Рыжая помеха

– Не понял,  о чем ты? – усмехаюсь, подмигиваю проходящей мимо девчонке.

– О том, что ты рожи Гошику и Фариду помял…

– Кто это говорит?

– Да запись с камер наблюдения кто-то слил в сеть. Уже второй день по универу ходит.

Бляаааа… Ну вот как тут работать? Вообще никакой приватности… Может, есть еще запись, как я рыжульку зажимал?

При мысли об этом сердце екает.

Не хотелось бы… Нас вообще рядом не должны видеть.

– И как ты Старицкую засасываешь… – тут же договаривает, оправдывая мои опасения , Олег, хлопает меня по плечу, – ты крут!

– Ага…

Я стараюсь не терять присутствия духа, топаю к аудитории, где у нас должна быть пара, с кем-то здороваюсь, улыбаюсь, обмениваюсь тупыми шутками. И все это, не прекращая думать о том, как феерически лажанулся со Светиком. Мне надо образ свободного чувака поддерживать, и ее поменьше привлекать,  а я, блин…

На лекции ко мне подсаживается девчонка из группы, что-то воркует, смешно дыша в шею.

Как раз и повод поддерживать образ. Благосклонно позволяю прижиматься к себе, что-то игривое отвечаю.

Обмениваемся телефонами, выходим с пары уже в обнимку.

Смеюсь, что-то ей бормочу на ухо, затем разворачиваюсь и вижу, как на нас с расстояния пары метров в упор смотрит Рыжулька. И столько злобы в ее глазках зеленых, что меня ощутимо торкает. Пониже пояса, ага. Заводит меня ее злость, просто нереально.

В этот момент девчонка, чьего имени я так и не запомнил, лезет целовать щеку.

И я позволяю, все так же не отрывая взгляда от Светочки. Да еще и нахально подмигиваю.

Даст Бог, теперь десятой дорогой оббегать меня будет.

И мне лучше, да и ей тоже.

Светочка, наблюдая, как меня в щеку облизывают, фыркает презрительно, а затем разворачивается и предсказуемо сваливает.

Я же, залипнув на пару секунд на роскошной корме, сейчас выражающей каждым своим покачиванием всю степень своего презрения ко мне, отвисаю, торопливо отцепляю от себя липучку и шустро топаю искать фигурантов.

И так полтора часа потерял, с этой учебой.

Одна пустая трата времени!

Ребятки, Гошик, он же Гошанский Паша и Фарид, он же Слахов Фарид, находятся возле туалета. Они ржут и пялятся в телефоны.

Я пару секунд с удовольствием разглядываю побитые рожи, дожидаясь, пока меня заметят.

И усмехаюсь, когда вижу, как вытягиваются физиономии.

Не ждали, мальчики? А дяденька пришел…

А где третий?

– А где третий? – спрашиваю, выразительно оглядывая коридор.

Народу полно, на нас особо не смотрят. И это хорошо.

– В больнице, – хмуро отвечает Гошик, – чего тебе?

– Ничего, – пожимаю плечами, – поздороваться подошел, а то, вроде как, знакомы… А что с ним?

Третий, это, кстати, тот самый мажорик, лапавший моего Светулика. Моего? Нихера себе, Макс… Вот просто нихера себе…

Но размышлять о вывертах подсознания некогда, надо крутой разговор вести.

– Сотряс, – коротко отвечает Фарид. И оглядывается. Нервно.

Мне ржачно, но с другой стороны, надо держаться. Играть.

– Ай-ай-ай… Упал? – сочувственно киваю головой.

– Ага. На кулак. – неожиданно прыскает Гошик, и сразу становится понятно, что мажорик, а в миру Красцов Виктор, сын, кстати, депутата городской Думы, да не простого, а руководителя регионального отделения одной из партий, хоть и заводила в их компашке, но, как это часто бывает, не особо любимый.

И это хорошо. Это мне на руку.

– Слышь, ты это… – Фарид примирительно бубнит, оглядываясь по сторонам на всякий случай, – не злись… Это все Крас. Нам-то пофиг, а он завёлся, что ты его девчонку тискал… Мы ему говорили, что ты на спор, и что она сама нарвалась…

– О как? Это которую из них я тискал? – спрашиваю я примирительно, отмечая, что на редкость ссыкливая свора у этого Краса, до смешного. Щенята тупые. Сразу своего сливают. Не. Не уважаю.

– Да Старицкую, – поясняет охотно Гошик, и, видя мое старательно изображаемое непонимание, добавляет, – рыжую такую, на спор.

– Аааа… – киваю, пожимая плечами. Типа, мелочь такая, чего заводиться?

– Ну вот и мы ему то же самое… – тут же правильно понимает мой жест Фарид, – типа, она сама виновата, нехрен было подначивать… И что тебе пофиг на нее, полно других баб на вписке… А он завелся. Он за ней с первого курса бегает… И тут наконец-то она согласилась с ним куда-то идти… Он думал, что после вписки даст… А она… Свалила. Вот он и завелся…

– А она свалила? Может, с кем-то другим? При чем тут я вообще?

Делаю удивленное лицо, прощупывая, может, и не о той записи я думаю? И никто нас со Светиком не видел возле дома?

– Да практически сразу, как салют начался,– понятливо поясняет Гошик, – свистанула с такой скоростью, что Крас и не понял нихера… Послала его прям при всех.

Я удерживаю на лице усталую понимающую усмешку, но внутренне ликую.

Нормально все. Никто нас со Светиком не засек.

И это хорошо.

– Ясно… Надеюсь, Крас на меня зла не держит? Не люблю,  когда байк трогают. Ну и вообще…