XIII

– Моё имя Патриция Хардман, ? женщина не смотрела на него, её взгляд был сосредоточен на салфетке, которую она расстилала на своих коленях. ? Я Вас пригласила.

– Выходит, это Ваш муж…

– Я попросила бы Вас не говорить со мной о Генрихе в присутствии сестры или кого-либо ещё. Таково правило.

Она резко замолчала. В столовую вбежал маленький мальчик с растрёпанными волосами. Он сел рядом с Патрицией и покосился на Виктора.

– Мой сын – Генри, ? сказала женщина, протягивая мальчику салфетку.

Он расстелил её на коленях и потянулся за куском хлеба.

– Тётя Моргана ещё не пришла. Сиди тихо.

Мальчик виновато опустил взгляд.

– В этом доме есть свои порядки, мистер Блэйк, ? Патриция распрямляла складки салфетки на своих коленях. ? Моя сестра не хочет, чтобы Вы находились здесь. Это их поместье, и она будет зла, если Вы нарушите правила. Ничего не трогайте. Говорите лишь с теми, кто говорит с Вами. Если хотите отправить письмо, отдайте его Кортнеру. Он покажет Вам дом после ужина.

Она замолчала. Виктор не знал, что на это ответить, потому тоже молчал, глядя то на Патрицию, то на Генри.

Вдруг за его спиной раздалось глухое шарканье. В столовой появилась девушка лет девятнадцати. Лицо скрыто заколотыми в разные стороны волосами, на плечах красный шерстяной платок, подол платья изорван, на ногах мужские ботинки без шнурков. Она прошла мимо вновь поднявшегося Виктора и села в трёх стульях от него. В её руках появилась толстая книга, за которой она в то же мгновение спрятала лицо.

Виктор не успел сесть, как вновь был вынужден подняться. В столовой появилась женщина в болотно-зелёном платье. Мужчина внезапно подумал о кустах, окружавших поместье, они выглядели так же неприятно. Женщина будто проплыла через всю столовую и села во главе стола. Кортнер, отодвинувший её стул, поставил перед ней тарелку с салатом.

– Добрый вечер, госпожа Стэнберри, ? поклонился ей Виктор, она не взглянула на него.

В её руке появилась вилка. Она небрежно ткнула салат. Генри оживился и схватил кусок хлеба. Виктор опустил взгляд в свою тарелку.

В такой обстановке у него не возникало желания есть. Он только попробовал мясной пирог. Холодный, как и всё вокруг. Генри ел хлеб и печёный картофель. Патриция ела всё, но в таких ничтожных количествах, что вся еда так и оставалась будто нетронутой. Девушка с книгой пила морс, ни на мгновение не отрываясь от чтения. Моргана Стэнберри, не поднимая глаз, колупала вилкой салат. Виктор обратил внимание на то, как дрожат её тонкие костлявые пальцы.

– Генри, Мёрфи очень недоволен тем, что ты ходишь на кухню в недозволенное время, ? вдруг сказала Моргана. Её голос был холодным и дрожал, как и её пальцы.

Мальчик что-то промычал и запихнул в рот картошку.

– Мы же говорили с тобой об этом, ? с укором посмотрела на него Патриция. ? Нельзя мешать господину Мёрфи.

Мальчик кивнул, не глядя на неё. Из его глаз побежали слёзы. Женщина, казалось, этого не заметила.

Из-за стола поднялась девушка, глухо захлопнув книгу. Она побрела к двери. На мгновение она замерла рядом с Виктором. Мужчина вздрогнул. Он хотел что-то сказать, но не смог издать ни звука. Как будто за время ужина он разучился говорить вовсе. Девушка ушла.

Патриция молча мяла салфетку на коленях. Генри жевал хлеб, стараясь не поднимать глаз, из которых всё продолжали течь слёзы.

Полную тишину нарушил скрип стула, вслед за которым столовую покинула Моргана Стэнберри.

– Генри, тебе пора спать, ? тихо сказала Патриция, когда в коридоре стихло цоканье каблуков.

Мальчик послушно встал и убежал.

– Мы поговорим утром, ? обратилась женщина к Виктору. ? Я покажу Вам сад.

Насколько Виктор знал, именно в саду и обнаружили тело погибшего. Он хотел побывать там, как можно скорее. Ведь если удастся найти там хоть какую-то зацепку, он сможет приблизиться к разгадке и скорее покинет это место.

– Сейчас Вы пойдёте с Кортнером. Доброй ночи.

В столовой появился дворецкий.

– Я покажу комнаты, которые Вы сможете посещать с завтрашнего утра, ? сказал он. ? Следуйте за мной.

Патриция так и осталась за столом, то убирая с колен салфетку, то снова расстилая. Тёплый свет, струящийся из-под двери столовой, быстро поглотила тьма коридоров.

Виктору показали двери в ванную, в гостиную, в библиотеку и в зимний сад. Они находились на разных этажах, в совершенно разных частях поместья. Бродя по узким, петляющим коридорам, мужчина осознал, что окончательно заблудился, и потерял всякую надежду найти эти двери снова.

Сам не понял как, он оказался в своей комнате. На столе лежало незаконченное письмо, рядом горела свеча. Виктор решил, что будет лучше написать что-то утром. По утрам ему всегда легче думалось. Огонь жадно поглотил лист, столь беспечно испорченной бумаги.

Мужчина разделся и лёг. Кровать и впрямь оказалась удобной, но общая атмосфера… Он подумал об ужине. Подумал о людях, которых там встретил. Ему доводилось и раньше бывать в подобных поместьях. Работа заводила его и не в такие места. Но он не припоминал, чтобы хоть в одном из них царила столь неприветливая и мрачная тишина. Впрочем, он уже давно не работал…

Ночью было холодно. Постоянный шум, доносящийся не то сверху, не то снизу, не то из-за самой двери, мешал спать. Виктор не вышел узнать источник шума. Вряд ли ему можно было покидать комнату ночью. Нужно было следовать правилам поместья. По крайней мере, пока он не сможет разгадать его загадку.

Глава 2

«Дорогая Анжелика,

Почему-то мне кажется, что говорить здесь я могу только с тобой. Не многие здесь желают вести беседу. Очень тихое место. Слишком тихое… Сегодня смогу увидеть место преступления. Вот бы удалось решить всё быстро. Хочу уехать…»

Раздался звук колокольчика. Рука Виктора замерла над листом бумаги. Письмо можно было закончить и позже. На завтрак лучше не опаздывать.

В коридоре царила безжизненная тишина. Воск капал на пол совершенно беззвучно, тени ползли по стенам, тянулись, следуя за каждым шагом…

Генри запихивал в рот тосты с повидлом. Патриция держала в руке чашку чая. Больше в столовой никого не было. Виктор поклонился и сел на то же место, что и вчера за ужином. Здесь уже стояли тарелки и чашка горячего чая.

– Хорошо ли Вам спалось? ? прозвучал сухой голос Патриции.

Виктор вздрогнул и посмотрел на женщину. Взгляд её был обращён к стене.

– Да, благодарю, ? кивнул мужчина.

– Мы пойдём, когда поедите. Сестра нас не побеспокоит. Сегодня она завтракает не с нами.

Голос Патриции казался совершенно безжизненным. Она говорила, делая долгие паузы между словами, и всё ещё смотрела в стену.

Виктор быстро заглотил свою порцию тостов и поднялся. Патриция вытерла рот салфеткой, после чего аккуратно сложила её и убрала на край стола. Генри всё ещё ел.

– Идёмте.

Виктор последовал за блеклым почти неразличимым в темноте коридоров силуэтом. Свечи отбрасывали дрожащие тени. Половицы скрипели. Мужчина пытался запомнить направление, но коридоры петляли, стены и двери сменяли друг друга. Всё быстрее и быстрее. Чёрное платье Патриции шелестело где-то впереди. Он следовал за его звуком. Свечей становилось всё меньше, света всё меньше…

Патриция остановилась и открыла дверь. Повеяло сыростью. По грязно-зелёным кустам стучали капли дождя. Сад оказался небольшой площадкой, со всех сторон окружённой стенами поместья. Голые деревья поднимали острые ветки к серому небу. Дождь хлестал. Потоки воды смешивались с грязью.

Патриция сделала шаг вперёд. Виктор последовал за ней. Одежда намокла в то же мгновение, но женщина, как будто не замечала дождя. Она продолжала спокойно идти в центр сада.