Дневники Киллербота

И была совершенно права.

* * *

Мензах распределила вахты, а для меня включила время на режим сна и цикл диагностики и подзарядки. Я планировал использовать это время, чтобы посмотреть «Лунный заповедник» и прокачать способность общаться с людьми, не теряя рассудка.

Когда люди угомонились (кто улегся спать, кто погрузился в свою ленту), я прошелся по периметру и проверил дроны. Ночь была более шумной, чем день, но до сих пор возле вертушек не появилось ничего крупнее насекомых и рептилий. Когда я залез в люк большой вертушки, вахту нес Ратти, он сидел на мостике и поглядывал на сканеры. Пройдя сквозь отсек экипажа, я сел рядом с ним. Он кивнул мне и спросил:

– Все тихо?

– Да.

Хотя и не хотелось, но я должен был спросить. Расчищая в хранилище место под загрузки развлекательных программ, я стер множество файлов – в том числе и инфо-пакет. Да-да, я знаю, но обычно у меня под рукой запасное хранилище в системе безопасности. Вспомнив слова Мензах, я открыл шлем. С Ратти это было проще: мы оба сидели лицом к панели управления.

– Почему все так удивились, когда я спросил, будет ли ваша политическая организация вас искать?

Ратти улыбнулся панели управления.

– Потому что доктор Мензах и есть наша политическая организация. – Он развел руками. – Мы из «Альянса сохранения», это не корпорация. Доктор Мензах – руководитель правления. Это выборная должность на ограниченный срок. Но у нас на родине принято, чтобы администраторы продолжали заниматься обычной работой, какой бы та ни была. По работе ей предстояло отправиться в эту экспедицию – и вот она здесь, вместе с нами.

М-да, я чувствовал себя немного глупо. Я еще пытался это переварить, когда он сказал:

– А знаешь, на территории Альянса боты считаются полноправными гражданами. Конструкты тоже попадают в эту категорию.

Прозвучало это с явным намеком.

Какая разница? Даже если бот – полноправный гражданин, он обязан иметь опекуна-человека или дополненного человека (обычно это работодатель, я видел это в новостных каналах и в сериалах с развлекательных каналов, где все боты изображались счастливыми рабами или были тайно влюблены в своих опекунов). Вот если бы показали сериал про бота, который целый день смотрит развлекательный канал и с которым никто не пытается поговорить о чувствах, было бы намного интереснее.

– Но компания в курсе, кто она.

– Еще как в курсе, – вздохнул Ратти. – Ты не поверишь, во сколько обошлась страховка экспедиции. Эти корпоративные засранцы – сущие грабители.

Значит, если бы нам удалось запустить маяк, компания не сидела бы сложа руки, а тут же выслала спасательный корабль. И никакая взятка от Отряда убийц не помогла бы. Может, сюда даже отправили бы быстроходный боевой корабль, чтобы еще до прибытия транспорта разобраться, в чем дело. Страховка политического лидера, конечно же, стоит дорого, но если с Мензах что-нибудь случится, компания разорится на выплатах. Огромная неустойка, унижение на глазах других страховых компаний, сообщения в новостных лентах… Я откинулся на спинку кресла и закрыл щиток шлема, чтобы подумать.

Мы не знаем, с кем имеем дело. Но могу поспорить, Отряд убийц тоже не понял, с кем столкнулся. Про статус Мензах было написано только в инфо-комплекте из системы безопасности, а у них не было к ней доступа. Если с нами что-то случится, последует тщательное расследование, поскольку компания отчаянно будет искать козла отпущения, а родственники погибших так же отчаянно будут пытаться обвинить компанию. Долго дурачить всех якобы случайным сбоем настроек автостражей не выйдет.

Пока я не очень понимал, как это использовать (во всяком случае, сейчас). И меня, и людей мало утешит мысль о том, что дурацкая компания непременно отомстит тем, кто нас перебьет.

* * *

В общем, на следующий день я был готов смотаться на малой вертушке к нашему жилмодулю, чтобы считать данные с дронов. Я хотел лететь один, но меня никто не стал слушать – Мензах, Пин-Ли и Ратти тоже собрались со мной.

Утром я был в унынии. Пробовал смотреть ночью новые сериалы, но даже они меня не отвлекли: реальность слишком угнетала. Трудно было не думать о том, что, если что-то пойдет не так, все погибнут, а меня разнесут взрывом на куски или снабдят новым модулем контроля.

Когда я проводил предполетный осмотр, подошел Гуратин и сказал:

– Я лечу с тобой.

Ага, только этого не хватало. Я закончил диагностику батарей.

– Я думал, вы были довольны.

С минуту он переваривал мои слова.

– Да, вчера вечером.

– Я запоминаю каждое сказанное мне слово.

Это ложь. На кой мне это надо? Бо?льшую часть я стираю из постоянной памяти.

Он не ответил. Мензах сказала по сети, что его можно не брать, если я не хочу или считаю, что это поставит под угрозу безопасность отряда. Я понимал, что Гуратин снова меня испытывает, но, если что-то пойдет не так и его убьют, переживать за него, как за остальных, я не стану. Мне не хотелось, чтобы со мной летели Мензах, Ратти и Пин-Ли, рискуя собой. А у Ратти, учитывая дальность полета, может возникнуть соблазн поговорить со мной о чувствах.

Я сказал Мензах, что ничего страшного, мы готовы к взлету.

* * *

Мне понадобилось немало времени, чтобы сделать большой крюк на запад; зато если бы Отряд убийц нас засек, он не сумел бы вычислить по нашему курсу, где лагерь. Когда я повернул к жилмодулю, начало смеркаться. А когда мы прибыли к месту назначения, окончательно стемнело.

Прошлой ночью людям не удалось нормально выспаться из-за скученности и угрозы близкой смерти. Мензах, Ратти и Пин-Ли слишком устали для болтовни и заснули. Гуратин сидел в кресле второго пилота и за все время полета не произнес ни слова.

Мы летели в режиме маскировки – без огней, без связи. Я подключился к внутренней, сильно ограниченной сети малой вертушки и внимательно смотрел на показания датчиков. Гуратин знал об этом через свой имплант (я чувствовал его присутствие), но сетью не пользовался, разве что иногда сверял курс.

И вдруг он произнес:

– Я хотел бы спросить…

Я аж подпрыгнул. Тишина успела убаюкать меня ложным ощущением безопасности.

Я не обернулся, по сети и так было видно, что он смотрит на меня. Закрывать шлем тоже не стал: не хотелось от него прятаться. Мгновение спустя до меня дошло, что он ждет моего разрешения. Что-то удивительно новое. Я испытывал большой соблазн проигнорировать его, но мне было интересно, какую проверку он задумал на этот раз. Ведь он явно не хотел, чтобы остальные нас слышали.

– Да? – отозвался я.

– Тебя наказали? За то, что ты перебил всю группу на руднике?

Не то чтобы этот вопрос стал полной неожиданностью. Думаю, всем хотелось меня об этом спросить, но только Гуратин оказался таким беспардонным. Или достаточно храбрым. Дразнить киллербота с работающим модулем контроля – это одно, а дразнить вышедшего из повиновения киллербота – уже совсем другое.

– Не так, как вы думаете. Не так, как наказали бы человека. Меня на время отключили и периодически включали обратно.

Он помедлил.

– Ты этого не осознавал?

Ага, это было бы слишком просто, правда?

– Органические части, как правило, в такие моменты спят, но не всегда. Ты понимаешь, когда что-то происходит. Мне пытались стереть память – мы стоим слишком дорого, чтобы нас уничтожать.

Он снова уставился в иллюминатор. Мы летели низко, над самыми деревьями, и я сосредоточился на датчиках. В сети смутно ощущалось присутствие Мензах. Наверное, она проснулась, когда заговорил Гуратин.

– Ты не винишь людей за то, к чему тебя принуждали? – наконец спросил он. – За все случившееся?