Отмытые двери. Повесть о дверях и людях

И мировая теща, которая не лезет, которая далеко, сама по себе и картошку копать не зовет. В первый раз он увидел ее спустя почти год совместного их проживания: она прилетела к дочери на двадцатипятилетие. Поздравила, наготовила еды на месяц вперед, рассказала смешных историй из своей учительской жизни, подарила ему самодельные войлочные тапки, которые можно стирать, и к вечеру самопроизвольно растворилась, не требуя себя провожать. Позвонила ему потом из своего Волгограда, спасибо за гостеприимство сказала. Одна только фраза ее запала Антону в сердце:

– Вы, Антоша, добрый человек, Катю мою не бросайте. Не глядите, что она пустышка, она потом будет хорошей мамой. А гувернанток и учителей в наше время нанять не сложно, они-то уму-разуму малышей и научат. Она девочка не злая, глупая просто.

Словно прочла его мысли.

Когда жажда секса с эталоном унялась, охотничий раж угас, сквозь аппетитную модельную внешность начал просвечивать человек. Вернее, его отсутствие. Пустышка. Самое точное из всех возможных описаний дала мама, и уж если ей, заслуженному учителю, не удалось эту пустышку наполнить, то куда ему с жалкими попытками добавить к глянцевым журналам подруги хотя бы «Долину Кукол» Жаклин Сьюзан.

К этому времени машину у Кати уже пришлось изъять: пять аварий за год, в последней пострадал пешеход. В области ПДД она оказалась такой же необучаемой, как и в чтении инструкций и хоть малом понимании того, что творится в мире. Ей нужно было все объяснять, разжевывать и класть в рот, как ребенку, повторять по нескольку раз. Попытки говорить с ней вечерами не возымели результата.

– Кать, ты для чего живешь на свете?

– Выйти замуж, родить ребеночка.

– А зачем тебе это: замуж, ребеночка?..

– Потом будем жить в доме, с собакой, буду растить цветы.

– Что будешь делать, понятно, а зачем?

– Дорогой, зачем ты так меня спрашиваешь, что я не знаю, что тебе ответить? Скажи, что мне делать, что почитать. Я почитаю и скажу тебе так, чтобы тебе понравилось.

– Да мне не надо, как мне нравится, мне надо, как ты думаешь!

– Я не думаю. Я – как ты.

Она очень тогда расстроилась. Плакала потихоньку от него в ванной. Ему стало стыдно, и он перестал ее мучить. Она напоминала ему хомяка, живущего на пшеничном поле, – с полными щеками материальных благ ей просто неудобно было разговаривать. Несложные подсчеты показывали ему, что немного денег она прикапывала где-то под камушком, а ценность мира измеряла исключительно в количестве и качестве того, что можно упихнуть за щеку.

После знакомства с мамой он все же предпринял последнюю попытку поговорить.

– Катя, у тебя такая образованная, интересная мама. Ты совсем на нее не похожа.

– Спасибо. Я очень старалась не стать на нее похожей. Она нас одна вырастила, всю жизнь работала, чтобы нас с братом прокормить. Отец спился, ушла от него и замуж больше не вышла. Так и тащила всю жизнь лямку в нищете, своим горбом. Даже за границей ни разу не была, представляешь! А фигура какая, ты видел? Бочка на ножках! Не следит за собой вообще. А ведь ей всего каких-то пятьдесят лет! Она моложе Мадонны, Джулианы Мур, Кортни Кокс, а выглядит как старуха. Ужас, правда?

– Катя, разве так можно? Это твоя мама. А если потом твоя дочь про тебя так скажет?

– Моя не скажет, я буду правильной. Я ведь правильная женщина? Я все делаю для тебя, и поэтому у меня все есть. Я в Москве живу, хожу по выставкам и театрам и за границей уже больше десяти раз была!

Зачем он полез? Что за идиотская манера докапываться до сути? Он понял, что эта женщина не должна стать матерью его детей, но «добрый человек, Катю мою не бросайте» занозой засело в его голове. Ведь она, и правда, все делает для его счастья, очень старается. Как он в глаза друзьям посмотрит? Сашке, маме ее обещал не бросать, и друзья говорят не быть дураком, жениться и не париться по пустякам.

Так и стали жить: Антон, его домашний чудо-робот и затаенная мечта о том, чтобы как-нибудь эта ситуация разрешилась сама собой, чтобы никого не обидеть. Вот уже три года мечтает и даже животом начал обрастать. Кольцо недавно купил для помолвки, вроде как пора, но рука не поднимается подарить. А в офисе у них к тому же появилась Наташка. Умненькая, сильная, упрямая, самостоятельная. В ресторане сама за себя платит, по скалам лазает, с парашютом прыгает и Маркеса читает. В глазах хитринка, глубина в глазах, а не бездна. Ух, огонь, а не девка, с таким обаянием интеллекта, что не устоять. Голову своему мужчине вынесет точно, скучать не даст и в любовницы такая не пойдет, только в жены.

В его распоряжении было еще часа три на грезы, и они уносили Антона в далекие дали, к желанной Наташке на скале, на свободу от красивых кукол и обещаний.

III

Побелка совсем нелегко отмывается с дерматина, залезает во все щели, и потом льешь и льешь на нее воду – всё впустую. Инна уже поняла, что лучше всего мыть распылителем и сразу вытирать насухо, не давая струйкам бежать вниз по двери, оставляя за собой белые реки. Дверь бабы Тони далась ей особенно сложно, потому что она была первой. Инна протерла ее тряпкой и пошла домой, кормить дочку завтраком.

Звонок. На пороге в виде мечущего молнии Зевса, руки в боки, ждала баба Тоня.

– Что ж ты творишь-то, охальница! Развезла грязищу абы как и убежала? Посмотри, страсть какую устроила!

– Антонина Петрова, не ругайтесь, я Оленьку пошла покормить и потом еще раз помою, пока чистой не станет.

– А вы зачем отмываете то, что боженька на двери написал? – прибежала на шум маленькая Оленька. – Разве не жалко вам отмывать боженькину надпись?

– Иди, доченька, доедай, мы сейчас поговорим, и я пойду помою дверь. Это ведь мне боженька писал, видишь у всех написано «Инна», вот я должна теперь отмыть, а то нечестно получается.

– А… Ну тогда ладно. Только на телефон надо сфотографировать, чтобы не забыть потом, что боженька писал.

– Конечно надо, умничка моя, все-то ты знаешь!

– Я пойду по делам, и чтобы, когда вернусь, чисто было! – баба Тоня метнула в Инну молнию взгляда и решительным шагом зашагала вниз, сожалея, что не догадалась сделать фотографию своей двери до того, как с нее смыли надпись.

Участковый надел очки на кончик носа и со всем вниманием изучил заявление бабы Тони. С этой бабушкой без внимания никак нельзя, если хочешь побыстрее освободиться. Она получит свою порцию тебя и уйдет довольная восвояси, а иначе до вечера будет сидеть, пока наговориться вдоволь, пробовали уже.

«… опасаюсь проживать на одной лестничной клетке с воровкой Инной из пятнадцатой квартиры. Требую принять меры!..»

– Антонина Петрова, Вы поймите: то, что написали на двери про вашу соседку, доказательством ее вины не является. Наказать Инну мы по закону никак не можем. У нее и с регистрацией все в порядке, и ведет она себя тихо, не пьет, не бузит. Вот если от ее рук и правда кто-то пострадал, и он напишет заявление в полицию, и будут доказательства, будет суд, и докажут ее вину – вот тогда мы ее накажем по всей, понимаете, строгости закона. А сейчас хулиганские действия совершил тот, кто двери изрисовал. И то, самое легкое хулиганство, не испортил же, отмывается.

– А замки?

– Да, с замками дело посерьезнее, но и то – починили Вам замок?

– Починили. Мишка починил. Эта прошмандовка отмывает надпись, а хахаль ее из соседнего подъезда замок починил и смазал еще. Да, а то, что он к ней ходит, никак теперь не наказуемо? Я вот здесь написала в заявлении. Моральный же облик надо соблюдать, она же мать в конце концов!

– Антонина Петрова, ну вспомнили Вы времена! Теперь телевизор включишь, и там сплошная аморальщина, не то что в квартирах. За это нынче не то что не наказывают – поощряют! Теперь если мужчина с женщиной – уже хорошо. Только бы не друг с дружкой.

– Ну да, ну да, – бабушка, очевидно, не совсем поняла, что участковый имеет в виду, – а кто ж он, этот, который разрисовал все двери-то? Камеры, небось, стоят во всех подъездах, видно его, небось.

– Видно, конечно, только он, не будь дураком, лицо себе шарфом замотал, – участковый показал старушке черно-белую картинку на мониторе, чтобы убедилась, что он полон решимости с делом разобраться.

– Ну да, ну да…

Старушка призадумалась. Участковый молился про себя: только бы она не поняла, как ей на реального хулигана заявление написать.