Когда ты станешь моей. Книга 1

– Ой, мам, а ты не догадываешься? Пить поедут и по девкам, – закатила глаза сестра.

– Люда!

– А что, мама? Я не права? – рассмеялась.

– Уймись, – раздраженно смотрю на сестричку.

Никак не могу понять, что с ней не так, но что-то явно изменилось. Откуда эта дерзость, желание уколоть, язвительность? Та Людка, которую я знал и помнил, была другой. Моя сестра – олицетворение нежности, мечтательности, романтичности, по крайней мере, я запомнил ее такой. Только вот сейчас от всего этого остались лишь слова.

Протянул руку к солонке, подсолив горячий суп.

– Мамуль, я сегодня к девчатам пойду, мы договаривались, да и пятница.

– Хорошо, только если ночевать у Карины надумаешь, брякни, чтобы я не волновалась.

– Ладно.

Людка крепко сжимает в руке ложку, смотря на меня с толикой злобы.

В кухне моментально повисает атмосфера напряжения и недомолвок, которую остро чувствуют все, кроме мамы. Она же витает в собственных мыслях, радуясь моему возвращению.

В восемь дом наполнился шумом телевизора. Людка уходит к подруге, проведя перед этим больше часа у зеркала в ванной.  Проводив сестру взглядом, выхожу на балкон, вытащив перед этим из форменных штанов сигареты. Прикрыв дверь поплотнее, чтобы дым не шел на кухню, делаю первую затяжку, опершись корпусом на перила.

Смотрю вниз, у подъезда, в клумбах из старых шин, привычно цветут ноготки и астры. Соседка снизу выгуливала таксу, а баба Зоя, рассевшись на пол-лавочки, высматривала тех, о ком можно сочинить очередную сплетню. Залипаю в своих мыслях до тех пор, пока Борькина шестерка не останавливается у моего дома, оглушая прохожих льющейся из всех форточек музыкой. Марат вылез из салона первый, задрал голову вверх и, сунув два пальца в рот, свистнул, чем вызвал ворчание старушки.

– Саня, спускайся!

Усмехнувшись, стряхиваю пепел и, махнув на них рукой, чтобы ждали, выбрасываю окурок.

– Мам, я к пацанам, – застегиваю на груди олимпийку.

– Надолго?

– Как получится. Мы к Борьке на дачу, не волнуйся.

– Ладно, – целует в щеку, – сильно там не…

– Мам, – сжимаю ее плечи, – не маленький. Пока.

Выскользнув за дверь, через пролет сталкиваюсь с бабой Зоей, она с присущим ей недовольством и руганью дергает дверь своей квартиры, а увидев меня, встает посреди дороги, хватаясь за мой рукав, высказывая, как обнаглела молодежь.

Выслушав бред старушки, сбегаю вниз и, перемахнув через последние перила на первом этаже, выхожу на улицу. Марат, сидящий на капоте Борькиной машины, замечает меня одним из первых.

– Саня, – вытягивает руку с зажатым в ней пивом, – с возращением, – сделав несколько глотков, отдает бутылку Яше.

Маратик спрыгивает на асфальт, идя ко мне, и стоит нам поравняться, как он закидывает свою граблю на мое плечо.

– Короче, мы усе придумали, –  кивает своим же словам, – сейчас едем к Яковлеву на дачу, – вытягивает указательный палец, – там шашлычок, банька, бл*ди.

– Э-э-э, – Боря недовольно хлопает Лукьяна по спине, – какие бабы? Мы так не догова…

– Тихо, я договорился, – продолжает Маратик, – или кто-то против?

– Я против, Лукьянов! – сложив руки на груди, как резаная вопит подошедшая Анфиска.

– Она чего тут делает?

Марат хмурится, а я пока стою молча, ожидая, чем закончится это представление.

– Я? Это ты чего приперся? – продолжает в своей манере Мартынова. – Козел!

– Охренела! У меня друган из армии пришел, вали давай отсюда!

– Боря! – верещит Анфи. – Он вообще, что ли?!

– Это я ее позвал, – вклинился Борис, – ее и Марину.

На последнем слове напрягаюсь автоматом, высматривая в повисших августовских сумерках Баженову. Она стоит за Анфиской, обнимая себя руками, и очень выбивается из этой толпы.

– Этот никуда без своей телки не ходит, – ехидно шепчет Лукьянов.

– Кого? – переспрашиваю, все еще смотря на Марину.

– Девка его вон, – тычет пальцем в Баженову.

– Она не телка, – сквозь зубы.

– Прости, я забыл, что вы дружили.

Лукьянов не придает всему этому значения, а я пока не определился, как реагировать и реагировать ли вообще. Впрочем, Боря, подошедший к ней и обнявший за талию одним своим движением, не просто машет передо мной красной тряпкой, вынуждая агрессировать, а в прямом смысле швыряет ее мне в лицо…

Втянув побольше воздуха и сглотнув вставшую в горле желчь, осознавая, насколько я зол оттого, что она мне не сказала о Яковлеве, сжимаю руки в кулаки, предварительно спрятав их в карманы. Баженова спит с моим другом и не считает нужным поставить меня в известность.

Конечно, мы же не пара, мы друзья, и она ничего мне не должна. Но какого хрена она молчит о таких вещах? Выпускаю воздух, вытягивая шею, и, слегка запрокинув голову, забираю у Маратика бутылку, садясь под его болтовню в машину.

Они еще полчаса решают, кто куда сядет, где поедет и нужно ли еще заехать за водкой.

– Анфиску в багажник кидайте, – ржет Яша, настежь открывая дверь машины с моей стороны.

Боря же отодвигает Яшу в сторону, командуя тому садиться вперед.

– Саня, можно на пять сек? – касается моего плеча.

– Чего? – вылезаю из машины.

– Слушай, не знаю, где Марат нашел Рыжика и зачем с нами потащил, но мы все не влезаем, – покосился на Маринку, она стояла в стороне, будто непричастна к этому балагану вовсе.

– И?