Искусство быть родителем

– Ну пожалуйста, ну можно мы пройдем, откройте нам, пожалуйста, турникет… – просят мамы.

И охранник, уже утомленный мамами, отвечает устало, раздраженно:

– Женщины, ну я же вам сказал – нельзя в школу заходить! Вы каждый день тут проситесь, и я каждый день говорю – нельзя в школу заходить! Это же делается для безопасности ваших детей. Вы что, не понимаете?!

Мамы понимают. Но после короткого молчания раздается все то же:

– Но можно нам пройти?.. Вот мы только вдвоем пройдем, чтобы детям помочь переодеться…

– Да мне все равно, кто будет проходить. Нельзя в школу заходить! Откуда я знаю, может быть, вы террористы! – возмущается охранник… – Я никого не пропущу! – строго говорит он.

И мамы затихают. На время.

– Но понимаете, – спустя мгновение тревожным хором говорят мамы, – у нас дети в первом классе…

– Ну и что? – спрашивает охранник.

– Но они только что пришли с балета… – умоляющими голосами говорят мамы.

– Ну и что? – опять непримиримо говорит охранник.

– Они же у нас в гимнастических купальниках… Они же их не снимут…

– Ну почему же не снимут? – возмущается охранник. – Что же они в них теперь на всю жизнь останутся?! – говорит он и негодующе качает головой.

– Ну, пожалуйста… – опять слышится разнобой голосов. – Ну можно нам пройти…

– Женщины, – устало и вместе с тем категорично говорит охранник, – идите к директору и пусть она вас всех пропускает. Вот даст она вам разрешение – я вас всех пропущу…

Женщины замолкают. Потом одна из них говорит:

– Ну да, пойдешь к вашему директору… Она скажет – надо учить их самостоятельности…

– И правильно скажет! – горячо говорит охранник. – Ну что же вы их так опекаете!

– Но вы поймите, – опять раздается хор тревожных голосов, – они же только первый месяц учатся, они же еще не научились сами снимать эти купальники…

– Да когда же они у вас научатся! – возмущенно кричит охранник. Потом, как бы устыдившись своего крика, говорит уже спокойнее: – Женщины, ну что же вы творите! Я вот тут сижу и вижу, как вы детей портите. Ведь вы до пятого класса их портфель носите и за руку их из школы выводите. Вот так и будете своим детям до десятого класса ширинки застегивать и носы вытирать!

Мамы притихли. Потому что – правда же. Но вскоре раздалось сразу несколько голосов:

– Ну, можно мы только сегодня…

Как говорится – без комментариев…

Ребенок становится взрослым

В этом контроле, руководстве, опеке и протекает вся жизнь ребенка. Рядом с ним на протяжении всей его жизни находятся его знающие и все за него решающие родители. И у нормальных родителей, как говорится, все схвачено. Все сферы жизни ребенка.

Родители знают, с кем ему дружить. (Конечно же, с детьми из хороших семей!)

Родители знают, что ребенка нужно отдать в кружки и секции для общего развития. И водить его в музеи для эстетического воспитания. И отдать потом в музыкальную школу, в класс обучения игре на скрипке или на фортепиано – чтобы рос культурным человеком.

А потом обязательно отдать в вуз – как же без высшего образования?

А мальчика надо будет «откосить» от армии, если мы – нормальные и заботливые родители.

И потом женить или выдать замуж за хорошего человека. Разумеется, хорошего – в представлении все тех же «знающих» родителей!

И на протяжении всей жизни ребенка могут меняться только способы управления ребенком, формы контроля над ним. Потому что родителям, может быть, уже мало просто смотреть за ребенком, как он гуляет во дворе. Надо знать – о чем он думает, с кем встречается, о чем говорит. Поэтому родители читают дневники своих детей. Прослушивают их телефонные разговоры. Проверяют карманы или сумки. Все должно быть под контролем!

Так мы и доводим их «под колпаком» нашего контроля и опеки до взрослой жизни. И дети наши так и не становятся взрослыми. И когда ими стать, если не было у детей никакой возможности жить в собственной ответственности, собственных выборах и решениях? (Сколько родителей за время моей практики обратились ко мне с жалобами на своих детей, стоящих на пороге взрослости: «Ничего ему не надо, ничем не интересуется, куда идти учиться дальше, не знает, думать ни о чем не хочет!»)

Поэтому родители сами выберут ребенку институт, профессию. (Мало ли, что он хочет и о чем мечтает? Это все глупости!) Пусть лучше будет последней скрипкой в оркестре, раз мама хотела, чтобы он играл на скрипке. Или будет врачом, который ненавидит своих пациентов, – раз уж у родителей была возможность устроить его в мединститут!

Родители будут контролировать его отношения, за кем он ухаживает или кто за ней ухаживает? Из какой семьи? Сколько зарабатывает? Какие перспективы в жизни? (Я же лучше знаю, что нужно моему ребенку. Мало ли – что он хочет, и ждет какой-то любви? Я-то знаю, что любовь заканчивается, а кушать хочется всегда!)

Родители помогут ему в выборе спутника жизни. Родители организуют свадьбу – что они, молодые, понимают в организации свадеб?! Родители решат, где молодые будут жить, как вести хозяйство. Будут контролировать, моют ли они посуду, что едят, не собираются ли заводить ребенка, предохраняются ли.

Родители будут рядом, когда у них родится ребенок. Их ребенок. Но и наш тоже – он же наш внук! И опять – надо проконтролировать! – у них же нет никакого опыта! А мы-то знаем, как рожать и воспитывать детей! И надо помочь им, чтобы правильно пеленали, чтобы молодая мама вовремя сцеживалась, чтобы правильно начали подкармливать ребенка.

И так – круг за кругом, поколение за поколением – не дают детям проживать свои жизни.

Я лучше знаю, что нужно моему ребенку!

…Я смотрю на улицу с высоты третьего этажа и вижу соседа, гуляющего с маленькой собачкой. Я часто наблюдаю эту сцену.

Он носит ее на руках. Так он гуляет с собачкой. Чтобы она не испачкалась. Чтобы не съела чего не нужно. Чтобы не убежала.

Я смотрю на это и думаю, что ничего более противоестественного я не видела. Собачка – живая, озорная, пытается вырваться, старается вылезти из-под пальто, но ее держат крепко.

Она поскуливает, глядя по сторонам, на землю, на которой хочет очутиться, но ее держат на руках, заботливо прогуливая по двору. Ее выгуливают на руках, чтобы она дышала воздухом. Ее хозяин решил, что ей так надо гулять. Сидеть под пальто и дышать воздухом. Он ведь знает, что нужно его собачке…

Прогулка окончена. Хозяин уходит с чувством удовлетворения на лице. Он наверняка чувствует себя заботливым, хорошим, правильным хозяином. Что чувствует собачка, остается только догадываться…

Каждый раз, видя эти странные, противоестественные прогулки, я думаю о правильных, заботливых, «знающих» родителях и об их бесправных, уже почти неживых детях. О детях, у которых просто нет возможности свободно исследовать мир, получать опыт самостоятельности, опыт собственных выборов, опыт собственных ошибок, которые являются обязательной, непременной частью любого личностного роста. Нет опыта проживания собственной жизни.

Я думаю о том, что это отношение к ребенку, как к маленькому и бестолковому со стороны знающих, всегда правых родителей – не меняется годами.

Потому что не меняется сама система убеждений о детях и родителях. Эти крепко сидящие в нас убеждения и двигают всеми нашими поступками, решениями по поводу ребенка.

На каждом возрастном этапе мы как бы исходим из одной и той же логики – ребенок, маленький и неопытный – ничего не знает, я, родитель, знаю, что ему надо. Ребенок – должен быть удобен мне, родителю, поэтому должен жить той жизнью, которую я для него определю.

Но даже когда ребенок вырастает, начинает соображать, и понимать, и узнавать мир – мы все так же привычно продолжаем жить в этой логике.

Так, начиная с периода младенчества, руководство и контроль определяют стиль отношения к ребенку. И даже когда он уже перестает быть ребенком, становится взрослым человеком, отцом или матерью своих детей, он все равно остается собственностью своих родителей – моим сыном или моей дочерью, которым/ой я продолжаю управлять – а как же без меня?

Мы хорошие родители