Дура

Севинье. Я уже знаю: у вас большое сердце!

Жозефа. Не смейтесь. Я, конечно, не из лучших, но, слава богу, и не самая плохая!

Севинье. Допустим!

Жозефа. Говорю вам, не смейтесь. Из-за того, что я его пожалела, он умер несчастным.

Севинье. Он очень страдал?

Жозефа. Как безумный. Он плюнул мне в лицо. Да что я вам голову морочу своими историями!

Севинье. Совсем нет, уверяю вас.

Жозефа. Да, да, морочу. Я чувствую.

Севинье. Клянусь, нет. Нас это очень волнует, правда, Морестан?

Морестан. Очень волнует!

Жозефа. Он плюнул мне в лицо. И обзывал всякими словами. Он одел пиджак и сказал: «Я пойду его убью».

Севинье. Как же так – ведь этот человек вас уже не любил?!

Жозефа. Да, и не старайтесь понять. Он долго смотрел на меня, не говоря ни слова. Потом пошел в другой угол комнаты взять пальто. В это время дверь открылась. Кто-то выстрелил. Я упала в обморок. Все.

Севинье. Благодарю вас.

Жозефа. За что?

Севинье. За то, что вы открыли нам причину своего поступка.

Жозефа. Я открыла?

Севинье. Мы прекрасно знали, что убили Остоса вы. Но не знали почему. Спасибо, что сказали.

Жозефа. Но я вам ничего не сказала!

Севинье (совершенно меняет тон. Говорит с Жозефой резко и отрывисто. Он думает, что ее «расколол»). Замолчите! Будете говорить, только когда я вас буду спрашивать. Резюмируем, что вы рассказали. (Морестану.) Пишите, Морестан!

Морестан. Пишу, господин следователь!

Севинье (Жозефе). Будете отвечать только «да» и «нет».

Жозефа. Как вам угодно!

Севинье. И называйте меня «господин следователь»!

Жозефа. Как вам угодно, господин следователь!

Севинье. Жозефа Лантене, вы обвиняетесь в убийстве Мигеля Остоса!

Жозефа (ока еще не обеспокоена). Я? Да этого не может быть, господин следователь! Посудите сами!

Севинье. К несчастью для вас, я уже «посудил».

Жозефа. Да это шутка! Опять я во что-то влипла! Вы такой шутник!

Севинье (строго). Не смейтесь над правосудием!

Жозефа. Где мне над ним смеяться. На него вся моя надежда!

Севинье. Состояли ли ранее под судом и следствием? Отвечайте – «да» или «нет».