Все, что мне надо

– Валя, я не могу сейчас говорить, – говорю я подруге и кладу трубку, потому что уже подхожу к клубу. Машинально прикрывая вырез пиджака.

Все же он низковат, рассчитан под блузу, под рубашку, под майку, в конце концов! На белье и на голое тело такие вещи только анорексичные манекенщицы таскают и инста-модели.

Ну и я, с некоторых пор.

С тех самых, как кое-кто наглый и бешеный разорвал на мне рубашку, совершенно не заботясь о том, каким образом мне потом до работы добираться. Да еще и белье зашвырнул в такой далекий угол своего безразмерного кабинета, что я и искать не стала.

Вот и приходится в пиджаке на голое тело. Ужас. Хорошо, что на работе у меня сменное белье есть.

Захожу в вестибюль спортивного клуба, и, конечно же, прямо у ресепшен вижу Сашу. Даже не расстраиваюсь. Ну что поделать, карма у меня сегодня такая. Не удивлюсь, если еще какое-нибудь дерьмо произойдет. Но про будущее дерьмо думать не будем. Тут бы из того, что уже возле ног, выбраться без вони.

– Даша!

Саша строит из себя большого начальника, идет ко мне, поигрывая мускулами. А я в очередной раз убеждаюсь в верности своего решения. О чем только думала, когда связывалась с ним? Хотелось себя женщиной ощутить, что ли? Послушала советы психолога?

Советы у нее, может, и верные, а вот лекарство явно не то. Не помогло потому что. В отличие от…

Так, нет. Про этого властного мудака мы больше не думаем, Даша! И улыбаемся. Начальство непосредственное идет. Пока еще начальство. Хочешь, чтоб тебя спокойно рассчитали и в премиальной серой части не урезали, будь любезна, держи себя в руках.

Аутотренинг слегка помогает, хотя мозг, конечно, еще плохо функционирует после того, что произошло.

Мне бы полежать сейчас. Желательно, со льдом между ног. Или с успокаивающим гелем. Очень уж там горячо до сих пор.

Но не вариант.

У меня сегодня еще четыре группы по расписанию.

Женщины не могут ждать, когда хотят похудеть и платят за это.

– Саша, – я улыбаюсь, сходу предваряя атаку, – я все знаю, прости! Меня задержали, никак не могла освободиться, я все отработаю в выходной, возьму еще группы по йоге, помнишь, ты предлагал, а я отказалась?

– Помню…

Он немного обескураженно разглядывает мой слегка расхристанный внешний вид, потом останавливается на низком вырезе пиджака, хмурится, облизывает губы.

Я начинаю беспокоиться, что плохо замаскировала следы засосов и укусов на шее, хотя половину тюбика тоналки потратила, пока в такси ехала от мэрии. Хочется прикрыться. Но сдерживаюсь, наоборот, выпячиваю грудь, словно все в порядке, и я именно так и задумывала одеться.

Ага. В пиджаке на голое тело на прием в мэрию поехала. Черт…

Но Саша, похоже, основательно залипает на моем декольте, и мозг уже мало функционирует. Потому что он только кивает и пропускает меня вперед.

Я тороплюсь, искренне надеясь, что он следом не увяжется. Надо в душ, надо в себя немного прийти. Потом нацепить олимпийку, чтоб не тратить крем больше.

И нагрузку поменьше.

Простите меня, дамы, но физических упражнений я сегодня сполна получила.

В душе делаю теплую воду и стою, уперев руки в стену.

Ощущаю, как тело постепенно отпускает, как начинает ломить в разных местах. И боль эта, мягкая ломка, сладкие. Томные такие. Вот что значит, хороший, качественный секс.

Я уже и забыла, что это такое.

Что может быть так.

Этот властный мудак, конечно, совершенный, канонический мудак…

Но в сексе просто огнище.

Я вспоминаю, как он брал меня прямо на своем массивном дубовом столе, как смотрел, и взгляд его был настолько жестким, что во мне просыпалось нечто темное, нечто безумное совершенно. Волнами проходило по телу, от его пальцев на губах, которые так хотелось облизнуть, впустить в себя, до низа живота, до промежности, где сильно и мощно двигался его член. Серьезный, кстати, такой агрегат. Фантомные ощущения от его присутствия в себе до сих пор чувствуются.

А потом он кончил. Прямо мне на живот.

Постоял, подышал, задумчиво размазал сперму по влажной от пота коже…

Снял мою размякшую, вообще не сопротивляющуюся тушку со стола…

И уложил туда же животом!

Клянусь, я в себя прийти так и не успела!

Только рот раскрыла, который мне тут же предусмотрительно запечатали широченной мозолистой лапой.

Судорожно выдыхая через нос, я поймала себя на глупой и несвоевременной мысли, откуда у чиновника могут быть такие мозоли на ладонях…

А затем в меня легко, как по маслу, вошел его здоровенный монстр, и больше я не думала.

Вообще.

Абсолютно.

Только повизгивала в его ладонь, выгибалась, глаза закатывала.

А он не останавливался, все сильнее и сильнее двигаясь, и я с ужасом чувствовала, как тяжеленный дубовый стол двигается к стене от каждого жестокого толчка.

Это зверство, эти неандертальские собственнические замашки должны бы меня напугать, заставить вырываться, кричать.