один. Том 2

– Я поставлю плюсик возле твоей фамилии за целеустремлённость и смелость, но, как я уже говорила, пока мы не можем ввести тебя в курс дел. А рядом с плюсиком я поставлю минус – за то, что подслушивал, и уж поверь, это не хорошо скажется на нашем к тебе доверии.

Тимур вдруг ощутил себя школьником, которого отчитывал один из самых опасных людей в школе – завуч.

– Как мне его заслужить?

– Выполни поставленную задачу и ничего никому не рассказывай. Тогда ты, возможно, станешь одним из нас.

Тимур помялся какое-то время, затем спросил:

– Я могу встретиться с Гарри?

– Зачем он тебе?

– У меня есть мысль, как можно увеличить объём памяти вашего компьютера.

Милли нахмурилась.

– Говори.

– Я хочу поговорить об этом лично с Гарри.

Милли какое-то время молчаливо сверлила взглядом Тимура, затем сказала:

– Сегодня, ближе к вечеру, появится задание для всей вашей группы, передай это остальным и будь готов сам. Гарри будет присутствовать.

– Что-то произойдёт?

– Да, и мы должны будем это видеть.

Тимур несколько раз медленно и едва заметно кивнул, поблагодарил Милли и удалился.

***

Крус.

Управляющий городом Карл Кларк вызвал главу Чёрного Рынка Су в комнату переговоров в управлении городом, куда тот сейчас и направлялся, опоздав на целых двадцать минут.

– Прошу прощения, – проговорил он, войдя в кабинет.

Карл со своими советниками были уже на месте. Был ещё и Анхаил в своей чёрной рясе, присутствие которого заставило Су на мгновение остановиться и задуматься.

– Ничего, – сказал Карл, хотя тон показался Су весьма недоброжелательным и если бы на его месте был кто-нибудь другой, то, скорее всего, с ним бы распрощались. – Присаживайтесь.

Кабинет управляющего никогда не нравился Су – он выглядел как свалка, хоть и из редкостей. По центру стоял прямоугольный деревянный стол, по мнению Су – единственная вещь, достойно представляющая кабинет. Его окружали стулья, тоже весьма симпатичные, и небольшой кожаный диван бежевого цвета. Вся остальная часть немаленькой комнаты была заставлена различными статуями, картинами и им подобным хламом, который сносили управляющему со всего города в надежде снискать его расположение.

Су присел на один из стульев и спросил:

– В чём вопрос?

– Господин Анхаил желает высказаться, ну а в свете событий на площади, мы решили его выслушать, – объяснил Карл.

– Я тут при чём? – поинтересовался Су.

– Вы, как глава Чёрного Рынка, имеете большое влияние на развитие города и его репутацию, поэтому Анхаил пожелал пообщаться и с вами.

– Почему же господин Анхаил не связался со мной лично? – спросил Су, не глядя на Анхаила.

– Я пожелал поговорить с вами всеми, – ответил Анхаил.

– Хорошо, и как же вы связаны с событиями на площади? – спросил Су.

– Никак, – твёрдо ответил Анхаил. – А вот вы связаны, причём тесно.

Су откинулся на спинку стула, взглянул на, как он называл Анхаила и его соратников, «божью собачку», и спросил:

– Что вы имеете в виду?

– Что людям вряд ли самим пришло в голову ввести денежную систему, а значит, кто-то повлиял на их действия.

– Т-а-а-к, – протянул Су.

– Значит, вы все, – Анхаил медленно обвёл глазами присутствующих, – заинтересованные лица, иначе не позволили бы такому произойти.

– А вы, получается, против? – спросил Су.

– Конечно. Введение денежной системы значительно замедлит развитие человека в духовном плане, а это может означать только одно…

– Что же? – перебил Анхаила Су.

Анхаил запнулся, но продолжил:

– Люди снова вернутся на ту колею, по которой уже катились, а это, как гласит история, ни к чему хорошему не привело.

– Так это ваши люди устроили представление на сцене? – усмехнулся Су.

– Нет, – резко ответил Анхаил. – Есть люди, поддерживающие мою точку зрения и без меня.

– А я думаю, ваши. Все эти фразы, организованность, зеркальные маски – мол, взгляните на себя… И, конечно же, обычным людям не удалось бы просто так выйти на сцену и учудить такое. Тем более, в Нюлайфе ваша собачка произносила точно такую же речь…

Су запнулся – он не хотел оскорблять Анхаила и его людей, слово «собачка» вырвалось случайно, о чём он пожалел, но слово было сказано и ничего уже не изменить. Не извиняться же, в конце-то концов.

Анхаил упёрся лбом в кулак и выдохнул, затем спокойно заговорил, глядя в стол:

– Я пришёл, чтобы попросить вас остановить эти, как вы их называете, реформы, чтобы дать возможность человеку развиваться в нужном направлении.

– А с чего вы взяли, что деньги помешают человеку? – спросил Су.

– С того, что деньги дают власть, с которой человек не способен бороться и жить правильно.