Рыжая помеха

Я молчу, только неосознанно сильнее сжимаю ее за шею, словно хочу уберечь.

– Держи, сучка, и крепче! Вот тут зажимай.

И выдергивает, скот, чеку!

У меня внутри все леденеет от страха за эту рыжую дурочку.

Уже не думаю о том, что пропалюсь, хриплю ей на ухо:

– Держи, рыжая. Держи.

И она дергается всем телом. Отчетливо. Знакомо.

Дежавю, бляха муха!

Мы с ней так уже стояли когда-то. Вот только ситуация была другой. Получше.

– И молчи, бля… – добавляю на тот случай, если вдруг решит  меня узнать.

Она каменеет, вытягивается стрункой, пальцы стискивают гранату.

Держи, дурочка ты моя рыжая. Держи… Ну кто ж знал…

Ох и вперся я. И тебя впер.

Надо выбираться теперь. И мне без тебя никак. Да и не надо мне.

Без тебя.

Снова в шко… То есть, в универ!

Я никогда не учился в универе. Не случилось как-то.

Планировал после школы, но…

Случилась та гонка, я выиграл.

Загулял, естественно, в компании с двумя веселыми девчонками. А проснулся уже в другой компании.

В полиции. И два года – как в страшном дурном сне…

Ну да ладно, чего вспоминать.

Но вообще, жизнь – та еще шутница.

Хотел ты, Макс, учиться, получать образование высшее – на тебе.

Спустя семь лет оно особенно актуально, ага.

Да и не на юридический я хотел… И вообще… Надо бы на первый курс, хоть и смешно я там буду смотреться.

Но тут мне выбора не предоставили. Бери, Курагин, что дают,  и не выделывайся.

А потому я переживаю.

И даже больше, чем первый раз в первый класс. Тогда хоть мама за руку держала. И сестренка, коза мелкая, прыгала вокруг. Банты у нее на голове были, помню, огромные. Очень хотелось дернуть за один, развязать…

Но мама, зная мой проказливый характер, это дело четко пресекала.

А то Люська, сестренка, той еще плаксой была, могла завестись на час, не остановишь…  Куда только чего девалось…

Я усмехаюсь, выдыхаю и завожу байк.

«Дукати Панигале», классического красного цвета. Рычит, зверь, подо мной, и дрожь его мне передается.

Круто. Давно я на байках не гонял.

Правда, итальянцев  не особо люблю, нервные они слишком. Как норовистые коняшки.

Я бы лучше взял старый добрый «бобби», но… Где мы и где «бобби»?

Хорошо, хоть «Дукати» , а не «Ява».

Ладно. Выдохнул. В себя пришел. Неуместное волнение перед неизведанным смирил.

Пора? Но, бляха… Вот как так вообще?

Я – уже столько всего переживший, вполне себе серьезный чувак с охеренным жизненным опытом, словно мальчишка-школьник опять переживаю из-за первого сентября. Когда это дерьмо закончится?

Злюсь, слишком резко беру разгон, и гребанный итальяшка тут же реагирует на это  нервным вилянием, чуть не пристраивая меня под встречный грузовик.

Ухожу в последний миг, вижу вылупленные во все лобовое глаза водилы грузовика, его раскрытый в мате рот.

Газую, выравнивая зверя.

Норм! Слушается! Попробовал бы не послушаться, нежный придурок! Давай, малыш, не подведи,  папа будет ласковым. Нам с тобой еще мой образ плохого парня поддерживать…

Во двор универа въезжаю с шиком. Юзом, чуть ли не укладывая красненького на бок и страстно рыча.

Короче, замечают даже те, кто не должен.

Торможу, картинно снимаю шлем, в тон байку – красно-черный, стильный.

Не улыбаюсь, взгляды игнорю.

Я – крутой чел, я тут чисто случайно. Скучающе оглядываю двор универа, переполненный в честь первого сентября. Ну привет, студентики… Повеселимся?

Вообще, ощущения смешанные. Словно я второклассник и приехал в свой старый детский сад, в подготовительную группу. Весь такой взрослый, но одобрения и восхищения охота.