Повести

– Успокойся, я разберусь с этим. Только не волнуйся, тебе просто нужно хорошенько отдохнуть. Тем более, что у меня отличные новости – я прошел профильное испытание и все три собеседования. Меня приняли на бюджет. Так что сегодня празднуем!

После этого он вышел и прикрыл мою дверь, но я все равно слышала их разговор.

– Откуда ты узнал, что она ушла с работы раньше? Следил за ней с помощью своих ищеек?

– Повторяю, я хотел только посмотреть как вы живете. Тебе ведь предстоит учеба, не лучше ли вам переехать в твою квартиру, там просторнее и более комфортно, чем здесь.

– Это отговорки. Я знаю, ты хотел ее увидеть! Но если ты еще раз хотя бы приблизишься к ней, я перестану считать тебя своим отцом!

– Ты ошибаешься, это совсем не то, что ты сейчас накрутил себе. Я просто еще раз хотел убедиться, не ошибся ли я прошлый раз на ее счет в отношении тебя, слишком она удивила меня. Не думай обо мне плохо, ты мой сын и я хочу чтобы ты был счастлив. Это моя единственная цель, слишком большую ошибку я совершил, лишив тебя нормального детства. Про мать я молчу, она сделала свой выбор сама, а привести другую я не решился, потому что был уверен, что другая женщина никогда не восполнит тебе отсутствие матери. Я рад, что ты встретил Николь.

– Не смей произносить ее имя, не смей даже думать о ней или же тебе придется забыть о моем существовании! Тебе не удастся обмануть меня, я слишком хорошо чувствую тебя.

– Я не в том возрасте, чтобы играть в такие игры.

– Нет, ты именно в том возрасте, а особенно, именно в том статусе, чтобы играть в такие игры. Но я не отдам ее тебе никогда и ни за что. Лучше умру!

– Успокойся. Если хочешь, я больше никогда не буду пытаться ее увидеть и не скажу ей ни слова. Я ухожу. Рад, что тебя зачислили, ты большой молодец, горжусь тобой. Прошу, не приписывай мне грехов, которых я не совершал и не совершу.

***11

Вечером я все-таки призналась Максу, что слышала их разговор с отцом. Макс виновато посмотрел на меня и сказал:

– Прости за то, что тебе пришлось снова общаться с ним.

– Ты не прав, если думаешь, что он хотел бы отобрать меня у тебя.

– Да я же чувствую его, он полностью зациклился на тебе! В этом он меня не обманет, пусть даже не пытается! Я ведь его сын!

– Да, но вы совершенно разные, даже внешне не похожи, он темноволосый, а ты светлый.

– Ха-ха, как демон и ангел, так что ли?

– Примерно так, – засмеялась я, – мой любимый ангел. Понимаешь… когда он смотрел на меня, это было очень странно, ни на что не похоже. У меня даже ноги подкосились. Хотя не такая я уж слабосильная, спортом все-таки занималась, да и сейчас, ты же видел меня в спортзале. Не знаю, как сказать, но он словно проверял, способна ли я противостоять чему-то такому, как внешнее воздействие, например. В отличие от тебя, я не ощущаю наличия каких-то там флюидов, хотя к тебе меня тянет просто непреодолимо. А когда он смотрел так странно, меня напротив, словно волной от него откатило.

Макс был задумчив весь остаток дня и только вечером, когда мы выпили вина за его поступление, сказал:

– Наверно, насчет отца ты права. И все равно он не имел права ничего проверять и так пугать тебя. Хорошо, признаю, что он, возможно, не имеет к тебе сексуального интереса, а заботится только о моем благополучии. Однако он избрал слишком странный метод выяснения того, искренна ли ты. Он часто предупреждал меня быть очень осмотрительным при общении с одноклассницами и говорил, что под видом влюбленности в меня многих из них в первую очередь интересует лишь мой статус и финансовая обеспеченность как сынка влиятельного и богатого родителя. И его все устраивало, все мои похождения и постельные эксперименты, пока я реально не влюбился.

Сердце у меня болезненно сжалось, но я все-таки спросила:

– И в кого же?

– Да в тебя! Что за вопрос?

– Это было первый раз, когда ты влюбился? – удивилась я.

– Бинго! Никогда раньше не испытывал такого ни к кому, даже в киноактрис никогда не влюблялся или в футболистов, в Роналду, например, – рассмеялся он, – Ты первая и единственная. Именно поэтому отец так напрягся по поводу тебя.

– Думаю, он хотел проверить, как я буду вести себя наедине с ним, без тебя и секретаря, так сказать в домашней обстановке. Если ты говоришь, что отец предупреждал тебя о меркантильных интересах одноклассниц, то он наверняка опасается, что и я такая же. Поэтому и хотел проверить, буду ли я слишком вежливой, начну ли угождать ему или что-нибудь в этом роде.

– Угождать? Ах, ну да, если подумать, меркантильная особа наверно была бы вынуждена вести себя так, чтобы не потерять его расположение. Но неужели после первого же раза он не разглядел тебя и не определил по твоему габитусу все, что его в тебе интересовало не только в психологическом плане, но даже и в плане состояния здоровья? Он же мастер в этом, именно так он отбирает себе сотрудников и совершенно не доверяет штатным психологам своего ведомства.

– По габитусу?

– Да. Конечно, он учитывает знания и профессионализм, однако внешние проявления и особенности для него не менее важны.

– Но я ведь при первой встрече с ним не произнесла ни слова в ответ. Ему наверняка просто не хватило вводных, чтобы составить свое мнение обо мне.

– Надеюсь, он больше не посмеет тебя тревожить, даже если для проверки ему не хватило каких-то там данных. Пусть думает что хочет, великовозрастный умник, мать его. Однако почему это ты так мало радуешься моему поступлению? Ведь теперь я свободен и мы можем махнуть на море. Остается только выбить твой дополнительный отпуск.

К моему крайнему удивлению с этим не возникло проблем, правда, только после того, как я предъявила в отделе кадров записку с согласием моей начальницы и свидетельство о браке. Однако теперь всем стало известно, что я вышла замуж, но делать было нечего. Я выкатила торт, вино и закуски, а сослуживцы вручили мне подарок. Ленка торжествовала, словно это она вышла замуж.

– Какой красивый и стильный у вас муж, выглядит очень молодо, – въедливо заметила одна из наших новых сотрудниц, когда я по общей просьбе все-таки показала всем наше с Максом фото. Но второй экономист, Сурков, сказал ей:

– Не завидуйте так явно, Вика. Нехорошо. Николь у нас тоже очень молодая и красивая.

Женская половина нашего отдела, все, кроме начальницы и новеньких, после выпитого вина все-таки увели меня в комнату отдыха и учинили допрос.

– Ты даже словом не обмолвилась! Мы же не чужие тебе. Кто он, откуда, давай как на духу.

– Понимаете, я молчала, потому что он значительно моложе меня, Вика верно заметила.

– Ну и что? Да такое сплошь и рядом, никто на этом не заморачивается! Но что значит, значительно моложе? На фото этого не видно.

– Хватит ее мучить! – вступилась за меня Ленка, – Она и так чуть глупостей не наделала, сомневалась, выходить за него или нет.

– Я старше его на 8 лет, – сказала я, решив быть честной.

– Вот это любовь! – восхитилась Олечка, самая романтичная из отдела, – Как я завидую вам, Николь.

– По фото заметно, он решительный парень! Тебе зачёт, молодец, подруга! Ты выглядишь моложе своих лет, так что не тушуйся и не парься! – сказала заместительница начальницы Петрова, – У меня родная тетка старше своего мужа вообще на 20 лет и ничего, живут вот уже лет пятнадцать душа в душу и двоих детей родили. Не то что я, в 35 одна и никого на горизонте.

После этого все они отправились курить, а мы с Ленкой вернулись в отдел, где остались мужчины. С ними мне было проще, все они хорошо ко мне относились. Но начальница сказала:

– Николь, отправляйся домой, как бы у тебя опять обморок не случился от переутомления. Вряд ли ты уже полностью пришла в себя. Бледная как полотно, того и гляди упадешь.

– Да, конечно. Мой муж скоро за мной приедет, – ответила я.

И конечно, все мои сослуживцы постарались хорошенько разглядеть Макса, когда он действительно подъехал. А этот хулиган в белоснежной рубашке и при галстуке, нисколько не смущаясь, бодро помахал рукой всей честной компании и сказал:

– Благодарю за внимание и помощь моей жене.

Народу он явно понравился, так что уезжала я в хорошем настроении. Теперь больше не нужно было ни от кого прятаться.

Через два дня мы улетели в Сочи. Отцу Макс отправил короткую смс-ку, потому что не хотел говорить с ним даже по телефону.

– Не могу пока, все еще злюсь на него, – сказал он мне.