Ночь, с которой все началось

Матео предлагал Екатерине не ложиться, а оборвать соединение. Похоже, паранойя ее приятеля усиливалась. Она часто гадала, что он за человек, как он выглядит, какого он роста и телосложения, какого цвета у него волосы… Светлые, темные, а может, рыжие, как у нее, если он вообще не лысый. Еще большее любопытство вызывал у нее голос Матео. Быстро ли он говорит? Хорошо ли владеет словом? В мужчине ее больше всего соблазнял голос. Ее красота могла скрыть немало недостатков; педантичная, насмешливая, надменная, Екатерина разносила в пух и прах всех ухажеров, даже самых выдающихся. У нее был дар – абсолютный слух. Иногда это ощущалось как благословение, иногда – как проклятие, в зависимости от обстоятельств. Что странно, она никогда не гадала, сколько Матео лет. Она считала себя старейшиной в «Группе» – хоть и молодой старейшиной. Но ошибалась…

Екатерина задумалась – руки застыли над клавиатурой, – но в конце концов все же высказала свою озабоченность:

– Если погода не улучшится, планы придется менять.

Реакции собеседника пришлось подождать. Наконец Матео сообщил ей нечто, что, судя по всему, беспокоило его куда больше, чем завтрашняя погода:

– Майя не отвечает.

– Как давно? – набрала Екатерина.

Никакого отклика. Она поняла, что Матео резко оборвал их переписку. Выдернула флешку из ноутбука, в свою очередь разрывая соединение с сервером ретрансляции, не позволявшим определить ее местоположение, вернулась к окну и с беспокойством обнаружила, что ливень усилился.

Екатерина жила на верхнем этаже дома, где снимали квартиры местные преподаватели. Прямоугольное пятнадцатиэтажное здание из кирпича и дерева возвышалось на пересечении улиц Смедгата и Йенса Бьелке. Стены здесь были настолько тонкие, что Екатерина слышала все, что происходит в соседних студиях. Она вполне могла обойтись без часов, узнавая время дня и ночи по звукам. Сосед по лестничной клетке только что выключил телевизор. Значит, уже полвторого: пора немного отдохнуть, если она хочет нормально соображать с утра. Она выключила настольную лампу и пересекла комнату, чтобы улечься в постель.

Сон не шел. Екатерина снова и снова обдумывала предстоящее. В восемь утра она усядется на террасе «Театральной кофейни», под отелем «Континенталь», где в хорошую погоду завтракают постояльцы. В рюкзаке у нее будет легкое оборудование: модем, частотный анализатор и генератор кодов. У нее будет десять минут на то, чтобы взломать отельный вай-фай и перенаправить данные. Когда она это сделает, все подключенные к сети мобильные телефоны окажутся в ее распоряжении.

– Не поймите превратно, никто из «Груп?пы 9» не стал бы разменивать свои таланты на кражу номеров кредиток или содержимого мессенджеров в преступных целях. Хакеры бывают трех типов. Черные шляпы, или черные хакеры, охотятся за деньгами; это злодеи цифрового мира. Белые шляпы, или белые хакеры, часто бывшие киберпреступники, решили использовать свои знания для поддержания безопасности в сети. Большинство из них работают на правительственные службы или крупные предприятия. Черные хакеры в конце концов попадаются, и самых выдающихся из них вербуют. Лучшие из хакеров, будь то черные или белые, образуют особую касту, где идет постоянная война, в которой любые средства хороши. К победе стремятся не только ради большого куша – чаще ради славы, во имя чести или чтобы потешить самолюбие.

– К какой же из двух категорий относится Екатерина?

– Ни к какой. Как и все члены «Группы», Екатерина – серый хакер, человек вне закона, работающий во благо общества. Она всегда охотилась только на крупную дичь и в тот день преследовала весьма достойную. Стефана Барона, могущественного мерзавца.

* * *

Барон был удачливым лоббистом, окрыленным успехами.

Поработав на нефтяные, угольные и агрохимические корпорации, подкупив членов парламента и сенаторов, чтобы отменить законы об охране окружающей среды, он занялся еще более прибыльным бизнесом. Из лоббиста он стал «консультантом в области политической коммуникации», то есть, проще говоря, беспринципным пропагандистом, изобретателем теорий заговора, вымышленных преступлений, неизменно вменяющихся нелегальным мигрантам, и мер, чреватых увеличением их количества, которые якобы принимались правительствами. Барон виртуозно дирижировал множеством фейковых новостей, которые его подражатели распространяли в соцсетях, новостей, придуманных, чтобы запугать людей, – предвещающих неизбежное исчезновение среднего класса, уничтожение их культуры и безнадежное будущее. Страх был его торговым капиталом. Он сеял хаос ради обогащения, повышая рейтинг своих клиентов и приводя их к власти.

С этой целью он и отправился в свое второе европейское турне. Переезжая из столицы в столицу, Барон встречался с предводителями экстремистских группировок и партий, чтобы выявить лидеров, продать им свои услуги и помочь собрать голоса. Каждая страна, оказывавшаяся под властью автократа, становилась долговременным источником прибыли. Если ему удастся подтолкнуть в нужную сторону весь континент, он гарантированно займет место в кругу самых состоятельных людей мира. Барон проводил свои кампании энергично, извлекая выгоду из мировых конфликтов и печальных верениц беженцев, которыми те сопровождались.

Карта Европы, висевшая за его столом, превратилась в своего рода поле для настольной игры, и каждый воткнутый в нее флажок свидетельствовал о его недавних победах. Венгрия, Польша, Италия, где одержал победу его подшефный. Казалось, ничто не может его остановить.

Разве мог Барон представить, что группка хакеров осмелится выбрать его своей мишенью! Даже сама Екатерина иногда сомневалась в успехе их предприятия. Да, но… Ее дед участвовал в Сопротивлении в то время, когда подвиг праведников народов мира казался еще более невероятным, однако же не пал духом. Нет, такие мысли ей заснуть не помогут.

Екатерина сняла футболку и бросила ее на пол у кровати. Почему бы не снять напряжение, не дающее погрузиться в сон, доставив себе немного удовольствия? Себе и, вероятно, соседу, который обязательно уловит ее стоны сквозь шум дождя, продолжавшего хлестать в окна.

Прежде чем закрыть глаза, она, как и каждый вечер, подумала о тех, кто коротает ночь на улице, – эта мысль возвращала ее в прошлое…

Когда Екатерине было десять, она впервые стала свидетельницей убийства. Случилось это в закоулке Осло, где она нашла убежище однажды вечером, когда ее мать вернулась домой еще пьянее обычного. Типичная уличная картина, если живешь на улице. В двенадцать, не в силах больше сносить оскорбления и лишения от женщины, которая никогда не желала ее существования, Екатерина окончательно ушла из дома, отправившись искать покоя на скамейках парков, где спала днем, и под мостами, где читала ночами, а потом, с наступлением холодов, в подвалах жилых домов, замки которых девочка вскрывала с впечатляющей ловкостью. Екатерина отправилась в самостоятельное пла?вание в весьма невинном возрасте. Предоставленная самой себе, она быстро научилась добывать себе пропитание, копаясь в мусорных контейнерах. Девочку, которая никогда не видела зубной щетки, вопросы гигиены не беспокоили. Ее детство было отмечено извечной материнской присказкой: «Ты родилась от ничтожества, сама ничтожество, и ничего из тебя не выйдет».

– Екатерине недавно исполнилось тридцать шесть, она преподает право в Университете Осло, она тайная активистка и хакер из «Груп?пы 9».

– Как она присоединилась к «Группе»?

– Нас объединяют не только наши способности в области программирования, но и наши истории, и общая цель, сплотившая нас в предприятии, о значении которого мы догадались не сразу. Но вернемся к той ночи в начале прошлого лета…

* * *

Пока Екатерина доставляла себе удовольствие, Матео размышлял. Он стер все следы своей деятельности из компьютера делового центра отеля «Континенталь», вышел из помещения, пересек пустое фойе и, перед тем как отправиться в номер, осмотрелся в последний раз. Если дождь не прекратится, он придет на выручку, вот только отправит сообщение подельнице, чтобы дать ей знать, что вступает в игру, а ей нужно убираться; но нужно еще, чтобы она подчинилась его указаниям, а в этом он не был уверен.

2

День первый, Осло

Ранним утром Екатерина села в трамвай с рюкзаком на плече. Она гадала, чем вызвано ее взвинченное состояние – предстоящей задачей, новостью о том, что она наконец встретится с Матео, или непониманием, почему он нарушает правила группы. «С другой стороны, – подумала она, – какой смысл следовать правилам, если живешь вне закона?» Она вышла на остановке «Национальный театр»; теперь от цели ее отделяло всего несколько шагов. Дождь прекратился, но небо все еще выглядело угрожающе, и мокрая терраса оставалась закрытой. Удачное стечение обстоятельств: после секундного колебания Екатерина решила пойти на риск и действовать из самого заведения.

Кофейня при отеле «Континенталь» напоминала о Вене. Большие люстры под сводчатыми потолками освещали роскошный интерьер XIX века. Между колоннами стояло столиков двадцать, витая кованая лесенка поднималась на балкон, с которого музыканты некогда играли для гостей. В глубине зала, за баром, скульптурные деревянные панели обрамляли большое зеркало. Екатерина заметила два отдельных кабинета: черные кожаные диванчики и перегородки из красного дерева казались идеальным укрытием. Она решила, что объект выберет одно из этих помещений, а охрана расположится в соседнем. Она заняла маленький столик у края окна, ближе к двери. В кофейне было еще довольно пусто – дюжина посетителей завтракали. Екатерина заказала чай и яйца «Бенедикт», спросила у официанта пароль отельного вай-фая. Как только он удалился, хакерша открыла рюкзак, включила модем и запустила на смартфоне приложение, позволявшее ей выполнить ее миссию. Взяв сеть под контроль, она создала точную ее копию, присвоила ей то же имя и изменила параметры оригинальной сети, сделав ее невидимой. Злонамеренные хакеры подлавливают с помощью этой схемы беспечных путешественников, радующихся возможности бесплатно подключиться к интернету в туристических местах. Кража их данных занимает буквально пару мгновений.

Екатерина положила смартфон рядом с тарелкой и спокойно приступила к еде.

Стефан Барон вошел в кофейню десять минут спустя, но не с улицы, а из фойе отеля. Как она и думала, он устроился в дальнем кабинете, а его телохранитель – в соседнем. Вскоре появился и клиент Барона. Они обменялись рукопожатиями. У одного на лице читалось напряжение, у другого – приветливость. Не отрываясь от экрана смартфона, Екатерина просматривала идентификаторы подключающихся к ее сети устройств. Телохранитель сидел в телефоне, но Барон и его собеседник были заняты другим. Теперь достаточно было наблюдать за активностью, чтобы определить, кому какое устройство принадлежит.

Коснувшись одной из иконок, она включила их микрофоны. Все шло по плану. Ее оборудование записывало разговор и ежесекундно выкачивало данные Барона и его клиента. Их еще предстояло дешифровать, что займет куда больше времени… Екатерина планировала взяться за это по возвращении.

Все шло, как предполагалось, до тех пор, пока телохранитель не заметил какое-то движение на экране своего смартфона и не нахмурился. Его устройство снова и снова пыталось подключиться к оригинальной сети отеля. Копируя название сети, Екатерина допустила ошибку, не оставшуюся без последствий… Телохранитель с удивлением обнаружил, что «n» в слове Continental то появляется, то исчезает. Аккумулятор модема, спрятанного у Екатерины в рюкзаке, разряжался, и это непонятное явление становилось все очевиднее.

Мужчина резко поднялся, обогнул диванчик и что-то сказал шефу на ухо. Барон вытащил свой телефон из кармана. Увидев, что телохранитель забрал устройство и выключает его, Екатерина попросила у официанта счет. Она подняла рюкзак, стараясь не встречаться взглядом с подручным Барона, осматривающим зал. На вокзале, в аэропорте или на площади хакера засечь почти невозможно, но в ресторане задача становится куда проще… Телохранитель изучал лица немногочисленных посетителей, и чутье его не обмануло. Он двинулся к Екатерине, ускорил шаг, увидев, что она встает, – и потерял последние сомнения, когда официант громко окликнул девушку, бросившуюся к выходу, не оплатив счет.

Спасаясь от преследователя, Екатерина перебежала улицу Стортингсгата и бросилась к скве?ру перед Государственным театром и дальше, в сад, где зимой устраивают уличный каток. Она была хорошей бегуньей с сильными легкими и неслась длинными шагами. К тому же в годы бурной молодости ей уже доводилось убегать. Однако телохранитель прошел боевую подготовку и имел солидный послужной список.

Выскочив на оживленную улицу Карла Юхана, Екатерина чуть не попала под колеса мотоцикла и потеряла равновесие. Еле удержавшись от падения, она оглянулась и обнаружила, что ее преследователь, еще достаточно далеко от нее, вытащил пистолет, и кровь заледенела у нее в жилах. Что же такого в телефоне у Барона, если его телохранитель размахивает оружием посреди Осло?

Ей уже лет пятнадцать не приходилось сталкиваться с подобной опасностью.

В те времена, когда Екатерина жила на улице, ее преследовали торговцы, у которых она стащила что-то съестное, пару раз ей случалось уворачиваться от ножа в драках, но никогда еще она не рисковала получить пулю! От страха у нее открылось второе дыхание и в теле проснулись старые рефлексы. Смешаться с толпой – значит оказаться в безопасности. Но тротуары, по которым она бежала, были почти безлюдны. Пожилая женщина, работник, заполняющий ящики на прилавке перед магазином… Она свернула на улицу Розенкранц, миновала «Дели», потом еще не работающий паб, обогнула фургон службы доставки. Поворот налево – и дальше, вдоль фасада закрытого утром Норвежского театра.

Екатерина мчалась что было духу, боясь, что ее вот-вот схватят за воротник, собьют с ног пинком или – еще хуже – что ее бег остановит пуля. Осмелится ли этот человек выстрелить в центре города?.. Почему бы нет, если у него глушитель. Как далеко он готов зайти, чтобы вернуть похищенные ею данные? И тут ее осенило. Снова налево, к торговому центру «Палеет», где с самого открытия всегда полно местных и туристов. Уйма магазинчиков на двух этажах – идеальное место, чтобы спрятаться. Еще каких-то сто метров. Ей захотелось оглянуться, но она удержалась. Опыт побегов научил ее не поддаваться этому искушению. Обернуться – значит замедлиться, это будет стоить нескольких решающих секунд, и к тому же такую ошибку она уже совершила, когда чуть было не упала.

Екатерина испустила короткий резкий крик, как делают борцы, чтобы исторгнуть воздух из легких и затем получить больше кислорода. Впереди показались двери «Палеет». Если преследователь ее не подстрелит, она сможет бороться, осыпать его ударами, звать на помощь – она выдохлась, но не исчерпала все возможности.

Она ворвалась в торговый центр и бросилась вверх по ступеням эскалатора, на второй этаж, расталкивая всех на своем пути. Легкие горели. Ей пришлось остановиться, чтобы сердцебиение замедлилось.

Прислонившись к балюстраде второго этажа, Екатерина взглянула вниз. На короткое мгновение ей показалось, что она оторвалась от приспешника Барона, но тут он появился в зале.

Он что-то говорил охраннику. Тот кивнул и взял рацию. По-видимому, телохранитель сумел убедить его обратиться в службу безопасности, чтобы ее отследили по камерам наблюдения. Пора заканчивать эту игру в кошки-мышки. Мужчина поднял глаза. Она ответила ему полным страха взглядом и нырнула в ближайший магазин одежды. Он наверняка бросится за ней, должно быть, уже поднимается по эскалатору. Екатерина схватила шикарный платок: 300 евро. Кто может выложить такую сумму за кусок ткани? Точно не она, с ее-то зарплатой преподавательницы. Зажав в руке платок, она ждала. Стоило телохранителю войти в магазин, как она шагнула ему навстречу и прижалась к нему. Он был явно удивлен, но вцепился в ее руку.

– Может, поговорим как взрослые люди и не будем распускать руки?

Ошарашенный мужчина молча уставился на нее. Екатерина воспользовалась его смятением, запихнув платок в карман его пиджака и яростно пнув в голень, вынуждая ослабить хватку. И бросилась бежать. Телохранитель устремился за ней, рамка на входе в магазин немедленно засигналила. Мужчину перехватил охранник магазина, и Екатерина выскочила из торгового центра с большим отрывом.

– Ублюдок! – буркнула она, растирая больную руку.

Однако партия не была окончена. Оказавшись на улице, Екатерина из последних сил устремилась к трамвайной остановке. Заскочила в готовый тронуться трамвай все еще в шоковом состоянии. Ноги больше ее не держали, дыхание перехватывало. Она рухнула на сиденье. Трамвай, легонько подрагивая, покатился по рельсам. В кармане завибрировал телефон. Екатерина вытащила его трясущейся рукой, чтобы прочесть появившееся на экране сообщение:

Концерт начинается через час.

Матео намекал на партитуру, которую она получила вчера. По счастливой случайности Екатерина села в трамвай № 19, следовавший вдоль побережья мимо острова Малмойя, до остановки «Ябру» – места встречи, указанного Матео.