Мачеха для наследника

Че-е-ерт!

– Вы упали в обморок, – он выпрямился, и я смогла наконец нормально вздохнуть.

– Серьезно? Вот удивительно, с чего бы вдруг! Надо было, кроме этого дурацкого платья, мне еще пару гирь в руки дать, чтобы уже наверняка.

Король пропустил мимо ушей ехидное замечание и мягко, едва касаясь, провел рукой по моим волосам. Касание было таким ласковым, таким нежным, что на секунду показалось, будто мы и правда муж и жена и между нами есть все те чувства, которые между мужьями и женами положены.

Это еще что за… Я хотела возмущенно отклониться, но в следующий момент почувствовала, как тело наполняется теплом и покоем, проходит слабость и дурнота. Уже не кружится голова, и я чувствую себя отлично. Ничего себе…

– А теперь лучше? – Уголки его губ дрогнули в мимолетной улыбке, и у меня в ответ сладко вспыхнуло в животе.

Да что же со мной творится сегодня?! Нет, это нужно немедленно прекратить! Он руки распускает не потому, что хочет меня потрогать; он вроде как лечит. Конечно, раз уж меня представили подданным, логично предположить, что теперь будут беречь: все-таки королева. Пусть и нежеланная. Еще умрет, отчитывайся потом перед камнем.

– Лучше, – честно призналась я. Странная обида клокотала в душе и требовала выхода. – А вы, значит, не только король, но и что-то еще вроде целителя?

Почему-то этот вопрос королю не понравился.

– Нет, – буркнул он. – Исцелять я могу только вас. Это нормально в драконьем браке. Сейчас эта возможность не так уж и сильна, но, когда наш брак состоится… фактически, я смогу поддерживать вас даже на большом расстоянии.

– Лечить?

– Не только. Поддерживать… – И, немного помолчав, он добавил: – Обладай вы магией, тоже могли бы стать для меня поддержкой.

Да уж, похоже, у короля есть веские причины огорчаться моей «ущербности».

Стоп, о чем это я думаю? Думать надо не о какой-то там королевской магии. Что он только что сказал? «Когда брак состоится фактически…» А когда он состоится?

Я только сейчас обратила внимание, что король уже не в своем парадном мундире… На нем лишь тонкая рубашка. И на этот раз в комнате никого нет. Мы одни.

Что там говорила достопочтенная Ирада с хрустящими коленками насчет мужниных визитов? Значит, обморок и плохое самочувствие – не помеха. Я совершенно растерялась.

– То есть вы хотите сказать, что это ваше подтверждение брака… Оно что, прямо сейчас?..

Вместо ответа король наклонился и накрыл мои губы своими.

16

Поцелуй был одновременно мягким и настойчивым, полным едва сдерживаемой страсти. Легким, дразнящим и таким упоительно сладким, что весь мир исчез, растворился в блаженной неге, остались только он и я и эти горячие губы, касающиеся с той томительной нежностью, от которой хотелось плакать. В голове шумело, словно я глотнула хмельного вина, и это вино лопалось пузырьками под кожей, растекалась слабость по телу. Приятно… О боже, как приятно и правильно вот так вот целоваться с этим мужчиной.

Где-то на задворках сознания, далеко-далеко, под толщей дурмана, плавали умные мысли о том, что так не должно быть. Что мы виделись буквально пару раз, и он сам говорил, что не хочет на мне жениться. И что я из одной только вредности должна хотеть не целоваться с ним, а наоборот – оттолкнуть его… Но я не хотела отталкивать. Вот ни капельки не хотела. Видимо, мои инстинкты не в курсе, чего я там должна. И никому я ничего не должна.

Кровать мягко прогнулась. Горячий рот сошелся с моим изгиб в изгиб, словно кусочки мозаики, и медленно-медленно стал удаляться. Я потянулась за ним, губами к губам, не в силах прервать этот умопомрачительно чувственный поцелуй. Большие руки легли на мою спину, сомкнулись в объятиях, прижимая к мужскому крепкому телу. Я выгнулась, чувствуя, как моя грудь вминается в налитые упругие мышцы, и застонала.

И этот собственный стон, бесстыдный, совершенно невозможный, меня отрезвил. Я отпрянула, отрываясь от жадных губ, и со странным сожалением выпуталась из объятий.

– Постойте… – беспомощно пробормотала я. – Что за ерунда? Я вас совершенно не знаю. Да и знать не хочу, если уж совсем начистоту. Почему же все так…

– Как «так»? – хрипло спросил король.

Кажется, для него все было вполне естественно. И ничто не казалось ему необычным. Он скользнул взглядом по моей шее, отчего моментально стало жарко.

– Так! – поспешно воскликнула я. – Как будто бы мы и вправду любим друг друга и то, что сейчас происходит, – нормально.

Черт, как же ему это объяснить? То, что со мной творится, точно неправильно. Не должны люди начинать ни с того ни с сего целоваться. А поговорить?

– И что тут неправильного? – Он обескураженно уставился на меня, достав, наконец, свой взгляд из выреза моей сорочки.

– Но мы же почти незнакомы!

Король пожал плечами.

– Мы муж и жена, – отмахнулся он, медленно наклоняясь к моему лицу, и выдохнул в приоткрытые губы: – Нам положено любить друг друга.

Положено… Хорошее слово. Это все объясняет… Или нет? Во всяком случае, у меня все равно нет больше сил, чтобы сопротивляться… Я закрыла глаза и покорно подставила губы для поцелуя.

Поцелуй был глубокий и жадный, заставлял кожу покрываться россыпью колючих мурашек, вызывал дикое желание прижаться ближе, запустить пальцы в королевскую шевелюру и целовать, целовать, целовать, не останавливаясь.

Большие теплые руки вовсю гуляли по моему телу, сквозь полупрозрачный шелк сорочки тискали грудь, потирали и пощипывали соски до сладкой боли, которая отзывалась внизу живота короткими спазмами удовольствия. Между ног стало жарко и мокро, пронзительно хотелось чего-то…Чего-то большего. Да уж, такими темпами мы подтвердим наш брак прямо сейчас. Впрочем, я поймала себя на мысли, что готова подтверждать его хоть каждый день до конца жизни. Да и вообще могу заниматься этим без остановки.

Стоп, пора прекращать, пока не поздно. Пока я еще в состоянии немного думать…

Как же трудно, невыносимо трудно оказалось выбраться вновь из уютных объятий… Причем труднее всего не остановить короля, а самой перестать прижимать его к себе и с упоением гладить бугристые мышцы.

Нет, тех, кто так целуется, определенно надо брать под контроль. Очень опасное умение…

– А как же наш развод? – пробормотала я, как только смогла говорить. – Вы же обещали! Оракул там, через три месяца…

Он снова прижал меня к себе и, шумно выдохнув, то ли со смехом, то ли со стоном произнес мне прямо в ухо:

– Для того чтобы начинать думать о разводе, неплохо бы сперва окончательно разобраться с женитьбой.

В этом, конечно, есть рациональное зерно… И все же меня такой вариант не устраивает.

Но шансы обсудить все с моим нечаянным супругом с каждой минутой становятся все призрачнее.

Он запустил ладонь в мои волосы на затылке, крепко ухватив за них, придержал мою голову и обвел языком ухо; прикусил мочку, втянул ее в горячий рот.

– А-а-ах…

Как же хорошо…

Его губы скользнули ниже, прижались к шее – влажно, жарко, умопомрачительно. Я уже не могла ничего говорить. Лишь коротко дышала и, кажется, даже вскрикивала. А его руки забрались под сорочку, которая внезапно оказалась не только прозрачной, но и короткой, что тоже весьма непорядочно с ее стороны.

Сильные пальцы выписывали круги на коже, заставляя пробуждаться совершенно незнакомые мне инстинкты. И я с ужасом обнаружила, что всхлипываю и выгибаюсь, словно умоляя о новых бесстыдных ласках.

– Нет… Нет… Погодите, – задыхаясь, выдавила я, делая еще одну отчаянную попытку отстраниться.

Король с неохотой оторвался от восхитительных пыток и невидяще взглянул на меня. В черных расширившихся зрачках плясали отсветы адского жара, и было понятно, что так просто он не остановится. Да черт возьми, никто из нас так просто не остановится.