Ты не сбежишь

– Вика, карандаш и листок дай, – сдёргиваю презерватив и выбрасываю в корзину возле компьютерного стола.

Дыхание ещё сбитое, но я усаживаюсь на диван с листком, вырванным из какого-то блокнота и шариковой ручкой, что дала Вика. Сама она натягивает футболку и отваливает куда-то на кухню.

Нацарапываю текст, в голове уже звучит мелодия к нему. Картинка и звук чёткие, люблю, когда так. Но когда перечитываю, понимаю, кто станет первым, увидевшим эти слова.

Набираю в мессенджере сообщение, прилепив дурацкий смайлик с кружкой то ли чая, то ли кофе. Но Принцесса поймёт. А потом набираю туда же текст будущей песни.

И отправляю. Прочитано. Абонент не в сети.

//* Бо-дзюцу – восточное искусство боя на шестах (посохах)

бо – шест, посох (2м палка), бывает в современном исполнении телескопической складной, но классика – деревянная.

Глава 12.

Я приду к тебе, когда не ждёшь,

Впрочем, это ведь тоже ложь:

Если так боишься, то почему дверь закрыта не на засов?

Я приду к тебе, я найду твой дом;

И ты, воздух дрожащим глотая ртом,

Задыхаясь от страха и тоски

Не сумеешь не пригласить

Лера

Я вскидываюсь ночью словно кто-то ткнул меня в бок. Сбрасываю одеяло и глубоко вдыхаю, схватившись за горло. Душно. Хлопаю по выключателю точечного света над кроватью, поднимаюсь и, пошатываясь, иду к окну. Глоток свежего воздуха мне сейчас жизненно необходим.

Распахнув окно, я по пояс переклоняюсь, подставив холодному осеннему ветру горящие щёки. Холод сразу пробирается под тонкую ночную сорочку и окатывает влажную кожу на спине. Неприятно, но мне нужно это сейчас.

Не помню, что именно мне снилось, но ощущения очень странные. Я будто тонула, но не хотела всплывать. Тёмная пучина затягивала, а я, зачарованная её неизведанными глубинами, просто проваливалась, следуя подхватившему меня потоку.

Захлопываю окно, ёжась. Блин, хоть бы не простыть – тоже ума хватило высунуться в конце октября вспотевшей из окна ночью.

Меня смущают некоторые ощущения, и я решаю сходить в туалет – проверить. Календарь-приложение говорит, что для месячных ещё совсем рано, но мало ли. Сегодняшний стресс мог спровоцировать.

Но… В туалете приходится шокировано выдохнуть. Не то чтобы мои трусики после сна никогда не намокали, но не так же! Я понимаю, что это бывает в определённые дни цикла или от возбуждения. Бывало, когда романами любовными зачитывалась, но такой потоп впервые. Это же… странно и ненормально. И… мало ли что там вообще мне приснилось. Может, Йен Сомерхалдер или Лиам Хэмсворт. Точно, кто-то из них.

Злюсь. Привожу себя в порядок и снова отправляюсь в постель. Теперь мне холодно. Дрожь проходится по телу, и я зарываюсь в одеяло до самого носа. Ругаю себя за иррациональное желание оставить свет включенным.

Включаю телефон, чтобы проверить, не забыла ли я завести будильник на утро. Всё верно – шесть тридцать. А ещё нужно заблокировать его номер.

Я уже не задаюсь вопросом, откуда у Миксаева номер моего сотового. Но потом решаю, что смысла его блокировать нет. Если захочет, напишет со второго, третьего и так далее. И нет бы, чтобы молча удалить сообщение, что он прислал вечером, я снова его открываю.

«Спокойной ночи, моя маленькая невинная Принцесса. Ты уже надела свою розовую пижамку с единорогами? Или приготовила для меня тончайшие кружева? Я их обязательно оценю»

И стикер-кружка. Проклятое какао.

А потом ещё:

«Кстати, я умею быть нежным романтиком, представляешь? Хочешь, поиграем в эту милую игру? Я даже посвящу тебе свою новую песню»

Ещё с вечера я говорила себе не сметь читать дурацкие стихи. Но вот снова не сдержалась и пробежалась по строкам, сжимаясь от дрожи страха и напряжения ещё сильнее.

«Для других я – огонь, для тебя – сплошной лед и камень.

Я тону в этой жажде легких тебя ласканий.

Я мечтаю о них так голодно, непрерывно.

Но касаться тебя – срывать цветок до поры.

Для других ты – тепло, легкий весенний бриз. И

поцелуи твои в игре моей главный приз,

я мечтаю о них: так звери бегут в капканы.

Но тебя умолять о них – соль себе сыпать в раны.

Для других ты – всегда: даришь весь мир собою,

пока я, словно волк, цепью тебя связавший, вою.

Но настанет пора: истрескавшейся пустыней

пустота твоей жизни настигнет, и ты в ней сгинешь.

…И тогда моя жажда прольется на твою почву,

когда наконец придешь, потому что хочешь»

Сжимаю телефон в ладонях и глубоко вдыхаю. А потом на выдохе пишу:

«Пошёл к чёрту»

Наверное, это невероятная глупость. Неоправданная бравада. Нужно было просто промолчать, проигнорировать. Я же уже поняла, что моим отпором его не отпугнуть. А за безрассудную резкость я поплачусь. Глупо полагать иначе.

Тут же хочу удалить, но не успеваю, потому что прилетает ответ:

«Только оттуда»

«Три часа ночи, Синеглазка. Не спится? Обо мне думаешь?»