Остров Теней

– Мне плевать.

– А мне нет, – точный удар в челюсть заставил Рейгар обернуться к воину полностью. Тот уже вновь стоял как ни в чем не бывало, лишь пара капель крови, упавшая с пальцев на деревянный пол, выдали его. Рей поежился от того, какое спокойствие царит во взгляде воина.

– Что ты лезешь все? – Рейгар нарочито устало размахнулся, но Вульгус даже не пытался увернуться. Он схватил кулак воина и резко дернул вниз. Рейгар не удержался и рухнул на колени. Музыка стихла. Вокруг воинов начали собираться люди. Медведь чувствовал, как где-то глубоко внутри него клокочет ярость, но отчего-то не мог дать ей хода. Стоя на четвереньках перед толпой, ему вдруг захотелось попросить у всех них прощения. Вместо этого зверь прыгнул вперед, ударив головой парня в живот. Вульгус глухо ухнул, вцепился одной рукой воину в волосы, а другой оглушительно ударил его по уху. Пока Рейгар боролся с неприятным звуком, мотая головой из стороны в сторону, Вульгус сумел отступить.

– Ты сожалеешь о том, что сказал?

– Пошел к черту.

Вульгус развернулся вокруг своей оси полным кругом за одно мгновение, но успел при этом ткнуть воина носком ботинка в плечо так, что медведь повалился на спину.

– Рейгар! – пронзительно закричала Аннаэль. – Да что с тобой сегодня?

Рейгар глухо зарычал и ка был, ползком, рванул к Вульгусу. Тот раскрыл крылья и попытался улететь, но легат в каком-то змеином прыжке оторвал от земли и, схватив его за ноги, опрокинул обратно на землю. Вульгус уперся руками в лоб воина, пытаясь не дать ему приблизиться, но Рейгар с нечеловеческой яростью мотнул головой и просто прыгнул на грудь Вульгуса. Крылатый глухо вскрикнул, когда воздух вылетел из легких, и выгнулся, пытаясь вдохнул снова. Рейгар уселся на нем сверху и размахнулся.

– Прекрати! – закричал Инвер и попытался подойти к воинам. Рейгар взмахнул рукой, и волк натолкнулся на невидимую преграду. Легат усмехнулся и ударил воина куда-то в бок. Анагон видела, как с силой сжал зубы Вульгус. Пока Рейгар обрушивал на него удар за ударом – по ребрам, лицу, груди, плечам – крылатый лишь моргал в ответ на каждое прикосновение и еще сильнее сжимал зубы. Анагон не поняла в какой момент начала кричать. Она просто стояла и визжала. Рей замер и обернулся к ней:

– Перестань! – Анагон упала на колени. – Не трогай его! Ты же не зверь, прекрати!

Легат дернулся, с ужасом посмотрел на свои руки, затем перевел взгляд на Вуля. Тот приподнялся на локте и, сплюнув кровь, посмотрел ему в глаза. Рейгар вскочил и отбежал к Аннаэль. Анагон и Венус бросились к Вульгусу, но тот лишь отмахнулся. Все остальные смотрели на Рейгара с неприкрытым испугом. Заговорил Карьян:

– По всем законам мореплавания я должен был спустить тебя за борт, на корм акулам. Но ты не простой матрос. Да и отплыть мы не успели.

– Рейгар! – строго сказал Сет. – Я не знаю, что с тобой происходит, но так продолжаться не может. Ты неуправляем.

– Я вполне могу его контролировать, если никто больше нее будет лезть, – прошипела Аннаэль, глядя ненавидящим взглядом на Анагон. Венус невольно сглотнула и зашла за спину пирата.

– Вульгус! – перевел свое внимание Инвер. – Зачем ты лезешь?

– Прошу прощения. Но это наши дела.

– Нет, это мои дела, если во время выяснения ваших отношений страдают мои подчиненные!

Вновь тишина воцарилась на корабле. Венус обошла Карьяна и встала перед волком.

– Твои кто?

– Воины, – потупился Инвер. – Я оговорился.

– Нет. Ты сказал, что думаешь. И теперь всем все понятно.

– Праздник не задался, – сказал Карьян. – Отплываем завтра в семь.

Эта фраза будто подтолкнула всех. Через минуту на палубе остался лишь капитан и Венус.

– Подчиненные, – усмехнулась девушка.

– Он просто любит все контролировать.

– Кроме себя. Это у него откровенно не получается. Хотя, когда мы знакомились, он был другим. Сдержанным. Собранным. Отчужденным.

– Может, дело в тебе? – спросил Карьян и сделал шаг навстречу девушке. Теперь их разделяла всего длина выдоха. – Ты удивительная. Ты так требовательна к себе и так добра ко всем остальным. Рядом с тобой хочется быть лучше. Хочется быть достойным тебя.

Венус почувствовала, как у нее задрожали ноги и нервный смешок вырвался из ее груди.

– Ты пьян.

– Я не выпил ни бокала. Знаешь, я много раз отправлялся в плавание. Были и пиры, и срочные сборы, и торжественные, и трогательные проводы. Но сегодня определенно лучшее отплытие.

Левая рука его скользнула по спине девушки, а правая, отбросив волосы с ее лица, обхватила ту за шею. Волчица зажмурилась. Чуть солоноватые губы капитана коснулись ее губ. В следующий миг она запустила пальцы в его волосы и, чуть качнув бедрами, ответила на долгий поцелуй.

Карьян отпустил ее и сделал шаг назад. В глазах воина сверкали искры, и Венус еще могла контролировать дыхание. Вино, вечер, танцы до боли в ногах, запах моря и ощущение рук воина на ее спине кружили голову. Она прикрыла глаза и прошептала:

– Лучший первый поцелуй тоже сложно представить.

– Ты не шутишь сейчас? Ты не…

– Нет, – она вздохнула и открыла глаза. – До Инвера я никому не нравилась. А он… я думала он равнодушен к этой стороне жизни. Как и я. Но видишь как все вышло.

– Ты удивительная, – усмехнулся воин.

– Ты уже говорил.

– И не устану повторять. Ты так тонко чувствуешь – и думала, что равнодушна ко всему этому.

– Пока не попробуешь – не узнаешь.

– Будет хамством, если я приглашу тебя к себе в каюту?

Венус склонила голову, чтобы скрыть румянец. Кровь пульсировала в ушах, плечи горели так, что легкий бриз казался обжигающе холодным, и девушку трясла мелкая дрожь. Одна часть ее была готова броситься в руки воина прямо сейчас, другая жутко боялась того, что могло произойти, а третья все еще верила, что Инвер…

– Будет. И с моей стороны будет глупостью согласиться.

Пират улыбнулся и покорно склонил голову. Это-то все и решило.

– Веди.

***

Анагон влетела в каюту и бросила на стол пригоршню каких-то трав. Вульгус испуганно дернулся.

– Венус нет в каюте. Не знаю, где она шляется. Я порылась в ее вещах, нашла какие-то травинки. Я читала как-то атлас, эти вроде должны тебя обезболить.

– Вроде? – наигранно испуганно спросил Вульгус.

– Ну. Будем надеяться. Ты почему еще не лежишь?

– Может, я все-таки пойду к себе?