Демонолов

– Эх, ладно. Говорила мне матушка… А пошло оно все… – он осекся, – В общем, чаровник, у нас тут дело случилось… Детей загубил зверь. Многие, – он наклонился к демонолову и прошептал, – говорят это был обезумевший оборотень!

Не дождавшись никакой реакции, он продолжил:

– Нам бы надобно от этой твари избавиться, чаровник. Понимаешь? А то совсем захиреет моя корчма… А этого допустить нельзя.

– Нельзя, нельзя! – донесся женский голос из-за плеча чернокнижника.

– Я слышал есть выживший в последнем нападении. Где его можно найти?

Трактирщик осмотрел зал и задержал взгляд на дремлющем мужчине в шляпе. Потом подумал немного и ответил:

– Думаю, – он поднес палец, лишенный ногтя к потрескавшимся губам, – этот сумасшедший отправился в деревню, что в паре километров отсюда. На восток, чаровник. В Поддубные Верши.

Чернокнижник кивнул и развернулся, чтобы покинуть трактир. Когда он подошел к двери трактирщик бросил ему в след:

– У нас тут волки еще водятся. Ты это, аккуратней, если правда можешь помочь со зверем. На тебя, чаровник, только надежда и остается. Пусть хранит тебя присвята… – дверь хлопнула и демонолов вышел наружу.

Лето было дождливое и прохладное. Серо-зеленые краски смазывал начавшийся дождь. Стрекочущие кузнечики разом замолкли и скрылись в траве.

Демонолов отвязал отдохнувшую лошадь и посмотрел в сторону куда указал ему трактирщик. Сейчас ему предстояло добраться до Верш и найти там мечника, чтобы разузнать поподробней о напавшем.

Кобыла неслась галопом по влажной земле, оставляя позади брызги и куски грязи, выбивающиеся из-под серебряных подков. Рядом проносился густой лес.

Если в нем водятся волки, значит там много дичи. И шанс на то, что на одинокого странника нападут лесные охотники ниже, чем разбойники, о которых забыл упомянуть трактирщик.

Лошадь, заметив впереди группу людей сбавила ход и через некоторое время остановилась.

Чернокнижник начал ждать, когда кто-то из них заговорит первым. Дождь усиливался, и земля уже начинала превращаться в кашу. Кобыла недовольно дергала шеей и била хвостом.

Вот вперед вышли трое людей. Тот, что был в черном капюшоне выкрикнул, сжимая в руке нож:

– Чего монашка забыла в нашем лесу? Неужели хочется тепла, в столь мерзкую и отвратительную погоду? – он спокойно шел вперед, пока не заметил свисавшую с седла наездника черную книгу в кожаной обложке. На которой была нарисована остроконечная звезда.

– Сектант, ребята! У нас, тут сегодня сектант! – он перевел взгляд за спину демонолова и одобрительно плюнул в жижу заметив вышедших подельников позади пойманного незнакомца.

Чернокнижник молча смотрел на него из-под темноты своего капюшона.

– Золотые побрякушки есть? Может и проедешь тогда, – он вскинул нож и по нему застучали дождевые капли, – а если нет ничего. Придется жизнью распылиться, дорогой сектант, – разбойник виновато улыбнулся и замолк, ожидая ответ всадника.

– Я еду в деревню. Поддубные Верши.

Разбойник хохотнул, похоже его начал забавлять пойманный ими всадник.

– В деревню говоришь, дорогой. И что тебе там надо? У меня там тетка живет. Может сразу помогу и отвечу на твой вопрос? – его маленькие глаза с интересом уставились на путника.

– Надо найти человека одного. Что выжил на той неделе при встрече со зверем вашим.

Разбойники зашептались. Стоявший впереди скрежетнул зубами и крикнул:

– Ах ты сука! Так это ваши на нас его натравили! Будь ты проклят, сын звезды.

– Я не культист, – спокойно ответил всадник.

– А кто же ты тогда? – разбойник, сделавший еще пару шагов, вперед нервно осмотрел его одежду.

– Демонолов, – коротко ответил чернокнижник.

– Кто-кто? – разбойник повернулся к нему ухом и подставил ладонь к голове, – Демоно что? – он захохотал.

– Для нас все едино, – вперед вышел еще один из подошедших разбойников, – что демонолов, что сектант. Ваше отродье это сделали. И ты за это заплатишь! А ну братцы, вали чернявого!

Разбойники бросились на всадника.

Стоявший ближе всех в черном капюшоне проворно скользнул вперед и резко ткнул ножом в черную одежду всадника. Но ошарашенно замер увидев, что лезвие ударило в пустоту. Лошадь дернулась, почуяв рядом чужого человека и лягнула его, откинув в сторону.

Кто-то засмеялся.

– Ты настолько стар, Ригги, что и по сектанту попасть не можешь. Вон он рядом стоит. Спрыгнул, сука!

Того, кого назвали Ригги, протер лицо от грязи и, кряхтя поднялся, ища в жиже свой нож.

Когда он встал, то выкрикнул приятелям:

– Не я стар, этот черт, магик! Вали его стрелами Лука, – из леса тут же свистнул выстрел.

– Он исчез!

Разбойники закрутились по сторонам. На небе сгущались тучи, становилось темнее. Дождь градом усеивал коричневую грязь.

– И надо было нам этого чернявого останавливать, Ригги? Теперь проклятье нагонит и пропадет! Потом год избавляйся.

– К мамке беги, раз боишься, – главарь достал второй нож и заметив фигуру в черном плаще бросился к ней.

– Последний раз говорю, мне надо к… – разбойник плечом врезался в демонолова и тот отлетел в сторону.

– А мне плевать что ты говоришь. Кончай его Лука! – стрела снова свистнула откуда-то из широколиственных деревьев, но вонзилась в грязную землю.

Разбойники снова закрутились, ища пропавшего незнакомца.

– Вон он, проклятый колдун! Что-то чертит! – выкрикнул парень со слипшимися от дождя волосами, выставив вперед рогатину и указывая на демонолова.

Стоявшие ближе всего к чернокнижнику разбойники бросились на него. Остальные побежали следом.

Демонолов сидел на земле и по его плащу градом бил дождь. Он быстро водил по грязи тоненькой белой палочкой, вырисовывая на ней какой-то знак. Закончив руну, он отбежал в сторону и, широко разведя руки, выкрикнул:

– Tu libero, tempus ut stipendium sanguis, – в этот момент один из бандитов пересек руну. Она вспыхнула зелено-синим светом и из разорванного пространства что-то вылетело.

Это что-то повалило занесшего для удара руку бандита и стало разрывать его на части.