Большая книга приключений кота Тихона

За время, проведённое с Котовским, Тихон понял, что ничего, ничегошеньки не знает. А Котовский знает всё. И про голубей, и про запахи. Дворовый кот умел прыгать, бегать так, как никто на их курсах. Он умел маскироваться. Если бы не запах, его бы ни одна мышь не заметила.

С тех пор Тихон толкал лапой оконную раму, которая часто была открыта, и выходил во двор. Если рама не поддавалась, Тихон выпрыгивал в форточку. Котовский стал его другом и даже наставником. Он рассказывал про собак и голубей. Показал мусорный бак, в котором всегда можно было добыть еду. И, конечно, сосиски, которые казались Тихону самым вкусным на свете лакомством.

От беготни по траве, камням, асфальту и битому стеклу лапы Тихона огрубели и окрепли. Он научился ориентироваться в темноте, пробираясь в подвал. Он перепрыгивал через деревянные балки, хаотично лежавшие на лестнице. Запрыгивал на мусорные баки, с места, не примеряясь. Да что говорить – Котовский научил его охотиться на голубей. А это не детская беготня за заводными мышками. И даже не охота на бумажку, привязанную к нитке, которую дергал полковник Гранд. Кстати, полковник перестал шипеть на Тихона, а только смотрел на него внимательно, когда тот приходил первым в забеге. Тихон вдруг стал лучшим на курсах. И превышал все нормативы в два раза. Научившись бегать за Котовским, который мчался быстрее ветра, Тихон обгонял всех однокашников на целый хвост, а то и на два.

Однажды Тихон заметил, что в зал для занятий пришла мама. Полковник Гранд начал ей что-то шептать.

– Понятия не имею, что с ним случилось, – чересчур громко ответила мама.

– Но так не бывает! Он плёлся в хвостах у остальных котов, да я каждый день хотел выгнать его с курсов за неуспеваемость, и вдруг он выдаёт такие показатели! – полковник Гранд тоже почти кричал.

– Ну, всякое бывает. Подростковый период. Мальчик стал стараться, – ласково мяукнула мама. – К тому же вы, дорогой полковник, – прекрасный наставник. Под вашим руководством любой отстающий может стать первым. Разве нет?

– Да, может, я излишне требовательный, но я в них верю. В каждого новобранца. – Полковнику Гранду были приятны такие слова.

Мама удалилась, подмигнув сыну на прощание.

Тихон здорово подружился с Котовским. Они стали лучшими друзьями. А уж после того как вместе удирали от дворовой собаки, которую встретили около мусорного бака, так и вовсе стали не разлей вода. Тихон не мог бежать так быстро, как Котовский. Но вдруг тот затормозил, дав возможность Тихону убежать, и стал шипеть на пса. Тихон тогда чуть не задохнулся от страха и восторга. А как они лазали по деревьям! Да если бы не Котовский, Тихон никогда не узнал бы, что сидеть на ветке и смотреть на всех сверху вниз может быть так весело.

Тихон, в свою очередь, приглашал Котовского в музей. Они пробирались через форточку, и он показывал другу залы, рассказывал про картины, про рамы.

– Вот это да, – восхищался Котовский, – вот это здорово.

Тихон удивлялся, когда Котовский останавливался перед картиной, не самой впечатляющей, а даже наоборот, незаметной, и подолгу сидел перед ней. Тихон ждал рядом, не переставая поражаться тому, как Котовский интуитивно, не обладая никакими знаниями, чует настоящие шедевры. Как умеет смотреть не на рамы, а на картину. То, чему Тихона учили в школе и на курсах, Котовский чувствовал сердцем.

– Иди к нам, – предлагал Тихон другу, – я поговорю с папой, он «главный защитник», он разрешит. А полковник Гранд будет только рад заполучить такого курсанта.

– Не, лучше ты к нам, – отвечал Котовский, – мой батя к тебе нормально относится, хоть ты и музейный. Мы раньше музейных не любили, они слишком много о себе воображали. Никогда с нами не разговаривали. Даже через окно. А ты нормальный оказался.

– Я не могу к вам. Мне нужно охранять музей.

– А я не могу к вам. Я должен возглавить банду после отца.

– Я всегда буду твоим другом, – сказал торжественно Тихон и протянул Котовскому лапу. Тот протянул ему свою.

Это была настоящая кошачья клятва дружбы.

Наступало лето и время сдачи итоговых экзаменов курсов полковника Гранда. Тихон стал лучшим выпускником с лучшими результатами. Отличником учебы. Полковник Гранд лично пожал ему лапу и вручил золотой ошейник. После торжественной церемонии Тихон сбежал к Котовскому, который устроил ему настоящую пирушку – в подвале дворовые коты встретили его дружным мяуканьем, и Тихон облопался сосисок.

– И что будет дальше? – спросил Котовский.

– Я буду охранять музей от мышей. Как настоящий «защитник».

– Слышь, а ты мышей хоть раз видел? – спросил Котовский.

– Нет, – признался Тихон.

– Да ты что, шутишь, что ли? Кот, который ни разу не видел мышь? Как же ты будешь защищать музей?

– У нас были учебные мыши, – промямлил Тихон.

– Да видел я ваши игрушки! Только для котят и годятся! – фыркнул Котовский. – Пойдём.

– Куда?

– На мышей смотреть. Настоящих. Вообще-то отец мне не разрешает туда ходить в одиночку. Там и крысу можно встретить.

– А крысы – это кто? – спросил Тихон.

– О, это, друг, похлеще мышей. Они здоровенные и злые. Они даже взрослого кота загрызть могут и не подавиться. Только это в другой подвал надо идти. Не сдрейфишь?

– Не сдрейфлю.

Котовский повёл Тихона по двору, по закоулкам, мимо других мусорок, пока не дошёл до подвала. Он остановился, сел, закрыл глаза, сосредоточился. И резко рванул вперёд. Этому навыку друга – стартовать с места, как молния, – Тихон не переставал удивляться и восхищаться. Он так не умел, как ни старался. Тихону требовался разбег.

– Не переживай, ты марафонец, а я – спринтер, – хмыкал Котовский.

– Это как?

– Ты можешь долго бежать, но в одном темпе. А я бегу быстро, но недолго.

Они пробирались по тёмным закуткам. Тихон ощущал совершенно другой запах, противный, резкий, раздражающий. Он чувствовал, что начинает злиться, ощущал, как его шерсть встаёт дыбом.

Котовский впереди то срывался с места, то замедлял темп, прижимаясь к стене. Тихон пытался следовать движениям друга, лапа в лапу.

Вдруг они услышали страшный, оглушительный писк, злобный и очень противный. Котовский резко остановился, и Тихон чуть в него не врезался.

– Вот они, – прошептал Котовский.

Так Тихон впервые в жизни увидел живых мышей. Они были маленькие, пищащие, вовсе не казавшиеся опасными. Тихон замер от неожиданности – злобными врагами, с которыми нужно сражаться, мыши точно не выглядели. Четыре мышки в испуге жались к стене. Но когда Котовский стал приближаться, они тут же скрылись в невидимых даже кошачьему взгляду норах.

Котовский помчался, чтобы поймать хоть кого-то, но не успел. Только один мышонок метался вдоль стены, не зная, куда бежать.

– Ты его должен поймать, – сказал Котовский Тихону, показывая на мышонка.

– Я не могу, – признался Тихон, – он маленький. И беззащитный.

– Ага, я так и думал, – хмыкнул Котовский.

– А ты? Поймай ты. Это твоя добыча, – предложил Тихон.

– Вот ещё! Мелюзгу в зубах таскать. Нет уж, – отказался Котовский.

Мышонок метался вдоль стены, пока наконец не нашёл спасительный лаз и не юркнул туда.

И вдруг оттуда, из глубокой норы, из черноты появились два сверкающих глаза и острая морда. Крыса.

– Пойдём отсюда. Иди задом. Не поворачивайся, – прошипел Котовский.