Алиса

– Значит по двести баксов на занятия дважды в неделю есть, а трехсот рублей на чулки нет?

– Доллары же не мои, а родителей… – Замямлила я.

– Ладно, забудь, меня устраивает твой выбор. Если порвешь эти – купи такие же. Так что? Почему я снова тебя жду!?

Я поняла намек и потянула узкую юбку вверх, демонстрируя резинки чулок плотно обтягивающие белую кожу бедер.

– Молодец. Кстати, сними юбку, покажи свою попу, синяки после предыдущего занятия остались?

Я не ответила и, немного помедлив, просто расстегнула юбку, собравшуюся на бедрах гармошкой и стянула ее. Мысль о том, что юбку можно просто задрать, чтобы продемонстрировать свой зад даже не пришла в голову, ведь я четко выполняла поставленный приказ. Сегодня на мне снова были кружевные трусики, но на этот раз черного цвета, в тон с чулками.

Мне вновь приходилось раздеваться перед этой женщиной, что до сих пор казалось мне чем-то странным и даже диким, тем не менее, я подчинялась. Каких именно последствий я боялась в случае неповиновения, сказать сложно. Я будто не хотела разочаровать наставницу и воспринимала происходящее как должное.

– Повернись попой! – Скомандовала НН, пересев на край дивана, она сама пододвинусь ко мне и протянула руку. Я почувствовала, как пальцы женщины снова гладят мои твердые от напряжения ягодицы, оценивая состояние кожи. – Прекрасно, следов совсем нет! Мне нравится твой вид! Только вот твой свитер тут совсем не в тему. Снимай.

Мое лицо вспыхнуло от стыда, а по телу прокатилась какая-то странная горячая волна. Почему я так себя вела, зачем позволяла так манипулировать собой, унижать меня и даже бить? Ответов у меня не было, происходящее действительно воспринималось как что-то из ряда вон выходящее, но желания спорить у меня не возникало. Любые мои вольности и попытки получить ответы на мои вопросы жестко пресекались вербально и физически.

Раздеваться было проще чем в первый раз, но все же очень дискомфортно и стыдно. Я повиновалась, понимая, что выбора у меня нет. Затем женщину не устроила и моя футболка. К сожалению, я не планировала сегодня раздеваться сверху, поэтому надела первую попавшуюся невзрачную тряпку с длинными рукавами. Вскоре и она полетела вниз, а я осталась перед НН, одетой в идеальный деловой костюм, в одном белье и чулках.

К сожалению, лифчик на мне тоже был надет самый заурядный, и хоть женщина не заострила на этом внимания вслух, все же мне стало стыдно еще и именно за одежду. Дело в том, моя жизнь почти целиком состояла из одних занятий в институте и прочих домашних обязанностей, поэтому и соблазнять мне было особо некого, вот я и одевалась так, чтобы мне в первую очередь было удобно. Удивительно, я стояла полуголая перед собственным институтским преподавателем, но больше стыдилась не своей обнаженки, а из-за некрасивой одежды.

К слову, я не носила лифчик с пушапом, с моим вторым размером он был лишним и только испортил бы, пропорции тела. Без лишней скромности скажу, что я всегда знала себе цену и сама любила разглядывать себя перед зеркалом полностью оголившись. Судя по всему, моя фигура понравилась и НН. Она велела повернуться, после чего прошлась пальцем по резинке трусиков. Ухоженным ногтем провела по моему животику, нырнув в пупок, а затем остановилась на ткани лифчика.

– Хорошее тело! Как поддерживаешь форму? – Задала она очередной неожиданный вопрос.

– Танцами с пяти до пятнадцати лет занималась… А сейчас на фитнес хожу.

– Молодец! Но зря танцы бросила. Садись, доставай тетрадь.

В ближайший час мы занимались грамматикой. Женщина расхаживала передо мной, помахивая прутом как указкой. Пару раз она резко тыкала им в ошибки в моем тексте, каждый раз заставляя меня вздрагивать. Удивительно, но мне уже начинали нравиться наши занятия, я имею ввиду само изучение языков, а не свой сопутствующий вид и окружающую обстановку. Тем более, я чувствовала, что от занятий есть толк, это очень воодушевляло. В какой-то момент, я заметила, что НН буквально пялится на мою грудь, а один раз она подошла сзади вплотную и, наблюдая, как я пишу, стала накручивать мои волосы на край прута.

Когда первый час занятий истек, она вновь села на диван, а мне приказала встать.

– У тебя очень красивое тело, Алиса. Я хочу, чтобы ты мне его полностью продемонстрировала. – Сначала я даже не поняла, чего от меня хотят. Потанцевать что ли перед ней? – Сними лифчик и трусики. – Конкретизировала женщина.

– Н-Надежда Николаевна, Вам не кажется, что это лишнее? Это помешает занятиям. – Неожиданно для самой себя осмелилась сказать я. Можно подумать обучение в белье и чулках только помогала учить языки.

Через мгновение прут как будто ожил в ее руках. Не знаю, что показалось мне более страшным: свистящий звук от рассекаемого воздуха или громкий хлопок твердого дерева о поверхность дивана. На белой натянутой коже тут же появилась, но быстро пропала вмятина от прута, когда диван восстановил свою форму.

– Дрянь, если бы меня интересовало твое мнение, то я бы спросила тебя! А ну быстро раздевайся, мразь, иначе я твою жопу изрисую этим прутом так, что неделю сидеть не сможешь!

Сказать, что я дико перепугалась от этих слов, значит не сказать ничего. Я уже ощутила строгий нрав женщины на своем теле, а новый предмет для наказания действительно внушал страх. Дрожащими руками я с трудом расстегнула лифчик, после чего он упал к моим ногам. Затем к нему улетели трусики. Вытянувшись перед женщиной в струнку, я предстала перед ней в одних чулках.

НН встала и подошла ко мне вплотную. Сначала она взяла рукой меня за одну грудь, ладонью будто делая слепок и запоминая ее форму, после чего несильно сжала ее. Затем ее наглые пальчики заскользили по ореолам сосков, которыми я сама любила любоваться в зеркале. Сами соски уже давно стояли от нервного возбуждения (прошу не путать с сексуальным). Сексуального возбуждения в тот момент я, конечно, не ощущала, но все тело явно потрясывало от волнения.

Опустив руку, проведя ногтями по коже внизу живота, она запустила пальцы в густые черные волосы на моем лобке. Я никогда не брила его и даже не задумывалась об этом. Два моих первых парня, с которыми у меня были сексуальные отношения, не обращали на естественный вид моего тела никакого внимания, или просто стеснялись говорить на эту тему.

– Это что такое!?

– Волосы…

– Они тебе не мешают? Ты себе сама с ними нравишься?

– Не мешают…

– Иди сюда! – Она подвела меня к зеркалу и встала рядом со мной.

Мы были с ней примерно одного роста, но на каблуках она смотрелась намного выше и статнее. Мое тело мне тоже понравилось в тот момент, но я еще не умела им «пользоваться». Меня этому не учили, а сама я пока не стремилась реализовать его потенциал. Я сутулилась, стесняясь демонстрировать свою выделяющуюся на фоне стройной фигуры грудь даже в одежде.

Да и сама вещи на мне не имели ни малейшего намека на сексуальность. Иными словами, я будто инстинктивно пыталась скрыть все возбуждающие мужчин пропорции своего тела. Даже потеря девственности и первые сексуальные опыты проходили либо в темноте, либо под одеялом или в одежде..

– Посмотри на себя! – Испуганно, я встала по стойке смирно. Внезапно НН шлепнула меня по попе и сказала: – Выпрями спину! – Оказывается, когда я смущалась, то полностью не выпрямлялась. Видимо, сказывалась внутренняя зажатость, вызванная детскими комплексами и жизнь в семье со строгими родителями.

Женщина зашла за спину и помассировала руками плечи, выгибая их в обратную сторону. Затем она снова обхватила мою грудь, на этот раз обеими руками. Я увидела, как в зеркале отражается эта очень необычная для меня картина, как ее умелые пальцы перебирают мои твердые соски. Не убирая рук, она снова спросила:

– Ты себе нравишься?

– Да…

– Мне тоже. Только вот эта ерунда все портит! – Она внезапно схватила за волосики на моем лобке и резко дернула. Было больновато, но еще больше унизительно. Она продолжала обращаться со мной как с безвольной куклой, а я послушно терпела все издевательства над собой. Еще никому в жизни я так откровенно не демонстрировала себя, даже врачам. Хотя у них на приеме я тоже всегда стыдилась показывать свое обнаженное тело, несмотря на то, что понимала, что делаю это без всякого сексуального подтекста.

– Сейчас же ты исправишь это. Садись на диван! – Снова шлепнув меня по попе, НН вышла из комнаты. Вскоре она вернулась и застала меня сидящей голой попой на краешке дивана с плотно сжатыми ногами и руками на коленях. Рядом со мной женщина поставила стул, а на него сложила ножницы, бритву, пену для бритья и миску с теплой водой. – Раздвинь ноги!

Мне пришлось выполнить и это, открыто демонстрируя свою заросшую промежность. Я старалась опустить колени как можно ниже, чтобы НН не увидела самого сокровенного, но она сама заметила это.

– Хватит прикрываться! Сядь задницей поглубже на диван! Согни ноги! Разведи их! Сильнее! Еще! Сведи стопы! – Она буквально вкрикивала в меня эти приказы, продолжая морально подавлять и отключать мое привычное мироощущение. Поочередно выполняя ее требования, я все больше раскрывалась. Результатом стала следующая поза: я сидела на попе с согнутыми в коленях ногами, которые были максимально широко разведены в стороны, ступни были сведены, и моя заросшая промежность стала прекрасно видна моей мучительнице. Она пододвинула ко мне стул с принесенными принадлежностями и велела начинать.

– Простите, можно вопрос?

– Вот теперь ты правильно обратилась ко мне. Слушаю.

– Зачем все это?

– Видишь ли, ты умная девочка, но при этом совсем неопытная! У тебя огромный потенциал, гораздо больший, чем, к примеру, у меня. Но ты его не реализовываешь, даже не стремишься к этому. Ты тренируешь и оттачиваешь только умственные способности. Нужны более практические навыки, которые помогут тебе достичь заданных высот, завести достойную семью, да и просто получить удовольствие от жизни и своего тела. Я сейчас про умение подать себя, пользуясь возможностями своего тела. И речь не про проституцию и эскорт, а про то, умная женщина не значит некрасивая и наоборот. Женщина должная сочетать в себе максимально возможное количество качеств и никогда не останавливаться на достигнутом. Нужно постоянное самосовершенствование. Но что-то я разговорилась, стриги волосы!

НН действительно занесло куда-то в дебри ее сознания. Я не только не получила ответа на свой вопрос, но и придумала десяток новых. Поведение женщины и то, чем мы сейчас занимаемся все еще было мне непонятно.

– Но, почему Вы со мной так обращаетесь? – После этих слов репетиторше надоело разглагольствовать, и она залепила мне обидную пощечину.

– Дрянь, ты хочешь, чтобы я повторила еще раз!?

Перепугавшись, я схватила ножницы и, оттягивая длинные волосики, стала их подрезать. НН, в свою очередь, присела на стол, за которым я до этого занималась и заложив ногу на ногу стала внимательно контролировать весь процесс.

Убрав основную массу волос, я взяла пену и неумело стала размазывать ее по лобку и промежности. Затем взяла бритву и аккуратно, боясь порезаться, стала убирать оставшуюся растительность. Когда голая кожа на лобке стала будто светиться от своей чистоты, я спустилась ниже. Порезаться стало еще страшнее, поэтому мои движения замедлились еще больше.

– Быстрее! Такими темпами мне тебя еще час ждать!

– Но, мне же не видно, что там…