Чайная роза

Она взяла миниатюру и вложила ее в книгу, где та хранилась до того, как столик сдвинулся вместе со стеной. Затем торопливо огляделась и нырнула в проход, воспользовавшись рычагом, чтобы вернуть панель на место. Она услышала, как щелкнул механизм, и, не теряя времени, поспешила назад, в свою комнату. Дрожащая Тина ждала у книжного шкафа со свечой в руке, взволнованная настолько, что даже не замечала горячего воска, капавшего ей на пальцы.

– О, мисс, вы меня до смерти напугали! Я так стучала, что отбила все костяшки пальцев, а вас все нет и нет. Я уж не знала, что и думать…

– Ты стучала? Почему?

– Из-за миссис Биггз! Мне пришлось ее впустить! Не могла же я приказать ей убираться прочь! Я оставила свечу в коридоре и закрыла шкаф, надеясь, что если вы вернетесь, то поймете, что что-то не так. Затем я отперла дверь и сказала миссис Биггз, что вы в гардеробной занимаетесь своим туалетом. Представляете! Она меня чуть не испепелила взглядом – вообще-то она меня никогда не жаловала, только я племянница кухарки, вот ей и приходится терпеть. А потом она велела передать ее милости – громко, чтобы вы тоже слышали, – что сэр Рейналф ждет вас внизу! – Тина перевела дыхание. – О, мисс, я чуть не умерла! И я бы точно умерла, если бы она настояла на своем и зашла в гардеробную.

Чайна положила руки на плечи горничной и коротко сжала.

– Тина, ты молодец. Жаль, что я тебя напугала, но я сама чуть не обезумела от страха! Там ничего нет, кроме пыли и паутины. Брр! – Она дрожала так сильно, что стучали зубы.

Тина тут же вспомнила о своих обязанностях.

– Снимайте-ка эту пыльную одежку и полезайте в горячую ванну.

Позволив горничной хлопотать вокруг себя, Чайна опустилась в медную ванну, чувствуя, как из костей уходит холод. Она яростно терла себя, стараясь смыть с кожи запах сырости и вековой плесени. Выбрав в гардеробе розовое муслиновое платье с небольшим вырезом и простыми линиями, она оделась и поспешила вниз, в утреннюю комнату, где уже собрались остальные.

– Я восхищен, что вы наконец-то изволили спуститься, – сухо произнес сэр Рейналф. Облаченный в серый утренний костюм, он казался даже более красивым, чем обычно. Однако Чайну насторожил его взгляд: холодный и бесстрастный, как у пантеры, готовящейся к прыжку. – Прошу вас, садитесь. Вам чай или кофе? Боюсь, закуски уже унесли, но если вы голодны…

– Нет, спасибо. Я выпью кофе. – Она подошла к серванту и налила себе кофе, обмениваясь приветствиями с сэром Уилфредом, Юджином и леди Пруденс. При виде Джастина чашка дрогнула у нее в руке, звякнув о блюдце. Его присутствие в доме в этот час было настолько необычным, что Чайна невольно взглянула на его руку, пытаясь угадать, не в этом ли причина. Впрочем, тот факт, что он убил одного человека и ранил другого, никак не отразился на его внешности. Бледно-голубой утренний костюм ладно сидел на его высокой широкоплечей фигуре, подчеркивая контраст между элегантной одеждой и загорелым обветренным лицом. Нерешительная улыбка, появившаяся на губах Чайны, тут же увяла под предостерегающим взглядом Джастина.

– Мисс Грант, – вкрадчиво произнес сэр Рейналф. – Поскольку вы гостья в моем доме и не знакомы с городом, я готов принять объяснение, которые вы дали миссис Биггз относительно вашего безрассудного поведения вчера в Портсмуте. Будем считать, что вы повергли весь дом в хаос, несмотря на мои строгие указания никуда не ходить без сопровождающих, по незнанию, что вполне простительно.

Чайна молчала.

– Но я не намерен, – продолжил он, – мириться с подобным легкомыслием в будущем. Через два дня, сударыня, вы станете моей женой, леди Рейналф Кросс. И я вправе надеяться, что вы будете вести себя соответственно.

– Ради Бога, Рейн, оставь девушку в покое, – вздохнул Джастин. – У нее достаточно забот и без того, чтобы каждый день выслушивать твои нотации.

Сэр Рейналф свирепо взглянул на брата:

– Я был бы тебе признателен, если бы ты занимался собственными делами и не лез в чужие.

– У меня и в мыслях нет вмешиваться в твои дела. Монтмейер-лейн не то место, где я бываю.

На мгновение все затаили дыхание. Юджин подался вперед на своем стуле, переводя изумленный взгляд с одного брата на другого.

– Это шутка? – негромко поинтересовался сэр Рейналф.

– Как сказать. Для того, кто так озабочен соблюдением приличий, – улыбнулся, – неплохо бы заглянуть в собственное грязное белье.

– Клянусь Господом, – прошипел сэр Рейналф, – ты переполнил чашу моего терпения!

Он в три шага пересек комнату и потянулся к Джастину, намереваясь схватить его за грудки. Тот привстал на стуле, инстинктивно заслонившись рукой, и его раненое предплечье приняло на себя всю силу гнева сэра Рейналфа.

Джастин скорчился от боли. Сэр Рейналф отступил назад, изумленно уставившись на младшего брата. Загорелое лицо Джастина побледнело и приобрело желтоватый оттенок. Прижав руку к груди, он тяжело дышал сквозь стиснутые зубы, пытаясь совладать с приступом слабости.

Перед мысленным взором сэра Рейналфа предстала темная фигура шантажиста, скрывшаяся за мостом прошлым вечером. Судя по тому, как тот сгибался, у него была повреждена рука. Проклятие! Это могло быть предплечье!

– Это был ты, – недоверчиво произнес он. – Это был ты, проклятый ублюдок!

Он бросился на Джастина и вцепился ему в горло мертвой хваткой. Ослабевший от боли, тот рухнул на колени, не в состоянии противостоять разъяренному брату одной рукой.

Чайна опомнилась первой. Уронив чашку с блюдцем, она метнулась к сцепившимся мужчинам и попыталась оторвать руки сэра Рейналфа от Джастина.

– Боже правый! – Сэр Уилфред вскочил на ноги и присоединился к ней, сообразив, что происходит нечто более серьезное, чем обычная размолвка. Юджин выругался и, оставив побагровевшую леди Пруденс испуганно голосить за столом, бросился разнимать братьев.

Общими усилиями им удалось разжать пальцы сэра Рейналфа и оттащить его в сторону. Смертельно бледный Джастин схватился здоровой рукой за горло, жадно хватая ртом воздух.

– Что, к дьяволу, здесь происходит? – требовательно спросил Юджин. – Вы что, совсем обезумели?

– Обезумели? – рявкнул сэр Рейналф, направив обвиняющий палец на Джастина. – Вот кто обезумел!

– Я не понимаю, о чем он говорит, – выговорил Джастин. – И не знаю, почему он взбесился на этот раз.

– Не знаешь? Тогда, может, ты сделаешь одолжение безумцу, закатаешь рукав и покажешь всем, куда я попал прошлым вечером?

– Попал… – Джастин тряхнул головой, чтобы прояснить сознание, и закашлялся. Его лицо блестело от пота, на шее проступили багровые отпечатки. – Что ты делал прошлым вечером?

– Стрелял в тебя! – Сэр Рейналф вырвался из рук Юджина и указал на предплечье Джастина. – И ты будешь это отрицать?

Все взгляды обратились на рукав Джастина, по которому расплывались свежие пятна крови. Манжета рубашки задралась, обнажив край повязки.

– Не знаю, что все это значит, сынок, – мрачно произнес сэр Уилфред, – но, пожалуй, тебе лучше сделать, как он сказал.

Не сводя взгляда с сэра Рейналфа, Джастин поднялся на ноги. Нервными движениями он стянул с себя сюртук и разорвал рукав рубашки до локтя. На его загорелом предплечье ярко выделялась белая повязка, покрытая алыми пятнами крови.

– Как, черт побери, это случилось? – спросил Юджин.

– Я подвергся нападению грабителей вчера. Мне пришлось защищать свою жизнь.

– Лжец! – почти что выплюнул сэр Рейналф. – Прошлым вечером ты пытался ограбить меня на Мейберри-Бридж. Я стрелял в тебя и ранил.

В комнате повисла тишина. Джастин стиснул челюсти.

– Это был не я. Меня и близко не было возле Мейберри-Бридж.

– Очередная ложь!

Джастин напрягся, едва сдерживаясь, чтобы не броситься на сэра Рейналфа. Чайна встала между ними:

– Джастин… пожалуйста! Я скажу ему…

– На этот раз тебе не удастся спрятаться за женской юбкой, – насмешливо произнес сэр Рейналф. – Не вмешивайтесь, сударыня! Пусть этот ублюдок сражается со мной при свете дня, лицом к лицу, а не прячется в темноте, как жалкий трус.

– Отойдите, Чайна, – негромко сказал Джастин.

– О, прошу вас…