открыть «прокол», но ничего не получалось. Пальцы нестерпимо жгло каждый раз, когда он применял новые знания о путешествиях в пространстве. И вскоре он уже не пытался выбраться с помощью новой силы. Магия снова подвела его, снова обманула.

«Горы… Почему горы не на своем месте?» – запаниковал Адхи, когда увидел отдаленно знакомые очертания скалистых громадин. Он привык, что они всегда отмечали сторону восхода, из-за них вылетал огненной упряжкой разноцветных бликов свет Барьера. А теперь они оказались в стороне заката, кудесники называли ее западом. Горы научились ходить! Мир потерялся и стерся, превратившись в пепел. Или Адхи стерли из мира.

Впервые Адхи понял, насколько всегда боялся оказаться в одиночестве. Порой он искал уединения, даже прятался от младшего, чтобы остаться со своими мыслями. Но Адхи всегда знал, что он – часть племени. У него была семья, любящие родители, друзья, а в темный час его не оставляли наставления шамана Ругона. Теперь же он оказался совсем один. Даже без нерадивых учителей.

И как же он боялся! Да он весь был соткан из страхов: страха потерять родных, страха изменений, страха остаться в одиночестве и страха не оправдать ожидания, ставшего главным в последние несколько лет. Он клеймил и сокрушал себя за похищение Дады, как будто это он неосторожно открыл «прокол», через который утащили младшего.

«Нет-нет, это не ты. Ты ни в чем не виноват, это все другие злые», – твердил порой какой-то противный внутренний голосок, писклявый и глумливый.

Он шептал, что вся ответственность лежит на взрослых, в их мире все понятно, они все могут решить за младшего члена племени, а значит, ему пока рано принимать ответственность. Зачем? Она тяжелая и ненужная, легче обратиться за советом к родителям или шаману Ругону. А ответственность за брата… Недоглядел, не удержал – так это глупый младший сам виноват.

Адхи ненавидел себя за этот мерзкий страх принять ответственность, выбраться из детской трусливости. Ему ведь предстояло посвящение! И именно из-за этого страха он опасался, что духи не примут его. Он мог сколько угодно слушать наставления и легенды шамана, но сам по-настоящему никогда не был уверен, что достоин занять место среди взрослых. Да и хотел ли?

Ведь так тяжело взрослеть, а потом защищать собственную юрту, своих детей… При мысли об этом вроде бы далеком событии у Адхи обычно кружилась голова, он убеждал себя, что это часть благоговейного трепета перед грядущим ритуалом, но на самом деле он просто мечтал оттянуть его, чтобы подольше оставаться маленьким. Тогда и оплошности его судили как поступки ребенка.

«Ты просто трус! Просто… трусливый недоорк! – корил себя Адхи. – Думай теперь сам, своей головой, как выбираться отсюда! Думай!»

Оказавшись на Пустыни Теней, он понял, что никто не придет за ним, не вытащит за шкирку, как нашкодившего щенка из глубокого чана с жиром. Не спасет и не подскажет верный путь. Наставники оказались далеко, где-то на Отрезанном Просторе. А его «прокол» выкинул за другую сторону Охранных Камней, да не в княжества людей, а в запретную темную пустыню.

«Магия? Магия еще со мной?» – пытался рассуждать Адхи, пробуя вновь сложить пальцы, как советовали Ледор и Аобран.

Жаль, Офелиса занималась своей ученицей, Адхи был уверен, что ее советы подействовали бы лучше. Но вот опять он перекладывал на кого-то ответственность за свои неудачи!

Он состоял из страхов и неуверенности в себе, но каждое новое потрясение словно бы снимало с него панцири из тонкой скорлупы, заставляя вновь и вновь рождаться, появляться в новом качестве.

Возможно, и Белый Дракон не сразу проклюнулся сквозь гигантское яйцо в океане света. Возможно, он долго и мучительно долбил когтями толстые стенки, чтобы вырваться после пробуждения. Или вовсе не желал выбираться, а тихо дремал в темноте небытия до творения.

Да, наверняка до поры до времени ему просто нравилось сидеть в скорлупе. Адхи предпочел бы теперь тоже остаться под панцирем, в замкнутом пространстве, в темной юрте, в гигантской раковине – где угодно, но не среди этого бесконечного простора, который не озарял свет Барьера.