А теперь держи меня

– Как скажешь, – соглашаюсь я. – Ты сегодня домой идёшь? Или тут остаёшься?

Смотрю на владельца клуба, который до сих пор ссорится со своей девушкой по телефону.

– Иду. Сейчас только попрощаюсь с Максом.

– Я тогда на улице подожду.

– Ага.

Потеребив его по волосам, разворачиваюсь и направляюсь к выходу, пытаясь не думать о том, что меня везде окружают предатели и приспешники Арчи. Это всё только в моей голове. Просто в моей чёртовой голове…

***

Солнце, пробивающееся сквозь неплотно занавешенные шторы, играет на коже Егора, словно ребёнок в песочнице. Я не сплю уже минут десять, разглядывая его спокойные и безмятежные черты лица, чуть приоткрытые губы, лёгкую щетину, слегка подрагивающие ресницы.

Его дыхание мерное и еле заметное, и если не видеть поднимающееся в такт вдохам и выдохам одеяло, то можно подумать, что парень вовсе не дышит.

Я не хочу, чтобы Шторм просыпался, поэтому лежу неподвижно, стараясь не разбудить его. Кажется, что если сделаю хотя бы одно неверное движение, то всей идиллии наступит конец, а следом и всему миру.

Но скоро всё равно придётся вставать на работу, готовить завтрак и одеваться. И душ! Не люблю принимать его по утрам, потому что вечно опаздываю, но иногда выбора нет. Особенно летом в такую невыносимую испепеляющую жару.

Егор начинает шевелиться, и я поспешно закрываю глаза, притворяясь, что сплю. Проходит несколько секунд, прежде чем Шторм снова затихает. Медленно открыв веки, я неожиданно встречаюсь взглядом с голубыми пронзительными глазами парня, и на мгновение теряюсь, не сразу понимая, что меня спалили.

– Доброе утро, – говорит он.

– Доброе.

Он недолго разглядывает моё заспанное лицо, а потом кладёт руку на мою шею, приближается и нежно целует в губы. Мысленно мурлычу от прикосновений, придвигаюсь ближе, чтобы сократить противное расстояние. Обняв за талию, изнываю желанием пробраться к нему в грудную клетку и поселиться там навсегда.

Мурашки скользят по телу, когда пальцы Шторма прикасаются к лопаткам. Улыбаюсь, прикусываю его губу, наши языки сталкиваются и тут же «разбегаются», словно их ударяют током. Глажу по обнажённой спине Егора, нащупываю позвоночник, отсчитываю четыре бугорка, а потом, шумно выдохнув, прижимаюсь к парню ещё сильнее.

Чувствую, как его сердце бьётся в грудной клетке, и думаю о том, что нет ничего лучше на свете, чем слышать этот звук.

Приятный водоворот затягивает, когда рука парня скользит по моей талии к бедру, а после поднимается к груди, заставляя трепетать в обжигающих объятиях.

Приподнявшись на локте, осторожно забираюсь на Егора, не разрывая поцелуй, зарываюсь пальцами в волосы и тихо выдыхаю.

Его руки сжимают мои бёдра, скользят под футболкой, гладят кожу, заставляя проснуться очередную волну мурашек. Углубляю поцелуй, сдерживая стон, когда проворные пальцы заползают в трусики.

Я сгораю от раскалённых касаний, падаю в пропасть и взлетаю, обретая крылья. Наши страстные поцелуи и прикосновения, прерывистые движения, грубые руки, помогающие мне; раздражающая ограниченность, которая не позволяет раскрыться нам в жарком полёте, – всё это оттесняет остальной мир на второй план и затаскивает тела и души в водоворот красок.

Есть только я и есть только он.

Мы.

– В обед придёт массажист, – говорю, лёжа на плече Егора после короткого утреннего секса. – Не забудь.

– Ага.

Парень гладит меня по спине, задумчиво всматриваясь в потолок, а я пытаюсь прочитать на его лице потаённые мысли.

– О чём думаешь? – спрашиваю.

Шторм отвечает не сразу. Я разглядываю его профиль, сдвинутые брови и плотно сомкнутые губы. Терпеливо жду, пока Егор соберётся с мыслями.

– Может, нам кота завести?

Это явно не то, что я ожидаю услышать. Да и вряд ли именно об этом думает парень последние несколько минут.

– Кота? Зачем?

– Просто, – пожимает плечом, продолжая бессмысленно смотреть в потолок. – У меня была кошка, пока Рома не разгромил квартиру. Сбежала в открытую дверь. Красивая была.

Я всматриваюсь в парня, пытаясь понять его истинные мысли. Что же его тревожит? Точно не кошка…

– Можно спросить у хозяйки, – тяну я. – Если она разрешит, почему бы и нет. Но следить за котом будешь сам…

– Ага. Что там следить-то… – начинает накручивать на палец локон моих волос.

– Обои подерёт, мебель, – бормочу я. – Хозяйка потребует компенсацию.

– И что… Мы, вроде, не бедствуем.

Ничего не отвечаю. Стоит ли говорить, что я собираюсь взять кредит на операцию? И дадут ли вообще мне его с моим-то стажем работы? Официально я проработала меньше года… Нужно будет сходить в банк и узнать подробности.

– Тебе на работу-то не пора? – Шторм отрывает взгляд от потолка и смотрит на меня.

Морщусь.

– Можно ещё немножко полежать.

Сильнее обнимаю его, утыкаясь носом в шею, и улыбаюсь, вдыхая приятный запах почти выветрившихся духов. Не хочется вылезать из постели и расставаться с приятными объятиями. Так бы и лежала всю жизнь, ничего не делая и не решая никаких проблем.

– Тебя забрать сегодня из зала?

– Как хочешь, – бросает Егор. – Мы закрываемся в одиннадцать. Если тебе заняться нечем, можешь встретить меня.

– Типа, одолжение делаешь? – смеюсь.

– Нет, почему?

Я вздыхаю, проводя пальчиком по его скуле. Щетина щекочет кожу, но мне это чертовски нравится.

– У тебя всё нормально на тренировках? – вдруг спрашиваю я.

Егор кривится, и я понимаю, что попала прямо в точку. Значит, дело вовсе не в домашних животных, а в его работе. Шторм там уже почти неделю, но по его виду сразу понятно, что дела у него идут так себе.

– Не знаю. У меня четыре парня и одна девчонка, и они явно не хотят слушать мои наставления. Типа, как может учить боксу человек, который даже ходить не в состоянии.